К отличительным признакам, своего рода мерилам оценки народного воспитания, Г.Н. Волков относит естественность, преемственность, действенность, непрерывность, полноту педагогического цикла («Каждый рождается внуком, умирает – дедом»), массовость, целостность, комплексность подхода к воспитанию, комбинированность методов воздействия и др. Народная педагогика – это естественная педагогика. В ней и межличностные отношения – естественны. В народной педагогике присутствует ощущение стабильности, устойчивости общества. (Волков, с. 42^4)
Воспитание в русской семье
Традиции русской народной педагогики наиболее ярко проявляются в сельской семье. В крестьянской семье царили любовь и душевность, доброжелательность и терпимость, гостеприимство и чуткость к душевному состоянию родичей; в семье находили утешение при невзгодах. Простота, прямота, бесхитростность были характерны во взаимоотношениях членов семейного коллектива так же, как радушие и гостеприимство.
Нравственное и материальное благополучие человека определялось семьей, обеспечивавшей важнейшую функцию-воспитание детей. Передача жизненного опыта молодым, сохранение традиционного уклада жизни, культуры, освоение ребенком нравственных устоев осуществлялись прежде всего в семье. Она считалась священным союзом, брак был не только залогом благосостояния, но и моральным долгом.
Во главе классической семьи стоял старший мужчина – большак (как правило, отец). В отсутствие отца его обязанности исполнял старший сын, почему и обладал большими правами в сравнении с остальными детьми. Отец нес основную тяжесть сельскохозяйственных работ, строительства, собирал на семейный совет всю семью. Важные хозяйственные дела решались в присутствии детей. Наибольший вес в решении семейных вопросов имело мнение старших, дети же получали наглядный урок совместного и ладного (дружного) обсуждения дел и почтения к старшим.
Почтением, особым уважением традиционно была окружена в крестьянской трудовой семье мать. Такое отношение к матери было важным элементом нравственного воспитания, и оно закладывалось с самого раннего детства. Мать показывала детям личный пример любви к ним, нежности и ласки, повседневной о них заботы. В свою очередь в старости она могла рассчитывать на уважение и уход со стороны детей.
Отношение главы семьи к домочадцам, жене и детям отличались строгостью. И повзрослев, дети не смели ослушаться родителей.
Семья с ее бытом и традиционными взаимоотношениями, отражавшими хозяйственные и нравственные устои крестьянской жизни, была для ребенка прообразом его будущей семьи и главным воспитателем. К нему относились ласково и доброжелательно, что создавало ощущение защищенности.
Дети в семье не только осваивали свои будущие трудовые обязанности, овладевая практическими умениями, но и осознавали свои функции в будущей взрослой жизни. Девочка перенимала у матери стиль ее поведения в семье, училась строить свои взаимоотношения с другими членами семьи, признавая безусловный авторитет мужчины – главы семьи. Врожденный инстинкт материнства развивался благодаря постоянной практике участия в воспитании детей (нянченье, приглядывание за младшими). Уже с раннего детства девочка начинала заботиться о своей будущей семейной жизни, готовя себе приданое, – пряла, ткала, вышивала. Общество ценило в девушках смирение, доброту, хозяйственность, трудолюбие, здоровье; этому идеалу она старалась соответствовать.
Мальчик также начинал осознавать свою будущую ответственность за семью, включаясь в различного рода трудовую деятельность и постепенно входя в сложившуюся систему взаимоотношений. Достоинствами юноши считались ловкость, сила, трезвенность, трудолюбие.
Трудовое воспитание детей. Труд в сельской семье рассматривался не только как средство для выработки у ребенка навыков и умений, но и развития миропонимания, нравственной закалки, эстетических переживаний и, конечно, физического развития и здоровья. Включаясь в труд с детства, человек познавал закономерности природных явлений, их взаимосвязь и взаимозависимость. Наблюдения за изменениями в природе, осуществляемые в процессе выполнения различных дел и необходимые для их успешности, пробуждали проницательность и пытливость.
С самого раннего детства ребенок погружался в трудовую атмосферу семьи, становился участником разнообразных дел, постепенно втягивался в систему трудовых обязанностей и отношений.
