— Что у вас тут за разбор полётов? — донёсся от двери знакомый голос.
Сириус, вернувшийся раньше времени, и тётя Мэг. Среагировали мы все мгновенно. Спорю на свой шрам, что таких широких улыбок они ещё ни у кого не видели.
* * *
— Ух ты, — изумился Пат, — что это?
Я молча перебирал в руках лёгкое и серебристо-серое нечто. Ощущения были странные — будто материал был соткан из воды.
— Мантия-невидимка отца, — догадался я.
— Сириус рассказывал, что у отца была мантия-невидимка, — объяснил я, наткнувшись на непонимающий взгляд Пата, — они прятались под ней, когда лазили под Гремучую Иву.
В глазах моего друга читался интерес и недоверие.
— Смотри, тут записка, — заметил он.
Твой отец перед смертью оставил это мне на хранение. Пришло время передать это тебе. Используй её с толком. Весёлого Рождества!
Пат долго смотрел на узкий, крючковатый почерк и, наконец, произнёс самодовольным голосом:
— Это Дамблдор.
— С чего ты взял?
— Ну кому ещё твой отец смог бы отдать мантию-невидимку? Особенно когда за его семьёй охотился Волдеморт? Только Дамблдору… К тому же, я видел его почерк.
— Где? — хмыкнул я.
— На письме на имя тёти Мэг. О чём она переписывается с дедушкой, я понятия не имею.
В следующие полчаса все вдоволь наприкалывались с мантией-невидимкой. Начиная, естественно, с летающих голов и других частей тела, и заканчивая внезапным нападением из-за угла человека-невидимки. Жалко только, незаметно подкрасться к Сириусу или Рему было почти невозможно. Зато крёстный действительно подтвердил, что мантия находилась у директора.
Выиграла Лу. Она накрасила свои ногти ярко-красным лаком — и, поверьте, крадущаяся без тела рука с длинными алыми ногтями — это действительно жутковатое зрелище. Ей-то и удалось добраться до Сириуса — он сидел в кресле, когда ручка из ниоткуда легла ему на плечо. Никогда не думал, что крёстный в свои тридцать семь может так резво подпрыгивать.
Это у нас было, как все догадались, Рождество. На мой скромный взгляд, это было лучшее Рождество в моей жизни, и это не смотря на все свалившиеся на меня неприятности. Обычно же на этот праздник Дурслям удавалось подкинуть мне порядочную свинью в качестве подарка.
К Сириусу на праздничный обед набились гости в лице всех троих Тонксов. Тёти Мэг не было — сколько её не уговаривали, она решила согласиться на приглашение родственников мужа и уехала в окрестности Дувра. Но тётя Мэг тоже не промах — сумела сбагрить ещё одного котёнка, преподнеся его Сириусу в подарок на Рождество. Какой же Блэк без чёрного кота… У котёнка нашёлся свой воспитатель — на гермиониного Живоглота он смотрел как зелёный матрос на адмирала Нельсона.
После решения крёстного привести дом в порядок к празднику, работа нашлась всем. Когда я бился в попытках справиться с пылью в одной из нежилых комнатах, ко мне приплёлся Пат и с абсолютно серьёзным видом спросил:
— Ну что ты надумал по поводу пророчества, избранный ты наш?
— Ничего, — буркнул я, — решил действовать по обстоятельствам. Сначала надо разобраться со всем этим бардаком…
— Ты это о заговоре? — непонимающе протянул Пат, — или об этой комнате?
— И о том, и о другом.
— Тут лучше Гермиону позвать, — подумав, произнёс он, — кстати, её вроде бы Уизли приглашали?
— Ага, — согласился я, оглядывая комнату и задумчиво потирая подбородок, — она отвертелась — якобы, у них там и так народу — яблоку негде упасть, и прочая ерунда. Хотя я думаю, это из-за Рона.
— Парень — идиот, — ухмыльнулся Пат, прислонившись к косяку, — Гермиона — лучшее, что могло случиться с ним в жизни.
— Зря ты так про него. Он, вообще-то, ничего… А ты вообще откуда в курсе этих событий? — удивился я.
— Слухи, сплетни, разговоры… — весело сверкнул глазами Пат, — а я вижу, тебя это не расстраивает?
— О чём ты? — не понял я.
— О том, друг мой парнокопытный, что тебе-то это только на руку! — продекламировал мой друг, нахально улыбаясь.
Я аж задохнулся от возмущения, когда понял, к чему он клонит.
— Да как… Да я… Да она мне как сестра!
— Ну-ну, — продолжал издевательски скалиться Пат, — что-то не слышу твёрдости в голосе…
И вышел за дверь.
— Как сестра, понял?! — крикнул ему в след я.
