— Друг, ты уж прости меня. Заболтался с попутчицей и на дорогу смотреть перестал, вот и вышло такое. Ты сам как, не сломал ничего?
Мужик робко произнес:
— Да нет, ваша милость, все хорошо.
— Ну раз все хорошо, — облегченно улыбнулся я. — То давай теперь расцепимся и поедем каждый своей дорогой.
— Конечно-конечно… — затараторил мужик, — это мы мигом!
Видимо, он очень испугался меня. Ну как же, воин с мечами, едет на богатой карете, все понятно. Только вот почему по его лицу видно, что он хочет бросить свою телегу и драпануть в ближайшие кусты? Не став забивать себе голову ерундой, я оглядел место сцепки и понял, что сильно никакой транспорт не пострадал. Колеса целы, оси не погнулись и не треснули, значит, чтобы высвободиться, нужно просто приподнять телегу и отодвинуть немного назад.
— Давай, ты приподнимешь этот край телеги, а я возьмусь и дерну назад? — предложил я.
Мужик на это только закивал и юркнул под телегу. Я зашел сзади и взялся за что придется.
— Давай! — крикнул я мужику.
Тот с такой силой рванул телегу вверх, что она даже уперлась в нашу карету и тоже немного приподняла её! Я рывком, пока усердный мужичок не перевернул карету, дернул телегу назад и немного откатил, понуждая запряженную в неё лошадку отойти.
— Все, можно ехать! — резюмировал я, осмотрев результат работы.
Мужик выполз из-под телеги и быстро запрыгнул на телегу.
— Извини еще раз, — обратился я к нему. — Не со зла я это.
— Спасибо, ваша милость, — ответил он лихорадочно нашаривая кнут. — Покойтесь с миром, ваша милость.
Он взмахнул кнутом, и лошадка пуще мотоцикла припустила по дороге. Я проводил его удивленным взглядом. А ладно, перетрусил мужик, с кем не бывает! Видимо чинопочитание тут довольно развито, подумал я, вспомнив мои «проводы» из деревни. Но «покойтесь с миром»? Странное прощание какое-то, нужно будет запомнить. Не доброго пути, или ровной дороги, а именно покойтесь с миром! Я повернулся к телеге, собираясь запрыгнуть на лавку, и тут услышал сдавленный хрюк.
— Это ты? — спросил я Алону, увидев, как та сидит, прижав ладони к лицу.
Та помотала головой, содрогаясь всем телом, и опять хрюкнула. Да же она банально ржет, догадался я.
— Ну и чего смешного ты увидела? — ехидно спросил я. — Просвети меня, тупого, будь добра.
Алона убрала руки от лица, обнажив лыбящуюся мордашку, и расхохоталась уже во весь голос. Она все хохотала и не могла остановиться, лишь повторяла, утирая слезы:
— Покойтесь с миром… ха-ха… ваша милость!
— Демоны тебе в попу, да расскажи же, наконец! Я ведь тоже посмеяться хочу! — теряя терпение, воскликнул я.
Алона все же немного успокоилась и молча спрыгнула с кареты. Обойдя меня, и издав знакомый хрюк, она скрылась внутри и принялась там копаться. Наконец, вынырнув из недр нашего средства передвижения с маленьким зеркальцем в руках, также молча сунула его мне, сдерживая смех. Я недоуменно оглядел зеркальце, наверное то, что может разные страны показывать, а потом посмотрел в него… И отшатнулся! Алона опять покатилась со смеху. А я мрачно поглядел на нее и повторил попытку.
Из зеркала на меня смотрел зомби. Самый натуральный, которого можно показывать в самом хитовом фильме ужасов и получить при этом оскара за грим. Ну, ни фига ж себе! Нет, я догадывался, конечно, что не красавец, но что настолько!.. Глаза красные, под глазами темные синяки, вся нижняя часть лица в крови, зубы тоже красные. Я повернул немного зеркальце. Рубашка была также запачкана кровью, а все вместе это создавало такое впечатление, будто меня только что оторвали от человеческой шеи, которую я явно не целовал! Я перевел взгляд на все еще хохочущую Алону.
— Ну чего ты ржешь? Зомби что ли никогда не видела? Так посмотри, пока возможность есть! — буркнул я, вызвав новый взрыв хохота, и полез на карету.
Удобно устроившись на лавке, я подхватил вожжи, следом залезло это веселое чудо и мы тронулись, покидая место аварии. Алона еще долго издавала смешки, как только её взгляд обращался ко мне. Теперь мне был понятен испуг того мужика. Да и я бы на его месте со страху уже клинками махал во все стороны, лишь бы не видеть перед собой такое страшилище! Я заерзал, представив себе такую картину, но внезапно нащупал под седалищем что-то твердое. Я протянул руку и достал из-под себя зеркальце. О, как раз можно проверить, показывает ли оно дальние страны. Я всмотрелся в него, вспоминая свою квартиру, компьютерный стол, монитор на нем, кучу дисков и макулатуры рядом… Но попытки были неудачными. Сколько я не представлял себе дом, зеркало показывало только скалящегося зомби. Со вздохом я протянул его Алоне.
— Держи свой артефакт!
— А это и не артефакт вовсе, — сказала она. — Это обычное зеркальце. Я в него по утрам смотрюсь.
— Демоны меня разрази! А я в него пялюсь… — начал я.
Алона опять захохотала, не дав мне закончить. Так мы и ехали. В ближайшую пару часов я мило развлекался, пугая людей, проезжающих навстречу. Заметив встречную повозку, я пригибал голову, а дождавшись, пока она подъедет поближе, вдруг внезапно выпрямлялся, обращая на себя внимание возниц, после чего миленько им улыбался, глядя в их выпученные глаза. В итоге две телеги мигом опустели, потому что их хозяева в панике спрыгнули с них и убежали, затерявшись в чаще, три сразу набрали фантастическую скорость, моментально скрывшись из глаз, а один возница лишился чувств, откинувшись прямо на телегу, которая спокойно себе поехала дальше. Алона, глядя на мои выкрутасы, оглашала смехом окружающий лес. Правда с одним всадником этот номер не прошел, бедняга хоть и побелел от страха, но потянул из ножен на боку меч. Пришлось признаваться, что немного пошутил, после чего всадник, оказавшийся королевским гвардейцем, еще долго меня расспрашивал, где это я умудрился так расквасить себе лицо? После этого больше я так не шутил, да и Алона притихла.
— А почему ты не убил этого мужика, — спросила вдруг она.
— Не понял? — я действительно ошизел. — За что?
— Ну, он же столкнулся с нашей каретой, не успев уступить дорогу, значит, был виноват. И ты, как дворянин, мог его просто убить. У тебя же это легко выходит! — обвиняюще сказала Алона.
— Нет, во-первых, я не убиваю направо и налево всех, кто под руку попадет, я же не маньяк, в конце концов. Я убиваю только тех, кто стремится убить меня. У меня есть принцип — если ты посмел поднять на меня свое оружие, значит, заслуживаешь принять смерть от моего. Если ты не нападаешь на меня, то и я трогать тебя не буду. Во-вторых, виноват был я, потому что недоглядел немного. А напоследок, я не дворянин вовсе!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
