— Это основа русской культуры… одна из основ. Там же, дальше, в этом стихотворении —
Унылая пора, очей очарованье,Приятна мне твоя прощальная краса,Люблю я пышное природы увяданье,В багрец и золото одетые леса…
Посмотри, как это замечательно — в багрец и золото! Насколько точно сказано. И эта предсмертная пышность… в природе все целесообразно: смерть, весеннее возрождение, все прекрасно, все истинно.
Лена восторженно кивала.
Занимается просвещением, фыркнула про себя Джейн. Ну что ж, это понятно…
Они подошли к зданию Лицея.
— Это была по-настоящему элитарная школа… в принципе, похожая на нынешний Ликей, — объяснял Алексей, — Туда принимали даже не просто детей дворян — далеко не все дворяне могли мечтать о таком… только по специальной протекции. Пушкина рекомендовал его дядя, Василий Пушкин, тоже известный в свое время поэт.
— Но отбора по способностям тогда не вели, — вставила Джейн.
— Да, конечно, не вели… так вот, образование там было довольно хорошее. Но главное — лицейский дух… они всю жизнь потом ощущали себя чем-то отдельным от общества, некоей элитой.
Друзья мои, прекрасен наш союз!Он, как душа, неразделим и вечен —Неколебим, свободен и беспеченСрастался он под сенью дружных муз.
Куда бы нас ни бросила судьбинаИ счастие куда б ни повело,Все те же мы: нам целый мир чужбина,Отечество нам Царское Село.
И не случайно, — продолжал Алексей, — что именно из Ликея… Лицея вышло довольно много декабристов. Да и молодой Пушкин полностью разделял их взгляды. Они ощущали себя элитой, знающей, куда и как вести Россию… На самом деле они не знали, были не готовы. Да и куда может вести элита? У элиты свои интересы, у общества — свои… Но Пушкин позже очень сильно пересмотрел свои взгляды. Он стал писать о других людях, обыкновенных… он стал христианином. Помирился с царем… Оп!
Дверь не открылась перед ними. На электронном табло высветилась надпись: Закрыто. Реставрационные работы.
— Ну вот, — сказал Алексей разочарованно, — Сходили называется…
— Может быть, в следующий раз? — предложила Лена.
— Ну что ж, придется… Джейн, мы отвезем вас домой.
Они двинулись назад тем же путем, через парк. А ведь это все, поняла Джейн. Может быть, больше шанса встретиться и не будет.
— Алексей, — решилась она, — У меня такое чувство, что вы меня осуждаете за что-то…
Алексей внезапно отреагировал на эти слова довольно сильно. Он остановился и пристально посмотрел в лицо Джейн. Подумал немного.
— Нет… я вас не осуждаю, — сказал он твердо, — Этого во мне нет. Так может показаться, наверное… я действительно, в этом смысле очень грешный человек, я часто осуждаю кого-нибудь… Но за что я могу осуждать вас? Совсем недавно я был в гораздо большем заблуждении, чем вы сейчас… да и сейчас я в заблуждении. Вы лучше меня, Джейн… вы извините, если мое поведение вас чем-то задевает. Я действительно не знаю, что мне делать с собой…
Джейн кивнула, несколько ошарашенная.
— Ну что вы, Алексей… вы такой замечательный человек! Как вы можете все время говорить о своих грехах…
Алексей пожал плечами, улыбнулся.
— Но если это действительно так…
Джейн осмелела, выслушав откровенное признание Алексея.
— Вы знаете, мне бы хотелось, чтобы вы немного показали мне город… У меня нет русских знакомых. Есть несколько ликеидов, ну наш директор — но он директор, как-то, знаете, неудобно… да и он тоже не русский, а москвич. А вы — здешний уроженец, вы здесь все знаете, — Джейн обезоруживающе улыбнулась, — Вы не могли бы помочь мне?
Она вдруг заметила реакцию Лены — та стояла, улыбаясь и кивая все время, пока продолжалась речь Джейн, словно пытаясь помочь ей высказать эти фразы… у Лены вообще была такая манера — кивать в такт собеседнику, словно подбадривая его. Едва Джейн замолчала, Лена перевела сияющие улыбкой глаза на Алексея, как бы присоединяясь к просьбе американки.
Тот пожал плечами.
— Я думаю, это вполне возможно… Скажем… так, в пятницу у меня вылет. В следующую субботу с утра… мы бы могли сходить в Русский музей, скажем.
— О, там я еще не была! Замечательно!
Они подошли к машине. Доехали до Центра молча, Алексей снова замкнулся, ушел в себя… Попрощались как-то холодновато.
Джейн вылезла, сделала вид, что идет к воротам… остановилась и долго смотрела вслед малиновому бамперу маленькой машины… а потом просто вдоль улицы, как бы пытаясь поймать незримый след, оставленный «Хондой» на асфальте.
Глава 6
Отчаяние
Прошло две недели. Листопад в городе подходил к своему логическому завершению. Петербург словно съеживался, затаивался, сбрасывал ненужную мишуру, готовясь к зиме. О белых ночах осталось одно воспоминание — теперь темнело довольно рано…
Из переписки и разговоров по ВН с ликеидами — директорами консультаций в других городах — у Джейн практически ничего не вышло. Те же самые проблемы — маргинальное население, произвол местных властей — стояли и перед ними, но практически никак не решались. Джейн приходила в отчаяние, не понимая, как ликеиды — ликеиды! — могут спокойно жить годами, закрывая глаза на все эти безобразия, не пытаясь бороться…
Единственным человеком, давшим ей хоть какую-то надежду, была директриса Челябинской Консультации, ликеида из Канады, Элина Шарф. Энергичная женщина, обретшая на Урале вторую родину, развернула настоящую работу среди маргиналов, неся также и им культуру, просвещение, элементарные понятия о здоровье и правильной жизни. Джейн уже понимала, что к Элине придется поехать, чтобы на месте изучить этот опыт… то, что удалось в маленькой уральской консультации, должно произойти и в столице!
Но это был пока единственный луч света…
— Джейн! Простите, что прерываю ваши размышления…
Джейн встряхнула головой… да что же это такое! Опять потеря концентрации, постоянное сумеречное сознание, пребывание в ином мире. Мало медитирует она, что ли? Или наоборот, много? Да нет, совсем немного как раз…
Она сидит за столиком кафетерия напротив Аркадия Заслонского, директора… Сегодня они не успели обсудить все вопросы, и он пригласил ее закончить обсуждение за обедом.
— Извините, Аркадий! Я немного задумалась…
Перед директором стоял целый ряд тарелок, представляющих собой настоящие произведения искусства. Прозрачный бульон с плавающим островом из зеленых листьев, яйца, веточек укропа, зажаренные ломтики баклажанов с помидорами, рагу, обложенное по краям золотистыми ломтиками ананаса… Аркадий был гурманом, это знали все. Джейн удивлялась, как ему при таком количестве съедаемых блюд удается сохранить пусть мощную, но хоть более или менее спортивную фигуру.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
