Предводитель провел длинными костлявыми пальцами по бороде.
— Когда-то люди — такие люди, как мы, — страдали. Это было давно. Теперь мы превратились в причину страданий — не индивидуально, но как движение; мы стали одной из тех масок, под которыми Великий Обманщик открывает свой лик во Вселенной. И встает вопрос…
Один из внимающих, щуплый юноша с запавшими щеками, стоял невдалеке и допотопным способом, вручную стенографировал речь предводителя.
— Является ли Обманщик, причиняющий страдания, обязательным предвестником своей сочувствующей противоположности?
Бородатый зыркнул глазами. От этого взгляда и наступившей выжидающей тишины Себастьян занервничал.
— Я не знаю.
Он крепче сжал плечо Полковника Пушистого.
— Вы точно не из полиции? — с надеждой спросил предводитель.
— Совершенно точно.
— Что ж… тогда мы, как вы советуете, «поторчим» здесь. Ради тех, кто человечнее нас. Ради благословенных.
До Себастьяна внезапно дошло, кто эти люди. «Черт возьми, — подумал он, — это же «репы»— поклонники репликантов». Еще до того, как он попал в зону, до него доходили слухи, что ее посещают некоторые конгрегации истинных последователей. Ведя преимущественно затворническую жизнь, он раньше с ними не встречался.
— Послушайте, мне кажется, вы все делаете неправильно.
Он мог позволить себе оказать им — помощь; он ничего не имел против них. Отпустив медвежонка, Себастьян отмахнулся от дыма, забирающегося ему в нос и заставляющего чихать.
— Если вы действительно желаете, чтобы вас разгромила полиция, вам надо идти туда, где полиция часто бывает. Здесь торчать бессмысленно.
Легавые, вероятно, даже не хотят связываться с вами, пока вы остаетесь в подобных местах. Вам следует идти в город…
— Мы уже делали это, — заговорила более молодая и темнобородая версия предводителя. У парня были фанатичные глаза со сверкающими белками. — У нас есть свои применения для города, — грязное слово, судя по тому, как он его выплюнул. — И мы доставили туда свое послание. Не только на словах, но и на деле. Мы погребли в огне один из голосов Обманщика, и на его останках произнесли свои слова.
— Господи…
Это казалось жутким, хотя Себастьян не имел понятия, о чем именно говорит молодой фанатик. Впрочем, наверняка речь идет о какой-то преступной деятельности; эти люди религиозно одержимы и в конце концов способны на все — морально, если не в смысле практического осуществления своих замыслов. Себастьян уже начал сомневаться, стоит ли здесь задерживаться — возможно, полиция все же придет сюда. Если ее должным образом подтолкнут.
— Хотите знать мое мнение? По-моему, вам следует подумать, чего именно вы добиваетесь, — сказал он. — Ну., я насчет мученичества и всего остального.
Себастьян пожалел, что не обошел со своими спутниками костры стороной.
— Я просто не вижу, какую пользу это может вам принести. («Кроме как в ваших чугунных головах», — добавил он про себя). Не стоит стремиться вызывать на себя огонь. И вообще не стоит стремиться к плохому. Ничего великого в страдании нет; поверьте мне, уж я-то знаю. Собравшиеся переглянулись. Много значительные взгляды выражали высокую степень беспокойства по поводу незнакомцев, вторгшихся в их среду.
— Послушайте меня. — Себастьян услышал свой голос, звучавший громче и настойчивее. Словно теперь он читал проповедь. — Я знаю, о чем говорю. Страдание засасывает. Я только что потерял женщину, которую любил, вновь, во второй раз. Ее застрелили прямо на моих глазах. И она тоже была репликанткой — точнее, когда-то была…
Бородатый предводитель пристальнее всмотрелся в его лицо.
— Да, — промолвил он после непродолжительного исследования, в течение которого Полковник Пушистый, зашипев, попятился назад. — Я вижу, что ты говоришь правду. — Вожак опустил на голову Себастьяна сухую морщинистую руку. — В тебе есть что-то благословенное. Тебе дало это страдание. Ты уже почти стал человеком.
— Что ж… спасибо, наверное. — Черт возьми, о чем говорит старый кретин?
— Но тебе предстоят новые страдания. — Предводитель поднял руку в благословляющем жесте. — Ты должен завершить свой путь.
— Проклятье. — Он даже не знал, куда идет.
— Пойдем со мной. Я кое-что дам тебе.
По-прежнему сидя на спине у плюшевого медвежонка, Себастьян последовал за стариком. Гусарик засеменил следом, оглядываясь на остальных собравшихся и. подозрительно морща вытянутый нос.
