Джем взяла себя в руки.
– Да, это придает празднику особую прелесть. – Она легко рассмеялась, вспоминая давние рождественские праздники. – Когда Лили была маленькой, она рылась во всех чулках с подарками без спросу и брала все, что хотела. А потом она клала подарки, которые ей не нравились, в мой чулок в обмен на то что взяла. Она и не подозревала, что мама с папой об этом знают.
Риз подошел к Джем и обнял ее сзади за плечи.
– По-моему, ты права. Нам нужны новые воспоминания. Держу пари, что сейчас она бы не посмела отбирать твои подарки.
Джем почувствовала себя в безопасности в теплых объятиях Риза, но холодок в ее душе не исчез. Быть может, Лили уже не станет бороться с ней за всякие безделушки, но не попытается ли она отобрать у нее Риза? Во всяком случае, Чарльз не устоял против чар Лили на отцовских похоронах. Джем поняла потом, что если бы Чарльз и Лили не разъехались в разные стороны, ей пришлось бы выдержать нелегкую битву. Но она не винила Чарльза. Лили всегда притягивала к себе мужчин, а чужие мужчины почему-то были для нее особенно привлекательны.
Когда Риз с нежностью развернул Джем лицом к себе, она почувствовала в его прикосновении скорее поддержку, чем страсть. Она знала, что ее страхи неоправданны. Ее брак с Ризом – это деловое соглашение. И хотя рука, гладившая ее по волосам, говорила иное, Джем понимала, что это правда: через три месяца Риз уйдет из ее жизни, вернется на свободу, которой он так жаждал, и тогда она сможет посвятить все свои помыслы Чарльзу и жизни, о которой они когда-то мечтали с ним вдвоем. Джем склонила голову на плечо Ризу, удивляясь тому, какую боль в ее душе вызвали эти мысли. Естественно, эта боль могла появиться из-за приезда Лили, так разительно непохожей на свою сестру. Лили была точной копией своей матери. Она всегда была красивой и желанной. Джем вспоминала бесчисленные ночи, когда она лежала, зарыв лицо в подушку и пересчитывая успехи Лили и свои собственные неудачи.
Она вспомнила попытки Лили втянуть ее в общество и свои отчаянные усилия, которые прилагала, чтобы остаться в одиночестве, делая вид, что непопулярность ничего для нее не значит. Джем мучилась из-за того, что ее младшая сестра унаследовала не только красоту и изящество матери, но также и ее способность привлекать к себе внимание.
Если Риз увлечется красотой Лили, то так тому и быть. Когда он уйдет с ранчо, он может гоняться за любой женщиной, какая ему приглянется. Горло Джем сжалось, когда она попыталась напомнить себе, что это значит, что она тоже сможет вернуться к воспоминаниям о Чарльзе. По непонятной причине ей было мучительно думать о том, что Риз окажется в объятиях другой женщины. Она позволила Ризу успокоить себя, отказавшись размышлять а том, что будет, когда он уйдет.
Следующие несколько дней прошли в бурной деятельности. По своему обыкновению, Лили возглавила дела по хозяйству, превратив самые обыденные занятия в драматические события. Она настаивала на том, чтобы устроить большой званый обед на Новый Год, и заявила, что этот дом – настоящий мавзолей, а то и могила, который она намерена вернуть к жизни.
Джем почти все время проводила над бухгалтерскими книгами в кабинете, надеясь хоть таким образом избежать назойливой непоседливости Лили. Когда дверь в кабинет внезапно распахнулась, Джем ни на мгновение не усомнилась, кто к ней пожаловал.
– Почему ты все время торчишь в этой затхлой комнате? – спросила Лили.
– Я работаю. – Лили не заметила намека в словах Джем. Она уселась в кожаное кресло, открыла коробку, стоявшую на буфете и с разочарованием обнаружила в ней лишь несколько сигар.
– А шоколада нет?
– Должно быть, Делла приготовила. Лили рассеянно помахала рукой.
– Едва ли это то, к чему я привыкла. – Джем удивленно подняла брови. – Неважно. Я хотела узнать, что ты завтра наденешь.
– Я еще не думала об этом. Наверное, платье. – После приезда Лили Джем снова вернулась к своему привычному гардеробу, состоявшему из брюк и рубах, не желая подчеркивать и без того бросавшееся в глаза различие между собой и своей соблазнительной сестрой.
– Наверное? Я-то думала, что с таким красивым мужем ты навела порядок в своем гардеробе. – Лили обвела Джем критическим взглядом. – Я помню, что ты носила последние пять лет. Поверь мне, это тебе не идет.
Джем обиделась, но решила не показывать этого.
– Для моей работы не годятся платья с оборками и зонтики.
– Вокруг столько мужчин, зачем же ты продолжаешь возиться со всеми этими вещами? – Тон Лили ясно говорил о том, что она считает работу Джем чем-то совершенно недостойным женщины.
– Потому что мне это нравится, Лили. Тебе этого никогда не понять.
Лили подалась вперед.
– Ты знаешь, Джем, я люблю совсем другое – оперы, спектакли, магазины. Целый мир, который ты никогда не видала.
– Я счастлива в своем мире.
Лили по своему обыкновению закрыла тему.
– Ну, это твоя жизнь. И все-таки ты должна надеть завтра что-нибудь такое, что не оставит твоего красавца мужа равнодушным.
Почувствовав себя неловко, Джем поднялась из-за стола и взяла чашку с кофе.
– Наши отношения совсем не такие, как ты думаешь.
– Ты говоришь так, потому что тебе удалось подцепить такого чудесного мужчину? Это произвело на меня впечатление...
– Забудь об этом. Я заключила договор только потому, что надо было обеспечить будущее нашего ранчо.
– Договор?
– Да. Риз согласился жениться на мне, чтобы ранчо вычеркнули из черного списка. После смерти отца люди решили, что он был виновен в краже скота. Единственным способом сохранить ранчо было сменить имя владельца.
– Но почему Риз согласился на это?
– За деньги, естественно.
Лили прищурилась. Несмотря на свою репутацию легкомысленной девушки, она вовсе не была глупа. Она видела свою сестру рядом с ее мужем. Джем могла говорить все, что угодно, но Лили видела, что это вовсе не просто деловое соглашение.
– А ты не собираешься превратить этот брак в настоящий?
Джем поставила чашку на стол.
– Это невозможно. Риз дорожит своей свободой, а я обещала дождаться Чарльза.
Лили недоверчиво спросила:
– Неужели ты до сих пор думаешь об этом ковбое?
Джем упрямо ответила, заставляя себя верить в собственные слова:
– Это так трудно себе представить? Я люблю Чарльза.
Лили моргнула. Либо ее сестра была способна любить двух мужчин одновременно, либо она намеренно закрывала глаза на правду.
– А как насчет Риза?
– Риз очень мил.
– Рисовый пудинг очень мил, но едва ли я выбрала бы это слово, чтобы описать твоего мужа. И если учесть, какими глазами ты на него смотришь, то я вдвойне права.
