Пленник, захваченный мной у привязи казов, видел меня, когда мы привели его в чувство, но, конечно, не Узнал. Зато я узнал его: он мало изменился с того дня, когда внушил мне мысль встретиться с Майлин. Гек Слэфид? Он попытался торговаться с нами — это с Тэсса-то! Такой глупости я от него не ожидал — разве что мой способ брать в плен временно лишил его разума. Затем он стал угрожать, рассказывая, что случится со всеми Тэсса, если его немедленно не отпустят, намекая на тех, кто стоит за ним. Тут, видимо, его тоже подгонял страх. Но мы услышали достаточно для того, чтобы я смог угадать остальное…
Алсей попал в точку относительно начала всего этого. К Йиктору уже не первый год приглядывались те, кто нуждался в примитивной планете как базе и складе боеприпасов. Кобург так глубоко увяз в политической игре, что мог утонуть, если эти гангстеры не помогут ему. Они считали, что Тэсса представляют угрозу, и планировали организовать против них великий крестовый поход. Предполагалось объединить лордов в армию под одним вождём, чтобы можно было отправить эту армию куда потребуется. Однако старинная вражда и соперничество между лордами затрудняли работу, и было решено воспользоваться столкновением Майлин с Озоканом, чтобы подхлестнуть этот крестовый поход.
Кто знает, к чему это могло привести? Теперь Слэфид выбыл из игры, и я уверен, что сознание этого съедало его, и он без устали бормотал, отказываясь признать крушение своих честолюбивых планов.
Мы взяли его с собой в ту странную долину на дне бывшего озера. И там мы все предстали перед Старейшими. На Слэфида они почти не потратили времени, а отдали его мне, чтобы я отвёз его в порт и поставил перед судом его собственного народа. Они знали, что он моей крови, и потому должен пребывать под моей ответственностью.
Затем они судили Майлин по своим законам. Мне не позволили ни спрашивать, ни говорить, и дали понять, что только из любезности разрешают мне присутствовать.
Когда я уезжал оттуда, я вёз с собой мохнатое существо, но не Ворсу, а другое.
Таков был их приговор — она остаётся в теле, добровольно отданном ей той, которая любила её, и будет жить в нём до тех пор, пока луна и звёзды не встанут в благоприятном для неё положении, согласно каким-то неясным подсчётам Старейших. И всё это время она должна оставаться со мной, поскольку, как они сказали, я стал её жертвой — с чем я не был согласен.
Мы привезли Слэфида, впавшего теперь в мрачное молчание, в Ырджар. Здесь ему пришлось заговорить — с офицерами Патруля, которые прилетели по письму, доставленному «Лидисом». Так кончилась эта инопланетная авантюра, по крайней мере в том, что касалось Йиктора. Планете же предстояло зализывать раны и наводить хоть какой-то порядок в хаосе.
И вот я уселся с капитаном Фоссом и остальными членами экипажа «Лидиса» и поглядывал в зеркало, висевшее на стене жилой комнаты консула. Там я видел Тэсса. Но в теле Тэсса жил, может, изменившийся, но всё-таки Крип Борланд. Пути Тэсса — не мои пути, я не был настоящим Тэсса и не мог жить их жизнью. Они открыли бы для меня свои фургоны и палатки — Матэн, снова приняв человеческий облик, приглашал меня в свой клан, но среди них я был бы кем-то вроде однорукого, хромого и одноглазого калеки.
Всё это я рассказал Фоссу, но, по нашему обычаю, решение принадлежало не только ему, но всей команде. Ведь пустая скорлупа от Крипа Борланда, увезённая с Йиктора, умерла и была выброшена в космос. И теперь я ждал, сочтут ли Крипа Борланда действительно умершим или позволят ему вернуться к жизни.
— Вольный Торговец, — задумчиво сказал Фосс, — я видел за свою жизнь много вещей и много обменов в разных мирах, но впервые вижу обмен телами. Ты сказал, что эти самые Тэсса смотрят на свою внешность, на мясо и кости, как мы смотрим на одежду, и могут сменить её в случае необходимости. Это остаётся в силе и для тебя?
Я покачал головой.
— С моим собственным телом — да, но не с другим. Я Тэсса только по виду, но не по власти. Я навсегда останусь таким, каким вы меня видите.
— Вот и хорошо! — Лидж ударил ладонью по столу. — Раньше ты знал своё дело, делай его и в другом теле. Как, ребята, согласны?
Он взглянул на Фосса и на остальных. И я почти прочёл их вердикт ещё до того, как услышал его. По правде сказать, я внутренне сомневался, имею ли я право просить о возвращении на «Лидис»: ведь во мне сосуществовала какая-то часть Джорта и Маквэда. Возможно, я получил не только тело. Но если они считают меня Крипом Борландом, я постараюсь стать им полностью. Я должен отбросить всякие сомнения. Джорт и Маквэд ничто по сравнению с тем, чего ждали от меня. Я Крип Борланд, Торговец, вот и всё. Так и должно быть!
Но я увёз с Йиктора не только новое тело. Мою каюту и мои мысли делит маленькая мохнатая особа. Я часто вижу её не такой, какая она сейчас, а какой она была. Она пришла по своей воле и по воле Тэсса.
Время между звёздами растягивается, и судьба поворачивается то хорошей, то дурной стороной. Есть сокровища и сокровища. Может, одно из них попадёт в наши руки и лапки. И мы обретём свой корабль и с компанией маленького народа пойдём по звёздным трассам. Как знать?
Я — Крип Борланд с «Лидиса», и все уже забыли, что я раньше выглядел по-другому. Но я не забыл, кто живёт в шкурке глассии и в один прекрасный день снова пойдёт на двух ногах. Мы снова увидим Йиктор, и если он пребудет тогда под Луной Трёх Колец — кто знает, что может случиться?
Изгнанники звезд
Глава 1
Крип Борланд
Что-то изменилось в комнате — или это потемнело у меня в глазах? Я прикрыл глаза руками и задумался, глаза ли меня подводят или здесь что-то не так? Потому что это появившееся марево вполне могло быть порождением сильных эмоций, и любой человек, обладавший хоть какими-то задатками эспера, легко мог определить, каких именно — это были вкус, запах и прикосновение страха. Не нашего собственного страха, а страха того города, что нервно пульсировал вокруг нас, как огромный испуганный зверь.
Мне захотелось убежать из этой комнаты, из этого дома, из этого города в безопасность «Лидиса» и спрятаться в раковине корабля Вольных Торговцев, бывшего моим домом, от этого страха, граничащего с ужасом. Но я остался сидеть, где сидел, руки мои спокойно лежали на коленях, и я продолжал наблюдать за своими собеседниками и вслушиваться в щёлкающие звуки речи людей из города Хартума планеты Тот.
Их было четверо. Двое из них были священники преклонного возраста. Дорогие фиолетовые накидки, которые они так и не сняли, несмотря на жару в комнате, говорили об их принадлежности к высшим слоям местного духовенства. Тёмная кожа лиц, бритые головы и оживлённо жестикулирующие руки согласно древней традиции были окрашены в жёлтый цвет. Каждый ноготь на пальцах закрывался металлической пластинкой, украшенной драгоценными камнями. Даже в приглушённом свете комнаты камни мерцали, вспыхивали и переливались, когда их пальцы привычно рисовали в воздухе символы общения со своим Богом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
