дело, и я почему-то с ней всегда был спокоен и по сторонам без причины не смотрел. Так вот однажды она так отметелила одного молодца, который позволил себе ее коснуться! Праведный бог, лучше бы она его убила! Парень был за секунду так избит, что не смог самостоятельно подняться на ноги!
Словом, после того, как я случайно или машинально коснулся попки Линды, прежде чем возлечь на носилки, то ее кулак стремительно понесся в сторону моего лица! Условные рефлексы – это такое дело, что, если в них что-либо и заложено, то этого за просто так не вытравишь! Но за секунду до соприкосновения с моим лицом кулак Линды остановился, замер на месте. Я успел заметить, как безразличное выражение ее глаз вдруг сменилось на некое удивление, а затем они игриво заблестели веселыми искорками. Эта чертовка меня только что узнала по одну только касанию к ее телу! С этого момента настроение Линды явно поднялось, она меня принялась величать словом «mister», до этого момента обе девчонки к нам обращались «эй, вы там».
Ambulance довольно-таки быстро нас домчала до одной закрытой клиники, принадлежавшей «Финикс Фармацевтикал Лабораториз», как понимаете, моей компании. Нас тут же разместили по разным палатам, причем каждая из девчонок встала за дверьми каждой из палат, не пропуская никого из местных врачей и медперсонала.
Условия нашего содержания в этой клинике я заранее обдумал и обговорил с Оливией. Петерис Берзиньш изменил черты моего лица, но мой голос по тембру звучания нисколько не изменился. Так что для полковника Андерсен я, по-прежнему, оставался Карлом Донованом, главным акционером своего холдинга, хотя к этому времени перестал быть Карлом!
Поздно вечером, когда клиника опустела, в ней остались только пара дежурных врачей и дежурные медсестры, то привезли Янину Еджимски. Ее провели в одну из операционных клиники. Сначала туда доставили Фомича, доктор Еджимски разбинтовала его лицо. Она ни разу Фомича не видела, поэтому, когда я с ней разговаривал по телефону, то вежливо ее просил и ему уделить свое внимание.
– Полковник, вы хотите меня заставить дела вещи, которыми занимается простая операционная сестра! Я же кардиолог, излечиваю больные сердца как у мужчин, так и у женщин!
– Янина, – как можно более жалостливым голосом, я продолжал нашептывать в телефонную трубку, – только вам я могу доверить своих друзей, попавших в сложный жизненный переплет! По многим причинам они были попросту вынуждены сделать операции по изменению черт своих лиц!
– Валери, что же такого вы хотите мне рассказать?! Эти твои парни не те ли самые герои, что только что уничтожили самого главного террориста19 на земле?!
– Я не могу этого прямо сказать! Но вы, Янина, очень умная и догадливая женщина! От вас ничего не утаишь! Могу только напомнить, что наше правительство только за один день вашего пребывания в Лас-Вегасе готово заплатить триста тысяч долларов!
Немного подумав, Янина Еджимски согласилась на день отлучиться из Сиэтла и посетить Лас-Вегас. Поздно вечером ее встретили в аэропорту и мигом доставили в клинику. Полковник Андерсен в точности выполнила мое поручение, в клинику Янину Еджимски провели таким образом, чтобы никто из дежурных врачей и медперсонала ее бы не увидел. В операционной она пробыла около часа, потратила по полчаса на каждого из нас. Во многом благодаря той чистоте и аккуратности, с которыми над нашими лицами поработал доктор Берзиньш, надрезы и швы на наших лицах заживали без каких-либо особых осложнений.
– Господа, герои! – Нам заявила Янина Еджимски. – С вашими лицами все в порядке! Но вам следует набраться терпения, так как на людях вы сможете появиться не ранее, чем через две недели! Завтра вечером я вас снова осмотрю и тогда вам скажу, когда вам точно можно будет с лиц снять бинты!
Насколько мне было известно гостиничный номер для доктора Еджимски был забронирован в гостинице «Мираж». Мне так и хотелось ей порекомендовать пройтись по залу, где стояли одни автоматы или, как в народе их называют, однорукие бандиты. В четвертом ряду, четвертый с левого края стоит автомат, на котором можно было бы выиграть три тысячи долларов, но я промолчал. Так как в душе опасался, что она меня может узнать по звучанию моего голоса. Пока я для нее должен оставаться одним из героев, борющимся с международным терроризмом!
Таким образом, и мне, и Фомичу пришлось целый день провести в замкнутом пространстве больничной палаты, практически взаперти, да еще с завязанными глазами! Я вам могу сказать, что это еще то испытание и, не приведи Бог, какому-либо нормальному человеку через него пройти! Ни тебе не выпить, распитие алкоголя, да еще в женской клинике, было строжайшим образом запрещено. Попытался немного потрепаться с Линдой– телохранительницей, когда она мне пару раз еды приносила на подносе. То, после моей недавней фамильярности, она себя настороже держала и близко ко мне не подходила. Внимательно меня выслушивала, но в разговор не вступала. Я и сам прекрасно понимал, какой сумбур после моего панибратства стоял у нее в голове.
Итак, все мои попытки самого себя как-то развеселить и каким-либо образом убить время оказались напрасными. Все они закончились тем, что я лег на кровать и все это время продрых без задних ног, а до этого и понятия не имел, что способен на подобное. Проснулся вечером, когда за окном палаты начало темнеть. Примерно через час во второй раз нас должна была осмотреть доктор Еджимски и с наших лиц снять бинты. Внутри меня вдруг зародилась какая-то непонятная тревога, я заметался по палате, не находя себе места. Когда Линда снова появилась в палате, чтобы забрать поднос с мною нетронутой едой, то она с укоризной в голосе произнесла:
– Господин, вы неправильно поступаете! Вы должны много есть, чтобы снова набраться физических сил!
Но я ее нотаций не стал выслушивать, а поинтересовался:
– Как себя ведет мой сосед?!
– Так же, как и вы, господин! Неспокойно, из угла в угол носится по своей палате, словно что-то потерял, но найти не может!
– Что он говорит?!
– Постоянно бормочет о том, что за ним кто-то подсматривает!
Я мгновенно сообразил, что конкретно Фомич имел в виду своими словами. Свои глаза я поднял на Линду и приказал:
– Срочно! Звоните полковнику и вызывайте подмогу, а также техников по камерам внешнего наблюдения и по прослушке! Они должны проверить все камеры и микрофоны с тем, производилась ли видеозапись и прослушка наших палат?! Постарайтесь вдвоем с напарницей перекрыть все выходы из клиники! Если вам нужна
