Ее сердце таяло от любви. Слезы выступили на глазах, когда она увидела этого большого человека, устроившегося на неудобном стуле. Он скрестил ноги, а руками прижимал к себе ребенка, который спал у него на груди. Реальность была так непохожа на ее сон, что Кара улыбнулась. Его темные волосы торчали в разные стороны, как будто он несчетное количество раз ворошил их руками. На подбородке темнела щетина. Впереди на рубашке, которая всегда была чистой и выглаженной, расплылось пятно. Ясное дело, это работа Клея. Ручками малыш сжимал кусочки ткани.
Ей ужасно хотелось спать, и она уже собиралась закрыть глаза, как вдруг мальчик забеспокоился, и Дейк шевельнулся. Он открыл глаза и тут же встретил ее взгляд. Рид наклонился вперед, пытаясь разглядеть ее в темноте.
– Кара? – хрипло выговорил он, прокашлялся и повторил: – Кара!
– Я очнулась! – с трудом проговорила она.
Он мгновенно оказался рядом, держа в руках все еще спящего ребенка. Дейк встал на колени у кровати и взял ее за руку.
– Как ты себя чувствуешь?
– Усталой.
Он выглядел таким встревоженным, что она попыталась улыбнуться ему, чтобы убедить, что с ней все будет хорошо.
– Голова?
– Болит. У меня ужасно болит голова. Что случилось?
– Не нужно сейчас об этом говорить. Достаточно того, что ты очнулась.
– Дейк, если ты сожмешь мою еще руку сильнее, ты ее сломаешь.
Он отпустил руку и наклонился, чтобы поцеловать девушку.
– Ты напугала меня до смерти.
– Похоже на то. Пожалуйста, расскажи мне, что произошло.
– Ты упала с лестницы.
Она нахмурилась, пытаясь вспомнить. Потом посмотрела на мальчика в руках молодого человека.
– А Клей в порядке? Я ведь не уронила его?
– Ты была с Инез, женщиной из Гадсдена.
– О Господи!
Она вспомнила. Все вдруг всплыло у нее перед глазами с удивительной ясностью. Они спрятались на чердаке, где Инез рассказала ей запутанную историю об Анне и Прайсе Клейтонах, родителях мальчика.
– Что такое? – тут же забеспокоился Дейк. – Тебе больно?
Кара закрыла глаза. Конечно, больно. Больно лгать человеку, который так о ней заботится.
– Нет, все хорошо. Я просто все вспомнила. Я на что-то наступила.
– На грецкие орехи.
– Ты сказал, на грецкие орехи?
– Кто-то подложил их на лестницу, пока вы были наверху.
Она вспомнила, что слышала какой-то звук: его еще не услышала Инез. «Почему?» – подумала она. Почему кому-то хотелось навредить ей? Боль в голове стала такой сильной, что Кара закрыла глаза.
– Кара!
Что-то новое было в голосе Рида. Она услыхала его шаги. Девушка с трудом приоткрыла глаза и увидела, как он бережно укладывает Клея в кроватку. Когда Дейк вернулся к ее кровати, она успокоилась.
– Обними меня, Дейк.
Кровать прогнулась под его весом, когда он улегся рядом с ней.
– Я здесь, – сказал он.
Кара почувствовала, что он целует ее висок, веки, щеку ... Потом он снова крепко сжал ее руку.
– Утром ты будешь в порядке.
– Я знаю.
Она не была уверена, то ли говорит вслух, то ли просто думает.
Зато она знала, что Дейк лежит рядом, крепко обнимая ее. Клей спит в колыбельке. И, по крайней мере, на эту ночь они были в безопасности.
На следующее утро дверь в комнату Кары с шумом отворилась без стука, и Дейк услышал чье-то удивленное восклицание. Он сел, протер глаза и увидел Минну, которая выглядела усталой. Зачесав рукой волосы, он осторожно выбрался из постели, чтобы не побеспокоить Кару. Дейк наклонился и пощупал ее лоб: он был холодным. Девушка дышала глубоко и ровно. Она явно была в сознании и спала спокойным, исцеляющим сном.
Минна начала говорить, но он приложил палец к губам, чтобы она замолчала. Обойдя на цыпочках комнату, он взял свои башмаки и вывел Минну в коридор. За дверью они остановились.
– Я голоден, – заявил он. – Патси уже приготовила завтрак?
Дейк стал спускаться вниз. Минна следовала за ним.
– Давным-давно, – ответила она.
– Что с тобой случилось?
Она остановилась посреди широкой, изогнутой лестницы. Потом сказала шепотом:
– Тебя в кухне ждет шериф. Не думаю, что тебе следует спать с Карой, когда единственной причиной, по которой тебя не забрали в тюрьму, было мое алиби. Ведь лишь две недели назад я сказала шерифу, что спала с тобой.
– Черт возьми, Билл Йенсен не узнает, где я спал прошлую ночь, если ты ему не скажешь. Я был нужен Каре.
Дейку не хотелось ничего объяснять. Он видел, что Минна готова начать спор, но потом передумала.
– Чего он хочет?
– Поговорить с тобой.
Рид вздохнул.
– Я понимаю. О чем?
– Наверное, о чем-то важном, если он приехал сюда. Он мне ничего не сказал.
– Отлично.
– Дейк, эта женщина все еще здесь.
– Инез?
– Да. Что мне с ней делать?
– Минна, ведь ты сама прошлым вечером говорила, как умеешь всем помогать. Пошли ее наверх в комнату Кары. Пусть она дождется, пока Клей проснется, помоет его и накормит.
Она снова остановилась. На этот раз Дейк заметил, что Минна едва сдерживается. Он никогда не видел ее такой.
– Ты раньше не был таким грубым, Дейк.
– Извини, Мин. Что-то я сегодня не в духе.
– Будь осторожен с шерифом Йенсеном. На твоем месте я бы рассказала ему про Элайджу, который, кстати, уже вернулся.
Он схватил ее за руку.
– Ни слова не говори об Элайдже. Йенсен будет безумно рад повесить кого-нибудь за убийство моего брата, просто чтобы всех успокоить. Ты знаешь, что у мальчишки не будет шансов, если мы на него укажем. Они устроят фарс вместо суда, и Ку-Клукс-Клан с радостью повесит его. Ты меня понимаешь?
Она сжала губы.
– Конечно.
Дейк хотел извиниться перед ней за свой тон, но было уже поздно: они подошли к кухонной двери.
Билл Йенсен встал, когда Минна с Дейком вошли в кухню. Он приветствовал их, подняв чашку кофе.
– Я рад, что ты встал, Рид. Правда, похоже, ты еще не совсем проснулся.
– У меня была тяжелая ночь, – признался Дейк, проводя рукой по небритой щеке.
Минна фыркнула.
Дейк бросил ботинки на пол, отодвинул от стола стул и сел. Патси жарила на плите яичницу. Инез стояла рядом и резала кукурузный хлеб.
– Черный кофе, пожалуйста, Патси. Если есть.
Девчонка, нервничая от того, что в маленькой кухне собралось столько народу, кивнула и потянулась за кофейником. Минна позвала Инез в коридор. Женщины вышли, и шериф уселся на стул.
Дейк видел, что тот внимательно наблюдает за каждым его движением. Дейк тянул время, натягивая башмаки один за другим, потом он пододвинул стул, когда Патси принесла ему сначала кофе, а затем тарелку яичницы с нарезанным хлебом. Будь он проклят, но он ни за что не спросит Билла, чем вызван его визит, хотя он был уверен, что это не просто дань вежливости.