— Ты не можешь оставаться с нами. — В мерцающих отблесках костра старик принялся шарить в рюкзаке, который вытащил из армейской брезентовой палатки. — У тебя своя собственная судьба. Но это поможет тебе. Святая реликвия.
Повернувшись, он вложил в руку Себастьяна прямоугольный ящичек — металлический, точнее, алюминиевый, с вмятинами и царапинами, свидетельствующими о возрасте. Когда Себастьян перевернул ящичек, внутри загромыхали другие, более мелкие предметы, металлические и, возможно, стеклянные. Он взял его так, чтобы на него упал слабый оранжевый свет. На крышке коробки виднелся знак в виде красного креста.
— Это аптечка первой помощи.
Действительно, может статься, она окажется полезной; ее нет среди снаряжения, которое они тащат за собой.
— Присмотрись внимательнее.
Себастьян послушался, буквально уткнувшись носом в металл. На крышке были выштампованы слова. Он стал по буквам разбирать их.
— «Саламандра»… нет, неправильно. — Себастьян прищурился. — «Саландер».
Вот как. «Саландер-3».
Похоже, название корабля, с которого была аптечка. Себастьяну оно показалось смутно знакомым. Возможно, межзвездный корабль, из старых исследовательских, покинувших пределы Солнечной системы.
Старик кивнул.
— Я был там… когда он вернулся. Принеся нам послание. Написанное в глазах мертвых. — Тронутая сединой: борода оторвалась от свитера; старик поднял взор к ночному небу. — Они узнали первыми. То, что когда-нибудь должны будут узнать все. Они совершили путешествие и возвратились. Они видели. И принесли послание…
— Какое послание?
Какое-то мгновение казалось, что предводитель не слышит его.
— Послание о нашем проклятии, — наконец произнес он. — Или о нашем спасении. — С усталой улыбкой он поглядел на стоящих сзади людей. — Мы пока точно не знаем.
«Пожалуй, этим вам и стоит заняться», — подумал Себастьян. Он не смотрел на старика, сосредоточившись на металлической коробке.
— Есть тот, кто знает… — Голос бородатого предводителя стал глубоко задумчивым. — Тот, кто должен знать, кто обязан знать… Но, возможно, она даже не подозревает о том, что знает.
— Кажется, это не слишком хорошо.
Запор коробки сильно заржавел; нахмурившись, Себастьян изучал его.
— Она была ребенком, — тихо проговорил старик, — когда были сделаны эти откровения. Дитя звезд, маленькая девочка… бедное создание. — Он покачал головой. — То, что девочка видела, она не могла понять. Возможно, оно и к лучшему. Ее мать и отец… я помогал вынести их гробы из корабля. Они умерли от избытка знаний. От избытка света.
— Знаний, да? — Прижав коробку к краю заплечной сумки, Себастьян надавил на запор большим пальцем. — О чем?
— О том, как меняется все вокруг, как все становится не тем, чем было прежде. — Старик обратил свой затуманенный взор на небо. — О том, как те, кто были людьми, перестают ими быть., а те, кто не был… — Его голос понизился до шепота; повернувшись к Себастьяну, старик слабо улыбнулся. — Все это очень запутано. Возможно, однажды она вспомнит… то, что видела в детстве. Откровения. То, что забыла. И тогда она расскажет об этом нам.
Себастьян не потрудился спросить, кто она такая, Ему наконец удалось открыть аптечку. Похоже, содержимое пузырьков и ампул — простые дезинфицирующие средства и антибиотики — давно высохло и стало бесполезным; он решил, что не будет особого вреда носить аптечку с собой. И ему не хотелось ранить чувства старика.
— Гм-м, спасибо. — Захлопнув коробку, он указал на нее. — За это и за все остальное.
— Ступай с миром.
Вернувшись туда, где они спрятали вещи, Себастьян приказал Гусарику уложить коробку в снаряжение. Костры «репов» погасли вдали, и Гусарику пришлось перевязывать веревки при свете звезд. При скудном свете. Подняв взгляд, Себастьян увидел короткие толстые пальцы туч, обрамленные серебром, движущиеся на восток. Он задумался, что бы это могло означать.
Глава 15
— Мне необходимо средство передвижения. — Декард склонил голову к кораблю, который они оставили у причала корпорации Тирелл». — Твой челнок подойдет.
— Хорошо, — понятливо улыбнулась Сара. — В конце концов… не можешь же ты просто ходить по улицам пешком, верно?
Он отвернулся от городских огней, раскинувшихся ниже крыши административного комплекса.
