– Мистика… – отчетливо скрипнул зубами директор. – Вы за что деньги получаете, за бабкины сказки? Почему не исследовано подробно?
– Потому что весьма затруднительно. Паренек, который владеет зданием, как-то вызвал полицию, хотя коммуникатора в доме не имеется, а любая беспроводная связь блокировалась глушилками. Кроме того, он там выражался, как отъявленный законник – мог бы нас всех за задницу взять куда крепче, чем сейчас, если бы мы продолжили в том же духе. И еще там как-то оказалась эта стерва, твой заместитель – она тоже может неприятностей устроить…
– Кстати, где она? Почему не явилась на комиссию? – директор грозно взглянул на секретаршу. – Вызов ей передан?
– Нет, господин директор, – качнула та головой. – На рабочем месте и дома она отсутствует, ее пелефон отключен.
– Хэ! – резко выдохнул директор. – Ну, если мы от нее избавились, невелика цена. Ладно, пока забыли про нее. Но ведь полиция же должна задерживать всех находящихся вне официальной опеки девиантов!
– Возникло непредвиденное осложнение, – скривился майор Кайн. – Девчонки внезапно оказались официальными приемными дочерьми владельца отеля, Дзинтона, и на обеих у него имеются свидетельства об специальной опеке. Не знаю, как он это провернул – на бумажках еще чернила не просохли, а как он подписи государственных представителей в муниципалитете получил – самые настоящие подписи! – я вообще не понимаю. Но факт остается фактом. А забрать девианта без письменного согласия родителей или специального опекуна Институт права не имеет. И безусловное переоформление спецопеки не прошло – на стандартный запрос в городское отделение СОБ почему-то пришел отказ без объяснения причин. Впервые, между прочим, на моей памяти.
– …! – витиевато выразился директор. – Кто он вообще такой, этот Дзинтон? Откуда взялся на пустом месте? Его проясняли?
– Контрразведка задействована, но пока особых результатов нет. Только официальные данные – человек, без образования, без определенных занятий, двадцать один год…
– Сколько? – директор вскочил, нависая над начальником охраны. – Сколько?! Двадцать один? Сопляк, мальчишка, обвел вас всех вокруг пальца?
– Именно, – невозмутимо произнес тот. – И его возраст очень хорошо согласуется с общей мистической картиной с непробиваемыми окнами и текучими стенами. И с тем, что он неожиданно спустил дело на тормозах. И с отказом из общественной безопасности. Следует предположить, что мы имеем дело с чем-то, что куда больше, чем кажется. Вряд ли армия, если только какие-то группировки друг другу в глотку не вцепились, – он покосился на штабиста, но тот только молча пожал плечами. – Собы? Княжичи? Не знаю. Проясним, конечно, но время потребуется.
– Проясняй, – неожиданно легко согласился директор. Он уселся на стул, взял в руки рапорт Саматты и в очередной раз побежал глазами по строчкам. – Проясняй… Да, и, разумеется, установи постоянное наблюдение за этим хреновым отелем. Только аккуратно. Если это какая-то группировка в армии, то нам с ними ссориться совсем не с руки. Да и если Министерство безопасности в свои игры играет – тоже. Непонятно только, почему они с нами по-хорошему не договорились. Отдали бы мы им эту парочку без вопросов, пусть бы подавились, лишь бы тихо прошло. А тут как бы журналюги не заинтересовались, опять лишние хлопоты начнутся. Ладно, зовите сюда вашего капитана, нужно закрыть вопрос. И без того дел хватает.
Саматта шел по полуденной улице, пихая коленом сумку с вещами и с вялым интересом оглядываясь по сторонам. В последние несколько лет он редко покидал территорию Института, да и то в основном на служебном транспорте. Он уже и не помнил, когда вот так вот просто шел без особой цели по дневной улице, и теперь смутно осознавал, что когда-то хорошо знакомый город заметно изменился. Некоторые здания исчезли, уступив место новым, другие постарели и обветшали, третьи, наоборот, похорошели и изменились до неузнаваемости. Да, это все еще оставался его город, но в то же время уже и не совсем его.
Впрочем, это мало его задевало. Отупение, охватившее его после объявления вердикта комиссии, завладело всем его существом. Уволить без выплаты выходного пособия – ну что же, могло случиться и что-то похуже. Могли и под суд отдать. Он еще относительно молод и силен. Работа отыщется. Да хоть частным охранником, склад караулить!
Он бездумно остановился возле какой-то витрины с дамскими сумочками. Аляповатые изделия всех форм и расцветок, казалось, делали специально для идиоток. Неужели бабы и в самом деле такими пользуются? Потом его взгляд упал на ценники, и на мгновение глаза бывшего капитана расширились. Ни хрена себе! На такие деньги иной может неделю прожить! Да, пожалуй, такое уродство некоторые бабы станут покупать только для того, чтобы подруги от зависти сгорели. Или он просто чего-то не понимает в высоком искусстве? Впрочем, давно сказано, что умение разбираться в дорогих вещах – верный признак нищего. А ему до того еще далеко. Правда, на время поиска работы придется подыскать жилье, что нанесет дополнительный удар по бюджету. Ну ничего, на период-другой у него денег должно хватить даже в самом худшем варианте.
– Господин Саматта, могу я отнять несколько минут твоего времени?
Саматта повернулся, словно ужаленный. Точно – голос принадлежал тому самому юнцу из отеля. Ему-то что надо? Поиздеваться решил?
– Чего надо? – буркнул Саматта, демонстративно игнорируя все формулы вежливости.
– Поговорить, – склонил голову мальчишка. – Есть предложение отойти с дороги и солнцепека. Например, вон там неплохое кафе с уличной верандой.
– У меня нет денег на пустые развлечения, господин… – Саматта запнулся. – Динтон.
– Дзинтон, – поправил юнец. – Неважно. Я всего лишь хочу присесть. Что же до денег, господин, то они как раз и являются темой нашего разговора. Ну так что, отойдем? Или останемся здесь?
Он сделал пару шагов в сторону кафе и вопросительно полуобернулся.
Саматта пожал плечами. Почему бы и нет? Все равно в ближайшие пару дней он никуда торопиться не намерен.
На веранде стояла приятная прохлада.
– Два джусовых сока, – бросил Дзинтон официантке. – Иначе нас отсюда выставят, – пояснил он Саматте. – Я плачу.
Даром и вода сладка, решил про себя Саматта. В конце концов, именно этот юнец является прямой причиной его нынешнего положения, так что пусть хоть как-то компенсирует.
– Да, именно я являюсь причиной твоего нынешнего положения, – согласился тот. Саматта подозрительно уставился на него. Мысли он читает, что ли?
– Мысли я не читаю, – хмыкнул Дзинтон. – Но у тебя все на лице написано, ребенку понятно. Не выйдет из тебя дипломата, честное слово. Проявил бы гибкость и понимание ситуации – мог бы выкрутиться на слушании. Отделался бы понижением в звании, вычетами из жалования, все такое, но не уволили бы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
