– Разозлившись, спросил Курт и сжал кулаки. – Ты про чародейку и своего подельника? Пусть подыхают, и ты вместе с ними! Всем уже порядком надоел Моравол со своими колдунами, и если выходка твоей ведьмы или ее скорая смерть, помогут развязать войну с архимагом, то пусть так оно и будет. Пусть все сгорит. Остальные будут только рады уничтожить змею по имени Августин.
-Она не ведьма, - пропустив слова брата мимо ушей, сказал Блэкхард, но тут же понял, что сейчас не самое лучшее время для шуток и чтения лекций о сущности ведьм. Он смиренно наклонил голову и почти под нос произнес, - вам не выжить в войне против Моравола. Даже если другие герцогства объединятся против Августина и смогут победить его, Ривер станет первым местом, куда ударят главные силы магов. Опомнись, Курт, зачем тебе эта война, если на месте твоей родины еще долгое время не сможет вырасти даже самый живучий сорняк?
-Это необходимая жертва, - фанатично ответил стражник, не замечая испуганные взгляды своих товарищей. – И каждый из нас готов принести ее, чтобы зажечь искру, из которой разгорится пламя. Знай, что колдуны никому не нужны в нашем мире, и если у человечества будет шанс избавиться от них, оно непременно воспользуется им.
-Да? – Изо всех скрывая усмешку, спросил Блэкхард. Он почувствовал, что каждое слово Курта ослабляет хватку и без того несильных для огромного скьярла стражников. Они были не согласны со своим командиром, и уж точно не желали той сомнительной войны, которая меньше, чем за день уничтожит их родной город вместе с ними и их семьей. Блэкхард понял, что это несогласие можно использовать для того, чтобы рассеять внимание своих пленителей и облегчить путь к побегу.
–Думаешь они действительно никому не нужны? Знай, если начнется война с Мораволом, и мир действительно решит избавиться от чародеев, то пострадают не только маги Августина, но и сотни или даже тысячи других колдунов по всему миру. Это будут обычные мирные жители, не имеющие ничего общего с войной и битвами. Целители, жрецы, библиотекари… опомнись Курт, что ты будешь делать, когда твой сын заболеет и никто не придет ему на помощь лишь потому, что его отцу стало скучно, и он решил повоевать?
В этот момент нервы Курта не выдержали. Он оттолкнул державших скьярла стражников и попытался ударить Блэкхарда по лицу, однако тот резко ушел вниз, пропуская тяжелый кулак над своей головой, выпрямился и со всей силы нанес удар в горбатый нос. Великан покачнулся. Из ноздрей полилась кровь. Курт повертел головой, пытаясь вернуть потерянную координацию, и бросил строгий взгляд на остальных стражников.
Они опасливо пятились от обоих братьев, но увидев, как их командир изменился в лице, схватились за оружие и ринулись на скьярла. Блэкхард ушел в сторону от одного удара, схватил за предплечье человека, который наносил второй, и вполсилы засветил ладошкой по кадыку. Стражник согнулся, захрипел, но все-таки попытался выпрямиться и продолжить нападение. Новый удар по затылку минимум на полчаса прекратил любые попытки навредить убийце чудовищ.
-Я сам с ним разберусь! – Взревел Курт, увидев бесполезность своих людей, схватился за тяжелую булаву и ринулся на скьярла.
Огромная туша была готова снести Блэкхарда, повалить его на пол и раскрошить череп огромной булавой, но этому не суждено было случиться. Охотник на чудовищ был слишком хорошим воином, чтобы позволить использовать против себя настолько примитивную тактику.
Когда до их столкновения оставался всего один шаг, скьярл резко присел и кувырком ушел в сторону. Это произошло настолько быстро, что Курт не успел осознать, что путь перед ним свободен, и он с бешеной скоростью летит на прогнившую дверь таверны. Умело поставленная подножка, и вот стражник уже падает на хрупкие доски, бьется об пол спрятанной в железный шлем головой и теряет сознание.
Блэкхард посмотрел на оставшегося стражника, который до сих пор стоял на месте с поднятым мечом, развернулся, решив не тратить на него оставшиеся до заката минуты, перешагнул тело брата, открыл дверь и побежал со всех ног в сторону склепа…
-Как все прошло? – Спросил Алекс, увидев скьярла у входа в проклятое подземелье. Его лицо не выражало ни удивления, ни радости. Он знал, что Блэкхарду ничего не угрожает, и прекрасно помнил, как его обычно спокойный друг разбирается с теми, кто переступит ему дорогу.
-Хуже некуда, - хмыкнул скьярл и бросил недовольный взгляд на стоявшую подле охотника Эниду. – Поздравляю. Человек, на котором ты решила разогнать скуку, умер еще до того, как вы так грациозно покинули таверну.
-Он сам нарвался, - чародейка пожала плечами. – Если бы похоть не взяла над ним верх, он был бы не только жив, но и здоров… насколько это было возможно до знакомства со мной. Считай, я оказала ему услугу – со своим букетом болезней он умер бы через год или два.
-Это не отменяет того факта, что у Аренола теперь есть повод для войны, - с нажимом высказал Блэкхард причину своего беспокойства. – Вы, маги, прекрасно знаете, как к вам относится весь мир, и если война действительно начнется, то против вас ополчится гораздо больше народу, чем одно герцогство.
-Одно бедное герцогство, - напомнил Алекс и направился к приоткрытым воротам склепа. – Соседи Аренола скорее предпочтут поделить его земли вместе с Мораволом, чем присоединятся к войне на стороне государства-мертвеца.
-С каких пор ты вступаешься за чародеек? – импульсивно взмахнув руками, спросил Блэкхард. - Ты ненавидел их всю жизнь и вот решил попробовать побыть на их стороне, предав собственных друзей?
-Я не давал тебе клятву, чтобы предавать, - остановившись возле скьярла, холодно произнес охотник. – А что насчет моих слов… я не вступаюсь за Эниду, а говорю то, что знаю и видел сам. Аренол умирает, и вместо того, чтобы «лечить» он собирает поленья для своего костра. Сам подумай, зачем кому-то в союзниках настолько слабый сосед, если можно разделить его земли и увеличить свое богатство?
-Ты не знаешь, как в соседних с Мораволом землях отзываются об Августине, - попробовал скьярл выдать свой последний довод, но на эти слова Алекс лишь криво усмехнулся и указал на чародейку.
-Мы познакомились с Энидой в кабинете одного из таких соседей, и герцог чуть ли не кланялся ей, чтобы угодить. – Охотник вступил на первые ведущие в подземелье ступеньки. – Он понимает,
