заманчивые предложения о съемках, за которые тебе платили немалые деньги. Тебя обожали создатели фильмов, уважали твои коллеги, боготворили твои поклонники… А девочки были готовы разорвать друг друга ради возможности быть с тобой. Но через какое-то время что-то пошло не так, и ты перестал сниматься. Поклонники продолжают восхищаться тобой, но новых фильмов с твоим участием до сих пор нет.
— По крайней мере, я добился всего сам. И через все трудности приходилось проходить именно мне.
— Терпение и труд все перетрут, как говорят в народе. — Майкл опирается рукой о поверхность стола. — Верно, ты зарабатывал столько денег, чтобы позволить себе купить не только свой собственный дом, но и обеспечивать мать. Ты обеспечивал Ребекку и даже купил для нее большой дом, в то время как сам долгое время жил в съемной квартире. Но зато когда ты втюрился в Ракель, то приобрел тот дом, в котором живешь до сих пор… И служанок себе нанял… Хотя об охране ты как не задумывался, так и не собираешься. Однако зря, Терренс. Ты ведь считаешь себя едва ли бриллиантом. А бриллианты должны быть под надежной охраной.
— Вы думайте, все это досталось мне только за красивые глазки или связи с дочками влиятельных людей? Нет уж! Я добивался всего сам! Мне никто не помогал! Даже менеджеры появились у меня лишь со временем! Я сам выбирал то, что казалось мне интересным и вел переговоры. А уж на какие жертвы мне порой приходилось идти ради съемок. Иногда условия были просто невыносимы, люди — несправедливы и грубы, а роли — настолько сложные, что к концу съемочного дня я чувствовал себя полностью измотанным.
— Ну знаешь, милый, мне тоже пришлось пройти через многое, чтобы заполучить все, что я имею. Сколько всего мне пришлось запомнить, чему пришлось научиться! Просто получить прибыльное дело было недостаточно. Нужно было знать, как продолжать получать огромную прибыль.
— Да, вы получили все это нечестным путем! — отмечает Эдвард. — Большая часть всего, что находится в ваших руках, на самом деле принадлежит отцу.
— Однако он мертв, и все, что было его, теперь принадлежит мне.
— Как можно быть таким бессердечным? — недоумевает Наталия. — Как у вас только совести хватило пойти на все это? Не представляю, как можно до такого докатиться! Что должно быть в голове, чтобы слететь с катушек от ненависти к собственному брату?
— Джейми повезло намного больше, чем мне. Всегда везло больше. Наши родители любили его намного больше, чем меня. Даже когда этого гада не было на свете, я все равно не получал столько любви, сколько мне хотелось. А уж после его рождения я вообще стал для них некой грушей для битья. Этому подонку доставалось все самое лучшее. Мне приходилось выклянчивать нужное мне у собственных родителей, которые всегда ненавидели меня и считали своей обузой. — Майкл от злости и напряжения во всем теле начинает сжимать руки в кулаки. — Меня всегда наказывали, если я обижал Джейми. А когда он что-то вытворял, то ему все прощали. Мать зацеловывала его, а отец всегда обсуждал все волнующие его темы.
Майкл на секунду бросает взгляд на окно.
— Это с их помощью этот козел окончил школу с отличием, поступил в самый лучший университет Нью-Йорка и закончил его с красным дипломом. А потом отец решил устроить его на работу в свою судостроительную компанию. Он считал, что у Джейми всегда были задатки лидера и хорошего руководителя. И начал обучать его. Он дал работу и мне. Вспомнил, что мне нужны были деньги. Только я был вынужден отвечать на звонки и любезничать с людьми, которые сотрудничали с фирмой. Улыбаться им, начинать разговор по телефону словами «‘‘The MacClife Shipping’, здравствуйте!»… Быть ходячим ежедневником для Джейми и планировать его встречи с партнерами… Делать все то, от меня, черт возьми, тошнило.
— А чем вас не устраивала работа секретаря? — удивляется Эдвард. — По крайней мере, это не чистильщик туалетов. Сидели бы себе спокойно, разговаривали с людьми и получали свои денежки.
— Я терпеть не мог эту работу! — грубо заявляет Майкл. — Я всегда мечтал быть у руля компании отца! Именно поэтому я решил сделать все, чтобы заполучить место главного управляющего.
— И я так понимаю, вам удалось отобрать место главного управляющего у отца?
— М-м-м… — широко улыбается Майкл. — А щенок-то, оказывается, иногда может сказать что-то умное.
Эдвард ничего не говорит и лишь передразнивает мимику Майкла и произносит его же слова более писклявым голосом.
— Да, мне действительно удалось отобрать работу у вашего отца, — уверенно заявляет Майкл. — Сначала я владел лишь двадцатью пятью процентами акций компании, но как только Джейми был отстранен от работы, то ко мне перешли еще двадцать пять. Но поначалу я не знал этого и думал, что у вашего папаши было семьдесят пять процентов акций.
Майкл хмыкает и слегка оттягивает воротник.
— Я не знал, что он написал завещание, согласно которому остальные пятьдесят процентов акций изначально принадлежали Ребекке Джонас. В то время мой брат встречался с этой женщиной и уже планировал жениться на ней. И несмотря на трудные времена, они поженились. Джейми купил самое дешевое колечко и сделал ей предложение. Свадебного торжества не было — только лишь официальная регистрация брака и небольшой ужин для каких-то друзей. Ну а зная их бедствующее положение, я любезно предложил Джейми продать мне его дом. Поначалу ваш отец отказывался, но потом все же согласился. И если вы не знали, то тот дом, в котором вы трое сейчас находитесь, когда-то принадлежал этому человеку.
— Постойте… — тихо произносит Терренс и резко переводит взгляд на Майкла. — Так значит, этот дом принадлежит не вам, а отцу?
— Принадлежал, Терренс, — уточняет Майкл. — Не путай, пожалуйста.
— И я так понимаю, вы обманным путем отобрали этот дом у законного владельца? Украли еще одну вещь, которая принадлежала отцу?
— Дорогой мой, никто ни у кого ничего не отбирал, — невинно улыбается Майкл. — Твой отец сам согласился продать мне дом. Тогда он был очень наивен и согласился продать мне свой дом, когда я сказал, что взамен отдам ему его место в компании. Но это был всего лишь предлог, чтобы Джейми согласился заключить со мной сделку.
— Не верю! — восклицает Эдвард. — Я не верю, что он мог додуматься до такого и поверить такому гаду, как вы!
— Вы обманули его! — возмущается Терренс. — Украли у него ЕГО же дом!
— Я уже сказал, что ваш отец сделал это по доброй воле, и никто его не принуждал, — спокойно отвечает Майкл. — Я всего
