в дом.
Бабулька еще помаячила на горизонте, потом потопала к своему двору, но не зашла в дом, а осталась на улице усиленно делать вид, что ковыряется в своем палисаднике. Даже внука кликнула и потребовала принести тяпку. Разведка в деревне хорошо поставлена, враг и чужак не пройдут мимо бдительного ока бабы Клавы. Надеюсь, удастся проскользнуть мимо и не оказаться в задержанных. До автобуса осталось всего ничего.
Я нетерпеливо гляну на стрелки будильника, и поднялся, разминая ноги. Из дома снова вышла Анна Сергеевна, на этот раз в ее руках были какие-то папки. Я пошел навстречу, желая помочь. Женщина с благодарностью во взгляде передала мне свою ношу, и мы вернулись на кухню.
— Что это? — шмякнув об стол бумаги, поинтересовался я.
-Это часть твоего наследства. За ними тогда лазал Федор Васильевич на чердак. В тот день, когда упал и сломал ногу, — вздохнула Анна Сергеевна. — После того странного визита, о котором он отказался рассказывать, Федор Васильевич попросил меня спрятать эти папки у себя. Я не знаю что в них, — опережая мой вопрос, уточнила женщина. — Не в моих привычках копаться в чужих документах. Когда я пришла к нему, пока ждали скорую, он вручил мне бумаги и взял обещание, что отдам их только тебе.
— Прям-таки мне?
— Тебе Алеша тебе. Так и сказал: внук за ними приедет, Алексей Лесаков, с ключами. Привезет от меня знак — ключи с гербовыми брелоками. Если покажет — отдавай смело, а если простые ключи, делай вид, что ничего не знаешь. Ты привез, я отдаю, — с этими словами Анна Сергеевна подошла к шкафчику, достала из него холщовую сумку и положила на стол. — Если приедешь еще, привези обратно, пожалуйста.
— Приеду, я Манюне обещал, — машинально кивнул я, разглядывая серые папки на тряпочных завязочках.
Интуиция кричала: часть ответов я найду среди этих архивов, собранных старым чудаком. Но вот хотел ли я знать эти ответы? Многие знания, многие печали.
— Спасибо, Анна Сергеевна, — от сердца сказал я и принялся укладывать скоросшиватели в сумку. — С похоронами я помогу. Дайте ручку и листик. Я Вам номер общаги… общежития запишу. Позвоните мне, как станет ясно. Денег тоже немного подкину, есть у меня заначка.
— Сельсовет поможет. Одинокий он был, — вздохнула Анна Сергеевна. — Да и я не оставлю. Дружили мы. Хороший он был человек.
— Ну как же одинокий, Вы же сами сказали, Федор Васильевич за внука меня признал. Я, правда, не уверен, что старик не ошибся, но помочь — помогу. Вроде как ответственность теперь на мне,— я упрямо тряхнул головой, запихнул последнюю папку в сумку и выпрямился. — Спасибо Вам, Анна Сергеевна. За все
— Да за что же, Алеша, — улыбнулась женщина. — Я ничего такого и н рассказала. Ты сам говоришь: Федор Васильевич мог и ошибаться. Но уж больно уверен он был в своих словах. А ты что-то помнишь о свих родителях?
— Если честно — ничего, — покачал я головой.
А ведь и правда, в остаточной памяти студента всплыла информация только о том, что Алексей сирота, и больше ничего. Де родился, с кем жил до совершеннолетия, ничего не помню. Очень странно. Надо дома паспорт изучить, да по свободе прокатиться по местам рождения и проживания парня. Вдруг что-то да выясню.
— Ну, все, беги Алеша а то опоздаешь. На вот тебе на дорожку, — Анна Сергеевна протянула мне бумажный сверток. — Пирожка тут, вечером покушаешь.
— Да что Вы, не нужно!
— Бери, бери, разве я не знаю: мальчишки вечно голодные, а уж молодой растущий организм и подавно, — улыбнулась хозяйка. — Пойдем, провожу тебя до конца улицы, чтобы Власьевна не пристала.
Я подхватил сумку, суну в нее пакет с пирожками, Анна Сергеевна накинула цветастую косынку на голову, и мы вышли со двора.
— Далеко ли? — окликнула нас Власьевна недовольным голосом. — А то давление подскочила. Хотела кликнуть чтоб померила.
Я едва сдержал смех: давление, как же. С таким давлением, как у Клавдии Власьевы, в жару ковыряющую клумбу, в космос в пору запускать. Но расстройство понятно: засада сорвалась, жертва словесных пыток ускользает из-под носа.
— Гостя провожу до угла и загляну, — с улыбкой ответила Анна Сергеевна и нас с сожалением отпустили.
В конце улицы мы попрощались, я еще раз поблагодарил соседку Федора Васильевича за помощь и обед, развернулся, чтобы уходить и тут вспомнил самое главное.
— Анна Сергеевна, постойте! — окликнул я.
— Что, Алеша?
— Скажите а вы старую схему подземелий видели?
— Федор Васильевич показывал, а что такое?
Сердце мое пропустило удар и понеслось вскачь.
— Скажите, а он случайно не рассказывал, кто такой Лесовой Алексей Степанович? — я с надеждой уставился в женское лицо. — Там, в углу карты, написано это имя. Мне очень нужно узнать кто он.
— Нет, Алеша, к сожалению, ничем тебе не помогу — покачала головой Анна Сергеевна. — Да и на той схеме, что я видела, не было никакого имени.
— Спасибо и до свидания еще раз, — вздохнул я и побрел на остановку.
Мои ожидания не оправдались, Игорька на остановке и в магазине не обнаружилось. Видимо ушел на трассу и поймал попутку. Все-таки хорошее было времечко. В Советском Союзе запросто можно было путешествовать автостопом несильно переживая за то, что нарвешься на урода. Оно, конечно и маньяки встречались, если вспомнить мои изыскания. Но все-таки добрых и хороших людей, которые могли помочь, даже накормить напоить и переночевать оставить было больше. Намного больше.
Да что там говорить, в той моей жизни попробуй на улице к кому-нибудь подойти и попросить денег взаймы, и неважно, как ты выглядишь приличным человеком или спившимся господином бомжеватого вида. В лучшем случае, сунут десятку или мелочи насыпят из кармана, в худшем, пошлют в эротическое путешествие.
Собственно, я и сам такой. Алкашу на опохмел денег не отсыплю, ему купюры не помогут, только укрепят мнение: кто не работает, тот пьет. А вот помочь незнакомому человеку всегда пожалуйста, и неважно, вернет он занятое или забудет.
Был у меня случай, вытащили у девчонки деньги на пляже, пока купалась. Народ сочувствовал, полицию предлагали позвать. Время к вечеру, ей в район домой ехать. Сначала на маршрутке с Центрального пляжа, потому на рейсовом, денег ни копейки, она одна
