Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Похоже, что ты все-таки хотел бы, чтобы она была с тобой.
– Конечно, хотел бы. Я хочу быть с ней каждую минуту. Хочу касаться ее… телесно и духовно. Хочу слышать ее ушами и видеть ее глазами, мир становится прекраснее, когда я делю его с ней. Но когда я делаю шаг через Ворота, то оставляю ее за спиной. Что, если возьму слишком много от нее с собой и демон увидит ее? Что, если вдруг начну думать о ней или беспокоиться за нее? Я должен работать один и должен иногда оставаться один. Не понимаю, как объяснить ей это, не приводя ее в ярость. Никак не могу подобрать нужные слова – прошло столько времени, прежде чем она раскрыла передо мной свое сердце. Больше всего я боялся потерять ее доверие или доступ в ее мир, что было одним и тем же.
Рис наклонился и сжал мое колено, словно пытаясь разбудить меня:
– Что, если я поговорю с ней? Я еду на юг на несколько дней навестить бабушку. Предложу Исанне поехать со мной, пока ты сидишь в своем изгнании. Скажу, что у Кассиды, кажется, есть дар к поиску, нужно, чтобы Исанна взглянула.
Очень хотелось согласиться. Рис куда лучше меня умел объяснять. Но это было бы трусостью.
– Нет. Я должен объяснить ей сам. К тому же она по-прежнему тебя недолюбливает.
Рис вскочил на ноги, не обращая внимания на мой слабый протест:
– Не волнуйся. Поезжай чинить свою голову. Я позабочусь о ней вместо тебя. Я расскажу ей, что ты самостоятельный сукин сын, который никогда не позволяет помогать ему и что она может воспользоваться твоим отсутствием, чтобы развлечься. Все будет прекрасно. Она полюбит меня.
Дорожка пошла в гору, но я не замедлил бега. Я легко перепрыгивал через ручейки и поваленные деревья, попадавшиеся мне на пути. Ясность мысли. Память. Боль, которую они причиняли мне, была сильнее боли от кандалов и кнута. Вся моя жизнь сосредоточилась сейчас в беге, все барьеры рухнули под напором пришедшего вдруг понимания.
Руки мои горели. Изнутри и снаружи. Изнутри из-за напрягавшихся долгое время мускулов, уставших, двигавшихся только благодаря воле и крайней необходимости. Снаружи из-за нескольких десятков ран, оставленных мечом, ножом, копьем. Некоторые из них, самые глубокие, сильно кровоточили. В бедре засел наконечник копья, от которого моя правая нога почти перестала слушаться. Отовсюду веяло смертью: воинов тошнило от ужаса и боли, их выворачивало наизнанку, когда они видели, во что превратились их друзья и подруги, отцы, братья…
Если Рис не появится прямо сейчас, я лягу вместе с остальными. Сколько времени прошло, с тех пор как он ушел за подмогой?
Я развернулся и выбил кинжал из руки плосколицего дерзийца, он упал на двух тридян, отрубивших недавно руки моим друзьям. Я развернулся вместе с мечом к манганарцу, одновременно всаживая нож в кого-то еще и сразу же прицеливаясь в сердце второго дерзийца, который думал, что я не замечаю его. Стрела была у меня только в правой ноге, но я сделал ошибку, когда задел ее древко другой. Я приказал ногам не подгибаться и заревел, когда наконечник ушел глубже и коснулся кости. Не было смысла сдерживать крик, если он мог хотя бы удивить кого-нибудь из наседающих на меня врагов. Гордость сейчас была неуместна.
Смотри им в глаза.
Этот плосколицый перевел взгляд, давая мне понять, что за моей спиной кто-то есть. Я развернулся снова, на этот раз помня о наконечнике и широко расставляя ноги.
Манганарец забеспокоился. Прекрасно. Но отчего? Уж не из-за выбивающегося из сил Смотрителя, который держится только силой духа. Вон там… на вершине холма, силуэты на фоне дымного оранжевого заката. Я переключил свое внимание на готового смять меня всадника, но перед моим мысленным взором оставалась прежняя картина. Широкие квадратные плечи. Рядом с ними облако темных волос с рыжеватыми прядями. Рис и Исанна спешат мне на помощь. С ними еще человек пять-шесть. Этого будет достаточно.
С новыми силами, данными мне надеждой, я отбил атаку наседавшего слева дерзийца, снова развернулся к всаднику.
Всего минута… несколько секунд потребуется им, чтобы создать заклинание… произойдет замешательство, я успею справиться с этими шестью… семью воинами.
– На колени, варвар. – Жар под ребрами слева внезапно остановил меня. Кровь медленно стекала по боку, еще одно движение, и копье вопьется глубже. Мига колебания хватило. К моему горлу уже приставили кинжал, кто-то схватил меня за волосы, едва не выдрав их с корнем.
– Ну что ж, жаль убивать такого! Будешь вытирать наши задницы своими чистенькими эззарианскими пальчиками!
