с теми, у кого сердце тяжелее, чем нужно.
— Я в совершенном замешательстве, — раздался голос Звезды. — Мы что, разрежем бедную девочку?
— Нет, все не так, — ответила Фейбл, не смотря на то, что она была не вполне уверена. Она попыталась как можно яснее выразить свои мысли, которые возникали у нее совершенно спонтанно.
— Никаких вскрытий. Это темное заклинание, которое ни одна Вселенная не одобрит. Заклинание против законов природы. Но если мы хотим помочь Шу, это все что нам остается. — И я не знаю, откуда знаю о нем.
— Что значит «заклинание против законов природы»? — спросила Мармеладка, щурясь от слабого света.
Угрожающий голос Локи снаружи подстегнул их к принятию решения.
— Понятия не имею. — Фейбл на самом деле не знала. — Я никогда прежде не использовала это заклинание. Я просто знаю, что вы не обязаны это делать.
— Кто научил тебя этому? — спросил Джек.
Фейбл посмотрела на Серену.
— Не думаю, что у нас есть время на то, чтобы разбираться во всем этом, — вставила Серена. — Или мы разделим ее сердце или же сражаемся.
Казалось, предложения на этом закончились.
— Как это делается? — казалось одна Серена понимает, что происходит. Быть может, всему виной была ее безмерная любовь к Шу или ее предыдущий опыт в Искусстве Колдовства. В этом у нее определенно был некий опыт, только те, кто практиковал магию, знал это.
— Мы уколем палец Шу, — сказала Фейбл. — Затем наши. Каждый из нас смешает свою кровь с кровью Шу. Немного. Затем все мы возьмемся за руки и встанем вокруг нее, пока я буду произносить заклинание.
— И всего-то? — спросила Лэдл.
— Все не так-то просто, — предупредила их Фейбл. — Трансформация принесет такую боль, какую никто из вас не испытывал ни разу в жизни.
— Напомните мне, пожалуйста, зачем мы это делаем? — проворчал Джек. — Она ведь безжалостная вампирша.
— Она — Избранная, — ответила Серена. Фейбл впервые услышала об этом. — В пророчестве упоминается о том, что она будет править всеми вампирами.
— Значит, у каждого из нас будет кусочек сердца Избранной? — прощебетала Лэдл.
— Как я уже сказала, я не знаю, как именно работает заклинание. — Фейбл было нелегко раз за разом повторять, что она не уверена.
— Ты имеешь в виду, что вообще не знаешь, как работает запретное заклинание? — спросил Джек.
— Я знаю, как оно работает, но не знаю последствий, с коими нам придется жить. Наши сердца не должны были меняться. Это против законов природы.
— Ну, удачи, всем вам. Меня вполне и мое сердце устраивает. — Джек поднялся. — Я пас.
— Стоять! — воскликнула Мармеладка. Попытка была глупой, на этот раз ее голос прозвучал слишком громко. Все замерли, затаив дыхание, услышал ли кто-нибудь их снаружи.
Они услышали дыхание пантер. Они обнюхивали землю вокруг пещеры. Время на сомнения не осталось.
— Выходите, где бы вы ни были, — прорычал Локи снаружи.
Никто из них не проронил ни звука, желая, чтобы он сдался и поискал где-нибудь еще.
— С меня хватит. Я сыт по горло! — потерял терпение Локи. — Черт с Королевой и ее дочерью, — прорычал он. — Я не обязан приносить ей ее сердце и печень. Я лично хочу убить проклятую принцессу.
Что он имел в виду, когда сказал, что сыт по горло? Никто из них не ответил. Ответ пришел, шокирующе быстро.
— Спалить дотла это место: деревья и пещеры. Прямо сейчас! — приказал Локи своим охотникам. — Выжжем здесь все живое, выйдут они или нет.
Глава 41
Дневник Королевы
Как выяснилось, Ангел не выбирал кита. Во многом, казалось, что кит выбрал нас. Ангел сказал, что пока он боролся с бушующим морем, пытаясь защитить меня, ему приходилось опускаться на максимальную глубину и ждать, пока море успокоиться.
К счастью, ни одна русалка не последовала за нами, потому что они спасались от гнева Судьбы. Судьба — монстр с разумом ребенка, который играет на наших слабостях. Но как долго это будет продолжаться?
— Итак, значит, все, что я видела ночью, было кривыми ребрами кита изнутри? — Я лежала в руках Ангела, обдумывая как назвать пребывание здесь: романтичным или же отвратительным. Стоит ли волноваться по поводу того, что я никогда не выберусь из этого кита? Может, тут все можно обустроить под наше новое королевство?
— Именно, — сказал Ангел, гладя мои волосы. — А еще именно поэтому, нам кажется, что мы не движемся, пока кит плывет по Семи Морям.
— Но вода под плотом глубокая, — заметила я.
— Да, — Ангел засмеялся, — Здесь есть рыба, и даже ракушки на дне. Это как собственное море кита. Поэтому мы должны быть осторожными.
— Почему?
— Мне кажется, что вся эта рыба как-то попала внутрь через рот кита, — сказал он. — Я имею в виду, кто знает, что еще море могло выбросить сюда?
— Понятно, — Я изо всех сил заглядывала в далекий проблеск, что был пастью кита, но он казался бесконечным, да и огоньки были совсем слабыми, казалось, они похожи на крошечных золотых светлячков, тут и там. Но либо пасть у кита была закрыта, либо он был намного больше, чем я могла представить. — Но ведь Крюк контролирует китов в море.
— Только ни этого, — сказал Ангел. — Когда я плавал вокруг, я обнаружил, что до нас здесь побывало множество людей. Ты можешь сделать выводы по резьбе на костях кита.
— Думаешь, они тоже были в бегах от Судьбы? — спросила я.
— Трудно сказать, но кит спас их от зла в Семи Морях тем или иным способом. Записи говорят об этом. Некоторые утверждают, что проспали здесь семь лет, без нужды есть или пить. Но это просто рассказы.
— Мне интересно, где эти люди сейчас?
— Хотел бы я встретить выжившего, тогда сможем узнать, как выбраться отсюда, — сказал Ангел. — На стенках ребер высечено одно и то же имя, на которое я натыкался множество раз. Я не знаю, что это значит, но оно упоминается во многих рассказах тех, кто побывал здесь. Возможно, это имя того, кого нам следует найти.
— Чье имя?
— Моби Дик, — сказал он, — Забавное имя, правда?
— Странное имя, — сказала я, — Ты думаешь, что это мужское имя? Может это послание?
— Если это так, я не знаю, как растолковать его, — сказал Ангел. — Меня, правда, не заботит это. Я просто хочу, чтобы мы отдохнули, а затем уплыли на этом маленьком плоту в Семь Морей. Нам нужно найти Башню Сказок, как я и обещал.
Я хотела сказать, но Ангел приложил палец к моим губам.
— Шшш, — произнес он. Золото в его глазах замерцало, но в хорошем смысле. — Я провел тебя
