чтобы расширить плацдарм и отвлечь часть наших сил от. Петровки. Но эта попытка была сорвана контратакой подразделений 290-го гв. сп. Но ликвидировать плацдарм в излучине и на этот раз не удалось. Одновременно противник при поддержке танков и авиации атаковал опорный пункт в Октябрьском и в 14.00 овладел им. После чего стал развивать наступление вдоль грейдера силами 30 танков на Прохоровку.
Боевое донесение № 49 штаба 9-й гв. вдд к 15.00:
«1. Авиация противника группами 15–20 самолетов с промежутками 20–30 минут бомбит оборону дивизии. Главный удар наносит по высоте 252,4, Барчевка, свх. Октябрьский, высота 252,2.
2. На передний край обороны 3/26 вдгсп противник трижды переходил в атаку силой до батальона при поддержке 6–7 танков. Все атаки отражены, подбито 6 танков. В 14.00 до 30 танков и до полка пехоты в четвертый раз перешли в атаку в направлении 3/26 сп (свх. Октябрьский). Благодаря превосходству в силах противник овладел свх. Октябрьский.
Командир дивизии решил: сосредоточить весь огонь артиллерии дивизии по наступающим частям противника, контрударом 2/26 сп и 23 сп восстановить положение.
28 вдгсп быть в готовности поддержать атаку 23 вдгсп в направлении Лутово, выс. 252.2.
3. 26 вдгсп испытывает недостаток в боеприпасах, подвоз задерживается. Питает за счет подобранных. Отдано распоряжение о сокращении б/комплекта 28 вдгсп и передаче 26 вдгсп»{225}.
Контратака имела успех, и противник был выбит из совхоза Октябрьский. Командующий 5-й гв. армией так вспоминал об этом драматическом моменте: «<…> надо признать, мы не предполагали, что события на фронте будут развиваться столь стремительно и что нам не удастся заблаговременно занять оборону на рубеже Обоянь, Прохоровка». Кстати, авторы некоторых публикаций ошибочно считают, что бой 9-й гв. вдд 11 июля поддерживал 57-й гв. тп, имевший на вооружении 21 танк КВ. Этот полк принял участие в боях только с 18 июля.
Основную роль в отражении танковых атак под Прохоровкой сыграла артиллерия. Огневые позиции выбирались на танкоопасных направлениях, чтобы при прорыве танков в глубину обороны можно было вести огонь прямой наводкой. Многое зависело от выдержки расчетов и умения командиров управлять огнем.
В связи с этим приведем интересные и, на взгляд автора, поучительные воспоминания командира 1-го дивизиона 7-го гв. ап 9-й гв. вдд капитана К.В. Казакова. В состав дивизиона входили две пушечные батареи (76-мм пушки ЗИС-З), третья батарея — гаубичная (122-мм гаубицы). В качестве тягачей использовались автомашины «Студебеккер». Совершив 120-км марш, дивизион к 4.00 11 июля занят позиции на юго-западной окраине Прохоровки (слева от железной дороги) и к 7.00 был готов к открытию огня (см. схему 6).
Схема 6. Бои а районе Прохоровки 11 июля 1943 года.
«Примерно в 10 часов из лощины юго-западнее высоты 252.2 появилось около 20 немецких танков. Потеснив стрелковые подразделения и продолжая движение к Прохоровке, танки вышли на рубеж 700–800 м от 1-й батареи. Впереди двигалось самоходное орудие. Оценив обстановку, я приказал командиру 1-й батареи гвардии лейтенанту Н.Н. Троицкому открыть огонь одним орудием по самоходке. Первый выстрел — прямое попадание! Однако бронебойный снаряд, попав в лобовую часть брони самоходки, срикошетил, не причинив ей никакого вреда. САУ остановилась и ответным выстрелом вывела стрелявшее орудие из строя (снаряд пробил щит и разбил панораму).
Вот тут-то и сработало принятое мною тактическое решение расположить батарею «углом назад». Дал команду командиру 2-й батареи гвардии старшему лейтенанту П.С. Грузинскому открыть огонь одним орудием по самоходке, которая стояла еще на месте и находилась от батареи на расстоянии 450–500 метров. Первым выстрелом борт САУ был пробит, а от второго она запылала. (К большому сожалению, проявивший большое мужество и отвагу в этом бою гв. старший лейтенант Павел Семенович Грузинский, находясь в боевых порядках пехоты, 14 или 15 июля был сражен вражеской пулей). Воодушевленные успехом, 1-я и 2-я батареи открыли огонь по танкам противника бронебойными снарядами и, с установкой на картечь, по пехоте. Потеряв еще один «тигр», 7 средних танков и до двух рот пехоты, немцы вынуждены были отойти. (В этом бою 3-я батарея участия не принимала).
Через некоторое время противник предпринял вторую атаку с учетом расположения 1-й и 2-й батарей и попал под фланговый огонь 3-й батареи гвардии лейтенанта В.Д. Трошкина. Своим губительным огнем по бортам и гусеницам танков гаубичная батарея сыграла важную, если не решающую роль в отражении этой танковой атаки немцев. Оставив на поле боя еще один «тигр», 5 средних танков, 2 автомашины и до взвода мотопехоты, противник вынужден был отойти на исходные позиции на нашем участке и прекратить атаки.
Несмотря на ожесточенные атаки танков, артиллерийско-минометный огонь и бомбежку, потери материальной части и личного состава были минимальными. Было выведено из строя одно орудие (первым стрелявшее по самоходке) и ранено около 10 человек из расчетов и 3 — из взвода управления (при восстановлении связи). Почти все раненые остались в строю, а орудие было восстановлено (готово к бою) в ночь на 12 июля.
Под воздействием противника 2-й и 3-й батальоны 28-го гв. вдсп отошли к Прохоровке, оставив 3-ю батарею почти без прикрытия. Мне с командного пункта дивизиона пришлось наблюдать, как командир нашего полка гвардии майор В.К. Валуев с пистолетом в руках останавливал отходивших стрелков.
<… > Учитывая удачное расположение огневых позиций дивизиона, я решил их не менять»{226}.
Вот это было опрометчивое решение. Видно, пожалел командир бойцов, не приказал оборудовать новые позиции. Немцы обычно не прощали таких ошибок.
Очевидцами прорыва танков противника во второй половине 11 июля стали А.В. Василевский и командующий 5-й гв. ТА, который вспоминал:
«Около девятнадцати часов 11 июля на мой КП прибыл маршал А.М. Василевский. Я доложил ему о боевом построении армии и задачах, поставленных корпусам и приданной артиллерии. Он одобрил мое решение и сообщил, что у него состоялся разговор с Верховным Главнокомандующим И.В. Сталиным, который поручил ему неотлучно находиться в 5-й гвардейской танковой и 5-й гвардейской общевойсковой армиях, координировать их действия в ходе сражения и оказывать необходимую помощь. <…> Маршал предложил осмотреть намеченные мною исходные районы 29-го и 18-го танковых корпусов.
Наш путь проходил через Прохоровку на Беленихино. <…> Дорога протянулась через обширные поля пожелтевшей пшеницы. За ними начинался лес, примыкавший к селу Сторожевое.
— Там, на северной опушке леса, исходные позиции двадцать девятого корпуса. Правее будет наступать восемнадцатый танковый корпус, —
