рядом со мной, и не обязан защищать. Ты же наследник рода, а не стражник! Хрусталев напал на меня, потому что он — подонок, и ты не несешь ответственности за его поступки. Так что не кори себя, ты не виноват в его подлости и жестокости.
В его глазах отразилось удивление.
— Что происходит?
— О чем ты?
— Ты ведешь себя так, словно мы чужие. Твой тон, твои слова, даже в глазах нет той радости, которая согревала меня каждый раз, когда ты на меня смотрела. Ты так обижена? Или дело все-таки в Беломорском? — он яростно сжал кулаки. — То, что он тебя спас, так тебя впечатлило?
— Матвей, это что с тобой происходит? Я тебя не узнаю!
Чистейшая правда: я даже представить не могла, что у него может быть такое выражение лица. Он всегда был спокойным, немного меланхоличным, а сейчас — едва не пылал жаром. Черты лица заострились, тело напряглось. Он походил на дракона больше, чем когда-либо. Но я его помнила другим.
— Я чувствую, что теряю тебя, — признался Матвей. — Я теряю «нас». Та ночь, когда я впервые увидел тебя на берегу, до сих стоит у меня перед глазами. Я вспоминал ее постоянно на протяжении этих месяцев, и понимал, что никогда никого не полюблю так же сильно, как тебя. Но ты отдалилась от меня, и я не знаю, как эту пропасть преодолеть. Столько всего произошло, и еще Беломорский вмешался, так что я просто схожу с ума.
— Дело не в Ярогневе.
— Ты его уже по имени называешь? — язвительно спросил парень.
— У нас откровенный разговор, думаю, можно на время отбросить все эти вежливые присказки вроде «сударь» и тому подобное.
— Когда дело касается этого дракона, никакая дистанция от него лишней быть не может. Но хорошо, я несправедлив к нему, хотя раньше он мне нравился. Все дело в тебе, в том, что я боюсь тебя потерять. Я уже едва тебя не потерял, в прямом смысле, а сейчас ты хочешь возвести между нами стену.
Я покачала головой, не в силах больше бороться с собой.
— Матвей, между нами всегда что-то стояло: мое происхождение, твой долг перед родом, но самое обидное — ложь, которой вы оплели меня еще до того, как я сюда попала. Я знаю, кем мне приходится Круторогов.
Его глаза комично расширились.
— Я столько ломала голову над тем, почему сама госпожа Тобольская позволила мне надеть на представление свою родовую диадему: неужели все это правда об изменении отношения драконов к людям? Но нет, вы с самого начала знали, кто я, и лишь поэтому, из-за дружбы с Крутороговым сделали все возможное для меня, пока остальные старались унизить. Но никто из вас не удосужился рассказать правду: вы смотрели в глаза, улыбались, врали, а я — наивно верила, слушая ваши сказочки. Однако какой итог всей этой игры? Я могу понять только Катерину и Аглаю, вашу верную помощницу, но Артемий и ты… Чего вы от меня хотели? Как он себе представлял жизнь бок о бок со мной во лжи? Ну а ты, чего ты добивался? И как долго эта ложь длилась бы, если бы не Хрусталев? Забавно, даже от этого подонка есть своя польза — теперь я хотя бы выбралась из обмана, в который вы меня столкнули.
— Слово чести, я не хотел тебе лгать, — теперь я увидела, что у нас начался искренний разговор. — Мне лишь было поручено присматривать за тобой. Для нас с сестрой господин Круторогов стал практически членом семьи, и когда мы узнали правду, обрадовались, что его дочь жива, но были огорчены, что он не может официально признать ее. Мы пообещали сделать все возможное и невозможное, чтобы тебя никто не обидел, и чтобы ты была счастлива, но… Я сделал все не так, подвел и его, и тебя.
Он подошел к балкону, прислонившись лбом к стеклу.
— Я не ожидал увидеть тебя на набережной в ту ночь. Когда ты назвала свое имя, я едва взял себя в руки, чтобы скрыть удивление, и не сказать чего-нибудь лишнего. С другой стороны, преждевременное знакомство уберегло тебя от неприятной истории с домом мод мадам Ламбер, который предоставил тебе то ужасное платье. Знала бы, в какую ярость пришел твой отец, и от козней попечителей, и от того, что сестра предоставила тебе свою диадему! Теперь я понимаю, что мы перестарались, но ты того стоишь Элиф, и я еще раз поступил бы также, если бы пришлось, — он снова развернулся ко мне. — Все это время меня мучала одна мысль. Знаешь, какая?
Не владея своим голосом, просто пожала плечами.
— Если бы ты носила его фамилию, мы с тобой давно были бы помолвлены. Дочь Круторогова — идеальная пара для сына Ясногоровых, да и наши родители дружили. Казалось, все обстоятельства сошлись, но…
— Но… — повторила я, на секунду представив, как могла сложиться наша жизнь, если бы не родственники моей матери.
— Я люблю тебя, — неожиданно тихо произнес он. — И мне стыдно признаться, что я совершенно запутался. Как бы я хотел отказаться от той помолвки, и провести жизнь с тобой!
Сил на эмоции уже не осталось, так что я со вздохом спросила:
— Теперь хоть скажешь, кто твоя невеста?
— Дочь Казимирова.
— Что?!
Неожиданно силы нашлись, и меня пробрал истерический хохот.
— Да ты с ума сошел! Все это время ты был помолвлен с дочерью крола, и молчал об этом! Продолжал встречаться со мной, наплевав на опасность, грозящую мне! Я ведь встала на пути самой принцессы! Как же так, Матвей!
— Элиф, я…
— Уходи! Уходи, пожалуйста.
— Давай поговорим, я не хочу, чтобы ты возненавидела меня.
— Никакой ненависти, просто я в очередной раз убедилась, что вы привнесли в мою жизнь слишком много лжи. Да и я была хороша, потакала вам, не замечая знаков.
— Я не хотел тебе лгать, но у меня не было выбора! Круторогов запретил говорить тебе правду о нем, а о невесте ты знала, хотя имя я скрыл, чтобы не испугать тебя.
— Ты прав, я знала о невесте, но продолжала встречаться с тобой, упрямо закрывала глаза на недостойное поведение со своей стороны. Другую девушку я бы осудила за такое, но, когда дело касается нас самих, — мы очень быстро пересматриваем свои моральные принципы.
— И что теперь, ты откажешься от меня?
— А у меня есть какие-либо права на тебя?
— Тебе принадлежит мое сердце.
— Но чего же ты хочешь от меня? Скоро ты женишься на дочери крола, а
