лица девушки. Но замечаю светлую ткань её футболки и тёмные волосы. Часть одежды на ней разодрана. Спина такая грязная будто она только что лежала на земле. Я замечаю, как хрупкие плечики подрагивают от всхлипов.
Перед глазами всё начинает плыть.
Я уже почти ничего не соображаю.
- Отпустите девушку! – резко говорю я, выступая из темноты.
Тот, что стоит ближе всех ко мне, нетрезво оборачивается.
- А ты… - начинает он, скаля зубы. – Ты кто такой?
Не раздумывая, я делаю шаг вперёд и с размаха заезжаю уроду прямо в челюсть.
Не ожидавший такого приветствия, мужчина, мешком валится на землю.
- Держи девку, - говорит один из сидящих у костра другому, а сам встаёт. – Те чё надо, я не понял?
На вид этот человек гораздо старше остальных. Ему около сорока. Густая запущенная щетина, грязь на руках.
- Отпустите девушку! – кричу ему в лицо я, а сам при этом всё пытаюсь заглянуть ему через плечо, чтобы удостовериться, что Лиде ничего не угрожает. Но этот бугай полностью загораживает её от меня.
Мужик начинает наступать, сжимая крупные руки в кулаки.
Он быстро подходит вплотную и размахивается. Но я, готовый к такому, уворачиваюсь и, сгруппировавшись, бью ему под дых.
Уже хочу нанести следующий удар, как вдруг кто-то хватает меня за ногу, и я ничком падаю вниз.
Слышу злорадный смех сзади. Двое склоняются надо мной.
- Пацан какой-то, - говорит плечистый. – Слышь, Рус, давай его отъебашим?
В следующий момент я чувствую, как рёбра обжигает боль. Задыхаюсь.
Лёгкие скручиваются от резкого удара ботинка.
Не успеваю сделать вдох, как за первым ударом следует другой, потом третий.
Я сворачиваюсь на грязной земле и пытаюсь отползти.
- Твой дружок? – слышу голос того, кто остался у костра.
Девушка ничего не отвечает, только громко всхлипывает в ответ.
Ногти впиваются в землю. Я чувствую на губах солёный привкус крови.
Внезапно мои пальцы касаются чего-то холодного. Хватают твёрдый металлический предмет.
Из последних сил я резко размахиваюсь и попадаю во что-то мягкое.
Удары резко прекращаются.
Отпускаю кусок арматуры и отползаю в сторону.
Тело двигается с трудом.
Все звуки кажутся расплывчатыми и эхом отдаются в ушах. Будто в них ваты набили.
Слышу бешеное биение собственного сердца.
Поднимаю вверх затуманенный взгляд.
В полуметре от меня на земле лицом вниз лежит тот самый бугай, что только что бил меня ногами.
Над ним склоняются двое.
- Лысый, ты чего, - доносится до меня их встревоженный шёпот. – Рус, переверни его.
Я быстро вскакиваю на ноги.
Пячусь в сторону костра.
Краем глаза замечаю кровь. Много крови растекается по земле возле лежащего неподвижно мужчины.
Не дожидаясь, пока бандиты очнутся, я подбегаю к сидящей неподвижно девушке.
- Идём, Лида! – кричу ей я.
Хватаю её за руку.
Девушка поворачивает на меня заплаканное лицо. На скуле у неё багровеет синяк.
Оторопело смотрю на неё…
Это не Лида.
Темные волосы длиннее. На ней тёмная юбка, а не джинсовые шорты.
Она затравленно смотрит мне в глаза.
- Спасибо, - шепчет она, резко вставая.
А потом разворачивается и убегает в сторону зарослей.
- Он мёртв!! – доносится до меня истошный вой одного из нападающих. – Он убил его!
Я резко оборачиваюсь.
Мужчины выпрямляются. Их взгляды полны злости.
Боже… что я наделал…
Паника сковывает рассудок.
Не отдавая себе отчёт в действиях, я разворачиваюсь и бегу.
Мне хочется оказаться как можно дальше от них и… бездыханно лежащего на земле тела.
И я просто бегу. Бегу, что есть сил.
Глава 28
Дамир.
"Прошлое - усыпальница наших умерших чувств."
Когда-то давно я прочёл это выражение в одной из многочисленных книг, что подсовывал мне Андрей. В пору юности я почему-то проникся этой фразой. Наверное, мне хотелось, чтобы обуревавшие меня чувства, наконец, умерли. Но они продолжали терзать меня, не давая перейти в новый этап. И в итоге... всё же одержали верх. Съели ту личность, которая раньше жила в этом теле.
Хорошо, что у Палача прошлого нет. Его ничто не гнетёт и не вызывает тоски. Будто локомотив, поставленный на рельсы, он несётся к своей цели, снося любого, кто случайно оказался на его пути.
У Палача нет сомнений и неопределённости. Он чётко знает свою роль и цель в этой жизни. У него нет жалости и ненужных сантиментов. У него нет души. Только твёрдый панцирь, под которым всё выжжено.
До недавнего времени у меня не вызывало никаких проблем быть ИМ. Но вот сейчас, глядя на хрупкую женскую фигуру, стоящую у окна, что-то внутри неприятно сжимается.
- Здравствуй, - говорю ей, заходя в комнату.
Лира не оборачивается.
Всё вглядывается в темноту за стеклом.
- Ты уже поужинала? - спрашиваю её.
- Да, - тихо отвечает.
Её голос кажется печальным.
Что с ней случилось? Когда я уходил утром, она была весела и жизнерадостна.
- Ты чем-то расстроена? - расстёгиваю пуговицы пиджака и снимаю его, вешая на спинку кресла.
Лира молчит.
Какого хрена она так ведёт себя? Беспокойство перерастает в раздражение.
- Отвечай, когда я говорю с тобой, - резко говорю ей я.
Подхожу ближе. Лира оборачивается. Её большие и по-детски обиженные глазах покраснели.
- Зачем я тебе, Дамир? – нежный голосок дрожит от сдерживаемых эмоций.
Складываю на груди руки и прищуриваюсь.
Мне сейчас совсем не нужен этот разговор, как и
