Майор указал на схеме:
— Перед воротами, они, кстати, открыты, один телохранитель Фараона. В беседке, что рядом с гаражами, — еще один. Третий за зданием, передвигается вдоль забора, но от него не отходит. Иногда переговаривается с тем, что в беседке. Четвертый в доме, в коридоре, перед холлом, в котором расположились Фараон, Жаров и Мансуров. Расул насилует Губочкину в боковой комнате, окно которой выходит на кусты, прямо перед беседкой. Женщины Расула на втором этаже. Джипы Фараона под навесом, «девятка» Мансурова перед центральным входом. Это все!
Следователь взглянул на комбата:
— Ну, и каково будет решение, исходя из уточнений общей обстановки?
Белянин, ознакомленный с предложениями подчиненных, приказал:
— Штурм проводим следующим образом: я с Шуршилиным выдвигаюсь к балке.
Комбат взглянул на замполита роты:
— Как, Михаил Михалыч, справимся с тремя духами?
Капитан ответил:
— Без проблем. Работаем ножами?
— Как же еще нам бесшумно снять их? Да, ножами.
Подполковник повернулся к Александрову:
— Тебе, Миша, следователь ты наш, со старшим лейтенантом Арбашевым выдвинуться к тыловой стене. Поможешь моему спецу взобраться на забор. Ты же, Паша, как оседлаешь ограду, снимаешь и боевика, прикрывающего тыл здания, и бандита в беседке. Но, ребята, отстрел духов только по моей команде, ясно?
Ответил майор:
— Ясно, товарищ подполковник!
Арбашев подтвердил получение приказа:
— Есть отработать две цели.
Комбат добавил:
— Затем, Арбашев, мухой в кусты, к окну. Через стекло или проем валишь Расула, после чего контроль тыла и западной стороны здания.
Старший лейтенант кивнул:
— Понял, командир!
Белянин посмотрел на Крабова:
— Тебе, Кирилл, предстоит самое сложное. Это проникновение в дом и захват Жарова с Фараоном. Мансура можешь валить. Это как по обстановке сложится. Тебя прикрывает…
Полковник военной прокуратуры сказал:
— Я прикрою капитана.
На это комбат тут же возразил:
— Нет, Петр Владимирович, в бой ты не пойдешь, иначе кто дальше следствие будет раскручивать? Твое место, дорогой, напротив ворот. Вот их блокируешь.
Крабов воскликнул:
— Но возле въезда в усадьбу еще один телохранитель Цакаева, или о нем вы забыли?
Комбат взглянул на командира четвертого взвода первой роты:
— Я, Кирилл, ничего в боевой обстановке не забываю. Кто у нас остался без дела?
Подал голос старший прапорщик Милов:
— Я, товарищ подполковник!
— Правильно. И вооружен ты «Винторезом». А посему, как только мы с Шуршилиным обработаем балку, Арбашев с Александровым займут позицию штурма у стены, а Крабов с Александровым сядут в «УАЗ», ты, прапорщик, выходишь из-за угла и валишь из снайперской винтовки охранника у ворот. После чего подгоняешь к усадьбе «УАЗ». Далее по плану, который я довел. Все действия только по моей личной команде, за исключением работы Арбашева по Расулу. У кого какие есть вопросы?
И Белянин сам же ответил на собственный вопрос:
— Вопросов нет! Правильно, так и должно быть! Сверим часы, 22–57. Приготовились, через три минуты начинаем.
Офицеры поправили амуницию, перезарядили оружие, подготовив его к бою, Милов присоединил к «Винторезу» ночной прицел.
Ровно в 23–00 группа, ведомая подполковником Беляниным, двинулась к усадьбе Расула, используя неглубокий враг.
В 23–05 первая группа разделилась. Арбашев с Александровым и совершили бросок к двухметровой ограде. Комбат с замполитом роты, выйдя из оврага, оказались на вершине балки, которая прикрывала восточное направление. Здесь подполковник приказал залечь и далее перемещаться ползком. Впрочем, ползти офицерам долго не пришлось. Они увидели троицу бандитов буквально через несколько минут, спокойно сидящих полукругом и гоняющих между собой косяк анаши, аромат которой распространяется на большое расстояние.
Белянин выхватил десантный нож. Его примеру последовал и Шуршилин. Комбат указал замполиту роты на крайнего справа боевика. Капитан кивнул. Подполковник поднял два пальца вверх, указав на грудь. Остальных он брал на себя. Замполит вновь утвердительно кивнул. Офицеры забросили автоматы за спину. Комбат расставил пятерню правой ладони. Начал сгибать пальцы, произведя отсчет: пять, четыре, три, два, один. Как только ладонь сжалась в кулак, спецназовцы ринулись на бандитов. Шуршилин в мгновение рассек горло «своему» боевику, повернувшись к комбату. Но и тот уже добивал последнего бандита. Белянин нанес боевикам всего два выверенных удара. И этого оказалось достаточно, чтобы те завалились друг на друга, забились в предсмертных судорогах. Бросив взгляд на капитана, комбат указал на пулемет. Офицеры быстро поднялись по склону балки, выйдя к восточному забору особняка.