Как только ребенок подрастал, начинал твердо стоять на ногах и понимать речь окружающих, он легко и естественно включался в работу. Родители его не принуждали, не заставляли трудиться, а заинтересовывали делом, позволяли участвовать в нем самому, помогать старшим. Детская жажда подражания, пример окружающих были самыми действенными побудителями к труду. Мальчики были возле плотничающего отца, девочки – возле матери за прялкой, очень рано они начинали нянчить младших братьев и сестер, приобщались к работе по дому: ухаживали за птицей, мыли посуду и пол, носили воду. Уже в 4–5 лет девочка помогала сестре сматывать нитки, кормить кур, мальчик подавал лыко отцу, плетущему лапти, начинал гонять скотину на водопой, учился ездить верхом. 6-7-летнему ребенку доверяли загнать скотину во двор, принести дров в избу. В 7–8 лет мальчик уже помогал отцу на пашне, управляя лошадью. Зимой он помогал отцу в заготовке дров, учился владеть пилой и топором. С отцом ходил на охоту, учился ставить силки, мог рыбачить. В 9-10 лет подросток сам мог управляться с лошадью, умел ее запрягать.
Не сразу дети принимались за настоящее дело, народный опыт воспитания подсказывал взрослым, что делать это надо постепенно, включая маленьких в работу через игру. От игры постепенно переходили к настоящей работе. В 10–13 лет подросток мог участвовать в пахоте, а к 14 годам учился косить, жать серпом, работать топором и цепом. В зимнее время он плел лапти и лукошки, а в 14–16 становился настоящим работником, умел косить, занимался пахотой, молотьбой, заготовкой дров в лесу, знал многие тонкости крестьянского дела. В 18 лет он мог провести сев – самую сложную работу – и с этого времени считался полноценным хозяином.
Девочка с 9-10 лет начинала работать серпом на поле, с этого же времени она по-настоящему вязала снопы, полола грядки, теребила лен и коноплю. В 10–12 лет она уже доила корову, могла замесить тесто, стряпала, стирала, присматривала за детьми, носила воду, шила, вязала, а в 14 – жала хлеб, косила сено, начинала работать наравне со взрослыми.
В возрасте 14–16 лет и мальчики, и девочки, пройдя большую трудовую выучку, становились самостоятельными, уверенно принимались за работу, держались степенно, с достоинством.
Перечисленные и многие другие трудовые занятия, в которые включался ребенок с ранних лет, свидетельствуют о том, как много они значили для подрастающего ребенка.
Включаясь сначала добровольно, а потом и по необходимости в различные дела, подросток воспринимал свою работу как естественное и необходимое занятие в течение всей жизни. Осознание труда как жизненной необходимости формировало и соответствующее к нему отношение.
Все трудности, сопряженные с крестьянским трудом, принимались как должное. Терпение, способность переносить жизненные тяготы, радоваться трудовым успехам, испытывать трепетное чувство при виде результатов труда – это тоже следствие трудовой деятельности. Труд с малолетства воспитывал ум и душу человека.
На селе очень развиты взаимопомощь (помочи). Воспитательное значение помочи заключалось в том, что она сплачивала людей, учила взаимовыручке и поддержке, милосердию, великодушию, отзывчивости, совестливости. Проявлялась она в оказании помощи соседям, односельчанам, оказавшимся в трудном положении, – погорельцам, сиротам, вдовам, одиноким старикам и т. п. Участие в помочах считалось нравственной обязанностью каждого. Особенно привлекали помочи молодых, потому что работа проходила весело, с песнями, шутками, шалостями и т. п.
Необходимость взаимопомощи ребенок осознавал очень рано, наблюдая за жизнью своей семьи, слушая разговоры взрослых о предстоящих помочах и постепенно включаясь в них. Для него, как и дли взрослых крестьян, помочи являлись непреложной данностью, обязательность участия в них не вызывала сомнений.
Совместная работа вызывала у ее участников большой эмоциональный подъем, молодые здесь не только трудились, но и сплачивались, сближались, лучше узнавали друг друга, а песни и шутки поднимали настроение. Для помочей было характерно переплетение трудовых и праздничных элементов.
Таким образом, под влиянием семейного и общественного быта закладывались основы человеческой личности, ее нравственные установки, особенно в межличностных отношениях, вырабатывался взгляд на все окружающее.