«Скорее! Сделай это скорее, Рис!» – безмолвно кричал я, пока плосколицый дерзиец заставлял меня опускаться на колени, упирая мне в бок свой меч. Я выронил свой меч и пытался сам сотворить заклятие. Хоть что-нибудь. Но двадцать дней на поле битвы, трое суток без сна, горе утраты схватили мой разум своими свинцовыми пальцами. Я не смог бы породить даже блуждающего огонька. Единственная моя надежда была на вершине холма.
«Их только несколько человек, – подумал я. Основная часть врагов далеко отсюда, они занимаются нашим левым флангом».
Стервятники радостно кричали в предвкушении обеда, на моих запястьях защелкнулись кандалы, один из дерзийцев наклонился и поднял с земли кнут. И тут я увидел. На какой-то миг я снова увидел широкие плечи и каштановые рыжими прядями волосы, и в следующий миг, когда первый удар содрал полоску кожи с моих плеч, я заметил, как они повернулись ко мне спиной и исчезли за холмом…
Все выше и выше. Тропинка, сужаясь, петляла между камней. Теперь я уже не думал, просто бежал. И когда оказался на краю утеса и мне некуда больше стало бежать, я упал на колени на обочине этого замороженного, освещенного холодным солнцем мира и зарыдал в голос.
Глава 26
Наконец-то я нашел правду. «Открытие», о котором знал половину своей жизни. Александр порадовался бы тому, как легко он сумел угадать истинное положение дел, которое я старался переосмыслить, истолковать иначе, перелицевать в памяти. Правду о предательстве друга и… Исанны. Она была там с ним. Она видела. Она ничего не сделала.
Я сел на край утеса, свесив ноги в долину.
Как же мне теперь поступить? Я привел Александра к эззарийцам, надеясь найти у них так необходимую нам помощь. Прав ли я, веря, что предательство ведет к настоящей испорченности, которая поразила эззарийцев, чего мы всегда боялись?
– Ты уже готов к испытанию физических сил?
К счастью, я крепко держался за выступ скалы, поэтому не свалился вниз от неожиданности:
– Катрин! Как ты меня нашла?
– Принц сказал…
– Принц?
– Невья разбудила его и заставила поесть, часа два назад. Он очень слаб. Он сказал, что ты пошел прогуляться после волнующей беседы со старым другом. – Она склонила голову набок, ветер растрепал ее длинные темные волосы, оставив на голове подобие короны. – Ты всегда забирался куда-нибудь вверх, когда переживал что-то.
Я покачал головой и засмеялся, глядя на сияющую под полуденным солнцем долину:
– Ты что, в детстве занималась только тем, что шпионила за мной?
Катрин посмотрела вниз, потом села рядом со мной, держась подальше от края:
– Нет, я успевала сделать кое-что еще. Не думаю, что ты когда-нибудь замечал мое присутствие. Насколько я помню, ты никогда не отказывался ни от миндальных пирогов, ни от слов утешения. Всегда был таким гордым и неприступным в своем одиночестве, но ни разу не отказался выслушать слова восхищения. Ты даже не перебивал меня, если я ничего не путаю.
– Я всегда надеялся, что это твой дед послал тебя сказать мне, что он был не прав. Что я не самый невежественный из всех его учеников, которые у него когда-либо были. Кроме того… я рассчитывал, что ты унаследовала его дотошный взгляд, и увидишь то, чего он не пожелал разглядеть. – Я улыбнулся ей. – А как сегодня? Сейчас мне нужны и слова ободрения, и мудрый совет.
– Ты обдумал его предложение?
– Конечно, я поразмыслил над ним. Хотел бы я верить, что во мне еще есть мелидда или, например, пять дней тренировок могут вернуть ее.
– Тебе понадобится несколько недель. Необходимо поработать…
Не было нужды выслушивать доводы Галадона еще раз. Она не понимает.
– Ты знаешь, что они делают во время этих Обрядов Балтара, Катрин?
– Сейонн…
– Они начинают с того, что запихивают тебя в каменный ящик, гроб, в котором воздуха едва хватает, чтобы дышать. Потом они помещают тебя под землю. Ты лежишь там в собственных нечистотах, полный ужаса, не способный пошевелиться. И думаешь, что они не оставят тебя здесь надолго. Ведь им нужен раб. Они просто хотят напугать тебя. Но проходит час… день… тебя начинает мучить жажда, ты ощущаешь, как на тебя давят стены. Ты используешь свою силу, чтобы отогнать страх, делаешь свет, пытаешься заставить тело не замечать жажды, не ломать пальцы, стараясь выбрать на свободу. Через некоторое время ты больше не можешь терпеть. Пока ты лежишь там, в темноте, подступает безумие, они начинают мучить тебя видениями…
- Дочь Некроманта - Ник Перумов - Романтическое фэнтези
- Иначе – это миф - Роберт Асприн - Романтическое фэнтези