Выведя пулемет из строя, комбат вызвал по рации Арбашева:
— Север! Я — Первый. Восток чист! Ты готов?
Старший лейтенант доложил:
— Готов.
— Хорошо. Жди приказа.
Подполковник переключился на старшего прапорщика.
— Старшина. Я — первый.
— Слушаю вас.
— Зачищай въезд в усадьбу и подгоняй к воротам «УАЗ». По исполнению немедленный доклад.
— Принял, Первый.
Старший прапорщик Милов вышел из проулка. Вскинув «Винторез», поймал в прицел охранника ворот, нажал на спусковой крючок снайперской винтовки. Телохранитель Фараона, так ничего и не поняв, рухнул в придорожную пыль, обильно обагряя ее черной кровью.
Прапорщик быстро вернулся к «УАЗу».
Армейский внедорожник остановился метрах в десяти от ворот усадьбы Расула. Крабов указал полковнику на куст возле дороги.
— Встаньте, товарищ полковник, там! Если кто-то попытается прорываться из усадьбы… тогда сами знаете, что делать!
Касаткин не стал возражать, отошел к кусту.
Командир взвода вызвал комбата:
— Первый! Я — Краб. Нахожусь на позиции штурма. Со мной старшина.
— Понял. Как только услышите выстрелы «АК-74», Арбашев будет выполнять собственную задачу, ты, Краб, в дом, на захват. Милов на прикрытие!
Капитан ответил:
— Есть.
— Смотри, Кирилл, бандиты в доме вооружены.
На что взводный зло ответил:
— Я тоже к ним не с вилами иду.
— Удачи!
— Отбой!
Крабов с Миловым встали у створок ворот. Увидели стоящую во дворе белую «девятку». Прапорщик предложил:
— Рвануть бы тачку Мансура!
Капитан посмотрел на старшину роты:
— Зачем?
— Да так! Чтобы не было ее!
— Умное решение, а главное — обоснованное. Но… внимание, сейчас должен начать игру Паша с майором из прокуратуры. А потом… пойдем мы!
Комбат тем временем вызвал старшего лейтенанта Арбашева, коротко бросил:
— Паша, пошел!
Майор Александров подставил спецназовцу спину, и тот, используя живую подставку, оседлал забор. Боевиков увидел сразу. И, не раздумывая, ударил по ним короткими очередями. Первым дернулся и упал бандит на аллее, вторым опрокинулся на землю боевик в беседке. Одновременно во двор ворвались капитан Крабов со старшим прапорщиком Миловым.
* * *
Расул, услышав короткие очереди автомата, остановился и зажал жертве разбитый рот своей крупной волосатой ладонью. Он замер, пытаясь понять, что могли означать эти очереди. И увидел в проеме окна спецназовца. Вернее, увидел ствол автомата между прутьев решетки. Ствол, из которого в его физиономии ударил огонь.
— Жива? — спросил Арбашев у Губочкиной.
Валентина, теряя сознание, успела произнести:
— Жива.
Арбашев кивнул подбежавшему Александрову на окно:
— Ты, майор, следи за комнатой, за дверью в комнату, чтобы кто не добил связистку, я на помощь своим.
Следователь подчинился.
Крабов подскочил к центральному входу в тот момент, когда из дома высунулся охранник. Высунулся он неожиданно для Кирилла. Что не смутило Милова, который, не раздумывая, из-за спины офицера всадил из бесшумной винтовки две пули в эту озабоченную, растерянную физиономию.
Крабов бросился в коридор.
С восточной стороны, так же преодолев забор, вышли и комбат с Шуршилиным.
Выстрелы не могли быть не услышанными и в главной комнате. Фараон от неожиданности уронил пиалу, проговорив испуганно:
— Что за шайтан?
А вот Жаров сориентировался мгновенно. Он прекрасно понял, ЧТО могли означать эти короткие автоматные очереди. Поэтому, отбросив столик в сторону, схватил баул с деньгами и крикнул заместителю:
— Мансур, гранаты к бою, к окну!
Сержант выхватил две мощные «Ф-1». Одну передал, перекатываясь к стене под окно, Жарову.
* * *
Крабов с Миловым ворвались в комнату, когда оборотни закончили свой маневр. И только отменная реакция спецназовцев сохранила им жизнь. Боковым зрением Крабов увидел возле стены Жарова с Мансуровым и небольшой предмет, который полетел в их сторону.
