А для создания этого временного, но вполне телесного, а не иллюзорного существа требуется самое радостное воспоминание. Такое, чтобы душа от счастья пошла пупырышками. И меня ещё Шон предупредил, чтобы без такого воспоминания я даже и не пыталась… Этот брат старше меня на три года и очень хорошо учится. Он меня дурному не научит.
Вот тут я и запуталась — этого добра у меня очень много. Имею в виду — радостных воспоминаний. Я битый час перебирала их одно за другим и орала: «Экспекто патронум» — моя палочка испускала, то пучки искорок, то облачка серебристого дыма. И вдруг, когда уже, казалось, ничего не получится, при очередном взмахе сформировался самый настоящий дракон. Гебридский тупорылый. Он взмыл в воздух, сделал круг над парком и приземлился рядом. Я почувствовала исходящую от него мощь, и меня обволокло тёплое чувство.
Всего два шага, и под ладонью твёрдые чешуи, прикрывающие мощную грудь. Огромные крылья, словно ширмы, оградили от всего остального мира, а тупоносая голова защитила меня сверху. Как в домике. Я вслушалась в свои чувства, и ноги мои подкосились — это чудо произошло при воспоминании о том, как мы с профессором Снейпом боролись за чистоту котлов. Он тогда их пытался испачкать, а я — помешать ему.
Тут мой патронус и развоплотился, оставив после себя ощущение мягкого спокойствия и твердокаменной уверенности.
— Милая Вилли! — я обернулась на голос и увидела Яна Флеминга, наблюдавшего за мной. — Ты сегодня не на шутку разошлась с «непростительными».
— Здравствуйте, профессор! — под впечатлением от того, чего добилась и о чём вдруг вспомнила, я механически произнесла слова вежливости, но ничего не смогла к ним добавить.
— Ты ведь не дома в родной деревне, где все авадят крыс, как только увидят, — ласково попенял мне бабушкин знакомец.
— Мы находимся на большой огороженной от посторонних территории, — бросилась я оправдываться. — Кому какое дело, как я уничтожаю паразитов в своём доме!
Флеминг ещё раз мне улыбнулся.
— Ты уже познакомилась с этим местом?
— Осмотрела на предмет заклятий. Очень уж тут много магии, связанной с любыми постройками. То есть на всё наложены чары, а какие — понять не могу. Вернее, я их просто не знаю. А в библиотеке Академии мне дают только самые простые книги. Ума не приложу, как быть.
— Даже, обложившись нужными трудами, ты нескоро разберёшься — это поместье стоит не первый век, и тут потрудились многие поколения волшебников. Уверен, что некоторые применённые ими чары давно забыты, потому что не были как следует описаны. Ну-ка, доложи мне, какое колдовство ты обнаружила в этой беседке? — профессор указал на заросшую виноградом ажурную конструкцию в десятке ярдов от нас.
— Продольные щупальца пронизывают опоры и арки. Они выглядят темными, вишнёвыми, и образуют сплошной каркас.
— Молодец! Всё правильно. Это скрепляющие чары, усиленные кровью какого-то волшебного существа. Давай узнаем, какого.
Я колданула несколько посылов проявляющих сущность — над беседкой возник туманный образ двурога.
— Маг, сотворивший это сооружение, знал толк в зодчестве, — кивнул Флеминг. — Он связал каркас прочности с духом спокойного и сильного создания. Что ещё ты видишь?
Дала ещё несколько пассов, формулируя запросы, и примерно с пятого раза разглядела лёгкий сиреневый туман внутри постройки.
— Опять молодец, — улыбнулся профессор. — Сигнальное заклинание. Его лучше отменить.
— Как?
— Обычным «Фините».
Убрав сигналку, я проделала ещё несколько попыток и обнаружила прозрачную розовую дымку:
— А это что? Выглядит, словно эманация Амортенции.
— Это она и есть. Человек, создавший здесь атмосферу, готовился соблазнить женщину, которую приведёт сюда.
— А почему не женщина мужчину? — не поняла я. Хотя… — проявила образ создателя — да, это был молодой человек, одетый в старинный камзол. — Надо же, какой коварный!
— Соображаешь! — Флемминг улыбнулся. — Первая треть восемнадцатого столетия — в эту пору Италия ещё не была одним государством. Возможно, мы видим какую-то знаменитость тех лет.
Битый час мы исследовали с виду безобидную беседку, слой за слоем вскрывая её наполненную следами давних событий историю. Тут дважды кого-то пытались подкупить и один раз — запугать. Но никогда никого не любили, и никто здесь не умер.
День заметно клонился к вечеру. Призвав садовых гномов, я приказала им всё тут прибрать, привести в порядок виноград и обновить дорожки. Предупредила, что, если они будут лениться — вышвырну их за забор, а сам забор заколдую. Эти существа в меру разумны, но они совсем не похожи на домовых эльфов. Этих напоминающих картофелины-переростки человечков нужно держать в строгости.
Потом мы посидели с профессором в кафе нашей гостиницы. Я была ему безумно благодарна — то, что он мне открыл, это просто кладезь магических знаний!
— Почему ты перестал преподавать, Ян? — он сам приказал мне так к нему обращаться.
— Мне стало скучно, — улыбнулся профессор. — По настоящему важные вещи сейчас мало кому доступны. Простенькие чары вроде Редукто или разного рода левитаций после сотни-другой повторений безумно надоедают. Чуть более сложные тоже вызывают скуку. Сегодня ты подарила мне чудесный час, когда я смог позаниматься действительно интересными заклинаниями, делясь знаниями и испытывая чувство собственной значительности.
Поработай завтра без меня — там есть просто замечательный грот. И спасибо за вкусный ужин.
Да, как пригласившая, за еду расплачивалась я. Ну не знаю, как ещё можно выразить благодарность этому замечательному человеку. Только взглядом, наполненным признательностью.
Глава 20
Утром меня разбудил телефон — с рецпшена сообщили, что пришёл посетитель. Разумеется, умываться-одеваться пришлось, словно на пожар.
— Позвольте представиться? Чипполо. А вы, как я понимаю, Виллоу Кэйтлин Маккена? — мужчина в алой мантии аврора выглядел… обыкновенно. Полная заурядность.
Кивнув, я подумала, что имя-то у человека непростое, а со значением. То есть, все, кто имеет с ним дело (с человеком, а не с именем) — плачут. Это знают те, кто читал сказку про Чипполино. И не смейтесь — для волшебников сказки мира маглов наполнены своим особенным смыслом.
— Чем могу быть полезна, синьор? — кивнув новому знакомцу, сделала скромный книксен и горделиво подняла голову — никогда нельзя забывать про манеры.
— От имени и по поручению Эволио Камастры, шефа нашего аврората, вручаю вам приз за уничтожение Флорентийского оборотня, — человек протянул мне туго набитый мешочек.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
