Шеф зря дергаться не станет.
— Быстро!
Неожиданно я понял, что мне надо посетить то самое место, где встретил смерть незадачливый Темный маг. Но даже не рискнул об этом заикнуться. Мы двинулись к выходу так поспешно, что охрана непременно остановила бы, будь она способна нас увидеть.
— Поздно, — тихо сказал шеф у самых дверей. — Заболтались.
В ресторан вошли, будто просочились, трое. Два крепких парня и девушка.
Девушку я знал. Алиса Донникова. Ведьмочка из Дневного Дозора. Ее глаза округлились, когда она увидела шефа.
А следом двигались два неуловимых, невидимых, идущих сквозь сумрак силуэта.
— Прошу задержаться, — хрипло, будто у нее разом в горле пересохло, сказала Алиса.
— Прочь. — Шеф слегка повел ладонью, и Темных стало отжимать в стороны, к стенам. Алиса накренилась, пытаясь сопротивляться упругой стене, но силенки были неравны.
— Завулон, взываю! — взвизгнула она.
Ого. Ведьмочка-то в любимицах главы Дневного Дозора, раз имеет право вызова!
Из сумрака вынырнули еще двое Темных. На взгляд я определил их как боевых магов третьей-четвертой ступени. Конечно, до Бориса Игнатьевича им далеко, да и я способен помочь шефу, но протянуть время они сумеют.
Шеф это тоже понял.
— Что вам надо? — властно спросил он. — Это время Ночного Дозора.
— Совершено преступление. — Глаза у Алисы горели. — Здесь, и недавно. Убит наш брат, убит кем-то из… — Ее взгляд буравил то шефа, то меня.
— Из кого? — с надеждой спросил шеф. Ведьма на провокацию не поддалась. Рискни она, при своем статусе и не в свое время, бросить Борису Игнатьевичу такое обвинение — он размазал бы ее по стене.
Причем ни на секунду не задумался бы о взвешенности такого поступка.
— Кем-то из Светлых!
— Ночной Дозор не имеет понятия о преступнике.
— Мы официально просим содействия.
Да. Теперь отступать было некуда. Отказ в содействии другому Дозору — почти объявление войны.
— Завулон, к тебе взываю! — повторно выкрикнула ведьма. У меня родилась робкая надежда, что глава Темных ее не слышит или чем-то занят.
— Мы готовы к сотрудничеству, — сказал шеф. В голосе его был лед.
Я оглянулся на зал, поверх широких плеч магов — Темные уже взяли нас в кольцо, явно намереваясь держать у самых дверей. Да, в ресторане творилось что-то небывалое.
Народ жрал.
Чавканье стояло такое, будто за столиками сидели свиньи. Тупые, остекленевшие взгляды, в пальцах сжаты столовые приборы, но еду загребают ладонями, давятся, фыркают, отплевываются. Благообразный пожилой человек, мирно ужинавший в окружении трех охранников и юной девицы, хлебает вино прямо из бутылки. Симпатичный юноша, явно из «яппи», и его милая подружка вырывают друг у друга тарелку, обливаясь жирным оранжевым соусом. Официанты носятся от столика к столику и мечут, мечут едокам тарелки, чашки, бутылки, жаровни, вазочки…
У Темных свои методы отвлечения посторонних.
— Кто-либо из вас присутствовал в ресторане в момент убийства? — торжествующе спросила ведьма. Шеф помолчал.
— Да.
— Кто?
— Мои спутницы.
— Ольга, Светлана. — Ведьма пожирала нас взглядом. — Здесь не присутствовал Иной, сотрудник Ночного Дозора, чье человеческое имя — Антон Городецкий?
— Кроме нас, здесь не было сотрудников Дозора! — быстро сказала Светлана. Хорошо, но слишком быстро. Алиса нахмурилась, понимая, что ее вопрос был сформулирован слишком расплывчато.
— Тихая ночь, не правда ли? — донеслось от дверей.
Завулон явился на Зов.
Я смотрел на него, обреченно понимая, что высшего мага не обманет маскировка. Он мог не распознать в Илье шефа, но старого лиса на один фокус дважды не поймать.
— Не слишком тихая, Завулон, — просто сказал шеф. — Отгони свое быдло, или я сделаю это за тебя.
Темный маг выглядел точно так же, будто время остановилось, будто ледяную зиму не сменила теплая, хоть и запоздалая весна. Костюм, галстук, серая рубашка, старомодные узкие туфли. Впалые щеки, тусклый взгляд, короткая стрижка.
— Я знал, что мы встретимся, — сказал Завулон.
Смотрел он на меня. Только на меня.
— Как глупо. — Завулон покачал головой. — Зачем тебе это нужно, а?
Он сделал шаг, Алиса шмыгнула прочь с его пути.
— Хорошая работа, достаток, удовлетворенное самолюбие, все радости мира — в твоих руках, надо лишь вовремя придумать, что будет Добром на этот раз. И все-таки — неймется. Я не понимаю тебя, Антон.
— А я не понимаю тебя, Завулон. — Шеф преградил ему дорогу.
Темный маг неохотно посмотрел на него.
— Значит, стареешь. В теле твоей любовницы, — Завулон хихикнул, — Антон Городецкий. Тот, кого мы подозреваем в серийных убийствах Темных. Давно он там прячется, Борис? И ты не заметил подмены?
Он опять хихикнул.
Я окинул взглядом Темных. Они еще не сообразили. Им нужна еще секунда, полсекунды.
Потом я увидел, как Светлана поднимает руки и на ладонях ее пульсирует колдовской желтый огонь.
Зачет на пятый уровень силы принят, вот только в этой схватке мы проиграем. Нас трое. Их — шестеро. Если Светлана ударит — спасая не себя, меня, уже утопшего в дерьме с головой, — начнется побоище.
Я прыгнул вперед.
Как хорошо, что у Ольги такое тренированное и крепкое тело. Как хорошо, что все мы — и Светлые, и Темные — отвыкли полагаться на силу рук и ног, на простой, незатейливый мордобой. Как здорово, что Ольга, лишенная большей части своей магии, этим искусством не пренебрегает.
Завулон согнулся и издал хрипящий звук, когда мой — или Ольги — кулак вонзился ему в живот. Ударом ноги я подрубил ему колени и кинулся на улицу.
— Стой! — взвыла Алиса. С восторгом, с ненавистью и любовью одновременно.
Ату его, ату!
Я бежал по Покровке в сторону Земляного Вала, сумочка колотила по спине. Хорошо, что я не на каблуках. Оторваться, затеряться, курс выживания в городе мне всегда нравился, вот только он был таким коротким, совсем коротким, кто же думал, что сотруднику Дозора придется прятаться и убегать, а не ловить прячущихся и убегающих.
Сзади раздался свистящий вой.
Отпрыгнул я на одних рефлексах, еще не соображая, что происходит. Багровая огненная струя, извиваясь, пронеслась вдоль по улице, попыталась остановиться и завернуть обратно, но инерция была слишком велика: заряд врезался в стену здания, на миг раскалив камни добела.
Да ведь это!..
Я оступился, упал, оглянулся. Завулон снова наводил боевой посох, но двигался очень медленно, словно что-то сковывало его, тормозило.
Он же бьет на поражение!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