— Гарри, ты чего орёшь? — обеспокоено заглянул в комнату Сириус. Я отмахнулся. Мало мне хогварстких сплетен, так ещё лучший друг будет измываться.
Обед прошёл довольно весело. Сириус принарядился, и напрочь отказавшись сбривать щетину недельной давности, был похож на скучающего мафиози на отдыхе. Чета Тонксов были милыми людьми. Гермиона и Тед Тонкс почти весь обед обсуждали возможность изменения положения магглорождённых волшебников. Андромеда, на мой взгляд, была немного высокомерна, но это простительно, если вспомнить рассказы крёстного об их семейке… Сама Тонкс в честь праздника сделалась кудрявой блондинкой и блистала отличным чувством юмора. Рем, правда, чувствовал себя несколько неуютно, и, кажется, не знал, куда девать руки. И чему, спрашивается, могут нас научить эти взрослые, если сами себя ведут подчас не умнее подростков?
Самым интересным для нас с Патом был вопрос — что будет, если за один стол посадить Лу и Тонкс? Ведь обе, как будто под действием какого-то заклятия, были мастерицами переворачивать, опрокидывать и разбивать всё, что попадается им под руку. Поэтому мы, как усердные естествоиспытатели, тщательно следили за их движениями. И знаете что? Ничего! Ни одна из них даже стакан не перевернула!
— Какая я сегодня ловкая! — удивилась такому делу Тонкс.
— Минус на минус даёт плюс! — прошипел мне на ухо Пат.
…Как только Тонксы исчезли в каминном пламени, Лу разбила графин с водой…
* * *
Этот вечер грозил стать одним из тех вечеров, когда все уютно собираются около камина, чтобы скоротать время за приятной беседой, весёлыми шутками и хорошим вином из запасников Сириуса. Так, в принципе, и намечалось…
— Сириус, а почему ты не женишься? — внезапно поинтересовалась Лу.
Никогда не думал, что Люпин может так злорадно смеяться. Крёстный поперхнулся вином.
— Что же на вас всех нашло? — прокашлявшись, спросил Сириус, — то мне Молли лекции по этому поводу читает, то Мэг…
— Ты услышал нравоучительную лекцию из уст Маргарет Рэндом? — поднял в удивлении брови Пат, и отсалютировал ему сигаретой, — добро пожаловать в наш клуб. Это редкое везение, не каждому такое счастье в жизни выпадает.
Крёстный рассмеялся лающим смехом.
— Лу, ну какая нормальная девушка выйдет за меня замуж? Двенадцать лет Азкабана и сомнительное настоящее…
— Женись на ненормальной, — предложил я.
— Совет дня от Гарри Поттера, — язвительно прокомментировал Пат.
Потом разговор почему-то перешёл на гоблинов, а потом плавно перекатился на домовых эльфов. Тут уж Гермиона приняла активное участие и принялась спорить с Сириусом, который по одной ему известной причине домовиков не любил. Когда ребром встал вопрос о том, хотят ли свободы домовые эльфы, крёстный засмеялся и поднял палец вверх.
— Эксперимент! — провозгласил он, и, скривив губы в ухмылке, гаркнул в пустоту, — Кричер!
В наступившей тишине он нетерпеливо постучал пальцами по подлокотнику кресла, и, нахмурившись, повторил угрожающим тоном:
— Кричер!
Хлопок — и посреди гостиной явился, по всей видимости, тот самый Кричер, которого так упорно дозывался Сириус. То, что это домовой эльф, я понял сразу. Но этот представитель волшебного народца был определённо очень старым и выглядел, как заброшенное пыльное чучело. Добби был не в пример симпатичнее.
Кричер поднял шаровидные глаза на крёстного и вдруг с диким визгом подскочил к нему и уцепился за его штаны. Судя по обалдевшему выражения лица Сириуса, он такого ожидал меньше всего.
— Хозяин! — в отчаянии проскрипел Кричер. Я заметил, что он весь дрожит, — Кричер виноват! Кричер не выполнил приказ!
И тут же отцепившись от брюк крёстного, подбежал камину, схватил кочергу и принялся остервенело лупить себя по голове!
— Сириус, останови его! — в ужасе закричала Гермиона, — он же убьёт себя!
На мгновение мне показалось, что Сириусу, вообще-то, наплевать на этот факт. Первым Кричера удалось схватить Люпину, но хилый домовик почти вырвался, когда крёстный ясно произнёс:
— Кричер, успокойся и прекрати себя наказывать. Это приказ!
Тот дёрнулся, но всё же встал смирно, хотя и всё ещё дрожал. Девчонки смотрели на него с жалостью, Пат — с лабораторным интересом.
— Расскажи, что случилось? — с расстановкой спросил Сириус.
Глава Тридцать Первая, в которой каникулы заканчиваются неожиданным образом
