«Вот вам порция беспомощности, ваша светлость. С гарниром из горечи и унижения. Все это безумие. А он – дурак, если согласился осуществить этот план. Не успев провести и пяти минут за обеденным столом, его поверенные поймут, кто он такой, – несчастный слепой. В лучшем случае его признают инвалидом. В худшем упрячут в сумасшедший дом. Он лишится титула, состояния… и, может быть, даже свободы.
И потеряет Иззи. Вместе с возможностью защищать ее. С последним шансом крепко обнять ее и ощутить нежность ее кожи».
И все потому, что вслепую бифштекс не разрежешь. Мысль о том, что вся его жизнь зависит от такой мелочи, сводила его с ума.
Между тем все ждали, фрейлины шушукались и хихикали. Рыцари лязгали доспехами. Рэнсому казалось, что этот металлический звук ввинчивается ему в мозг.
– Я не голоден. – Он жестом подозвал одного из лакеев в броне. – Унесите.
Никто не шелохнулся.
– Примите тарелку, – рявкнул Рэнсом.
Болван в доспехах вышел вперед и забрал тарелку. Рэнсом кривился от каждого скрипа и лязга. В основании черепа нарастала боль. Это было все равно что знать: за его спиной стоит злодей с ледорубом, готовый нанести удар в любую секунду.
Все. С него хватит. Он поднялся из-за стола.
Иззи бросилась следом и остановила его прежде, чем он достиг двери.
– Это я виновата, – торопливо заговорила она. – Надо было заранее предупредить вас. Я понимаю, вы устали. Мы все измучились. Попробуем еще раз позднее. А пока идите наверх и прилягте.
Теперь ему предлагают еще и дневной сон?
Верх унижения.
– Остановимся на этом, – заявил он. – Никаких «попробуем позднее». Поблагодарите своих морфиниан за потраченное время и отошлите их.
– Отослать? – Она вцепилась ему в рукав, не давая уйти. – Мы можем репетировать, сколько понадобится. Но сдаться мы не имеем права! Слишком многое поставлено на карту для нас обоих!
– Я и без вас знаю, что поставлено на карту.
Все ее будущее повисло на волоске. За себя Рэнсом не боялся, но хотел убедиться, что Иззи ничто не угрожает.
Ее план – изображать зрячего в присутствии десятков фантазеров в маскарадных костюмах, – просто не мог сработать. Рэнсом твердо знал это и мог доказать, но понимал, что даже факты не лишат Иззи романтичного оптимизма. Как и ее поклонников, которые сейчас стоят рядом и ловят каждое ее слово. Она ни за что не согласится обмануть их ожидания.
Мало того, она не собирается делать выбор между Рэнсомом и тысячей незнакомых людей, желающих ей добра и готовых закармливать сладостями. Даже если второе наиболее вероятно.
Значит, ему придется сделать этот выбор за нее.
– Я не сдаюсь, – объяснил он. – Просто меняю план.
– Значит, план Г! – воскликнул кто-то из рыцарей. – Всем внимание: План Г! У кого горностай?
– Да не этот план. – Рэнсом скрипнул зубами и пояснил, обращаясь к Иззи: – Нам нельзя терять времени. Ступайте наверх и принесите свою шаль.
– Мою шаль? Зачем? Куда мы едем?
– В Шотландию, – сообщил он. – Сегодня мы поженимся.
Поженимся?..
На минуту Иззи лишилась дара речи. В голове у нее все перепуталось. Мысли напоминали детский волчок, только кружились гораздо быстрее.
Когда она наконец заговорила, ее голос звучал осторожно. И очень тихо, хотя она не сомневалась, что рыцари и фрейлины слышат каждое слово.
– Вы хотите жениться? На мне? Сегодня?
Он пригладил волосы.
– Да, от этой идеи я тоже не в восторге, но ничего другого нам не остается. Соберите вещи. Самое большее через несколько часов мы будем у шотландской границы.
– Но…
– Преимущества очевидны, – бесстрастно продолжал он. – Если мы поженимся, сразу все изменится. По крайней мере, остальным придется подождать, пока не выяснится, беременны ли вы моим наследником. А тем временем я позабочусь о том, чтобы вы получили деньги, которые вам причитаются.
– Знаете, все это очень напоминает… сделку. Надеюсь, вы простите мне эту откровенность, но не таким должно быть романтическое предложение, о котором мечтает девушка.
– Вам двадцать шесть, – безжалостно заявил он. – Сколько еще предложений вы надеетесь получить?
От этих жестоких слов ей стало трудно дышать.
– Скорее всего, ни одного. Но это не значит, что я рада предложению, в котором нет ни капли чувств.
– Иззи, вам давно пора повзрослеть. Чего вы ждете? Бравого героя? Пора покончить с жизнью в этой… – он указал на рыцарей и фрейлин, – в этой сказке.
Она уставилась на него не в силах поверить, что он произнес эти слова.
– Вы сделали это нарочно, – наконец осенило ее. – Вы отталкиваете меня потому, что вам страшно.
– Я не отталкиваю вас. Если мне не изменяет память, я только что сделал вам предложение.
– Самым оскорбительным и нелестным образом из всех возможных.
Лязгая доспехами, Уэнделл сделал несколько шагов к ним.
– Могу я предложить помощь миледи?
– Она вам не миледи, – отрезал Рэнсом. – Она мисс Гуднайт. Взрослая женщина. И неважно, сколько бабушкиных подносов вы привязали к себе тесемками. Рыцарем вас это не сделает.
Иззи скрестила руки на груди. Значит, ему мало просто оттолкнуть ее. Он не успокоится, пока не разгонит и остальных.
– Ваша светлость, тем не менее я рыцарь, – ответил Уэнделл. – Я король Моранглии.
– И как же вы сделались королем?
– Принес присягу.
– А-а, присягу. И на чем же вы поклялись? На шпаге, сделанной из подпорки для куста? Вы не рыцарь, вы фантазер. Как и все вы. – Он повысил голос. – Признайте это! Вот почему вы здесь, вот почему вырядились фрейлинами и рыцарями. Потому что ваша жизнь слишком ничтожна, а вы не желаете понять это.
– Вы завидуете. – Иззи покачала головой. – Вам не понять, что значит быть частью подобного сообщества, вот вы и завидуете.
– Завидую? – Он фыркнул. – Этим людям? Ставлю десять фунтов на то, что доблестный сэр Уэнделл до сих пор живет под одной крышей с родной матерью.
Уэнделл густо покраснел.
– Очень многие холостяки до женитьбы живут под кровом своих родителей.
– О да, – издевательским тоном согласился Рэнсом. – И каковы же ваши брачные перспективы? У вас есть возлюбленная? Невеста? Вы хотя бы к женской груди прикасались?
Иззи решительно наступила ему на ногу.
– Хватит, говорю вам! Если ваша цель – выставить себя на посмешище и уничтожить все, над чем мы так долго трудились, можете мне поверить: вы сделали более чем достаточно.
Но Рэнсом не унимался:
– Ну же, сэр Уэнделл! Признайтесь, что вы и не целовались никогда!
Щеки бедняги Уэнделла побагровели.
Перед глазами Иззи потемнело.
Внезапно Абигейл Пелэм решительными шагами пересекла столовую, взяла растерянного Уэнделла Баттерфилда за плечи и крепко поцеловала в губы.
