— Танк 4 — влево. Конвой отправляется с рапортом майору Стентону. Конвой танка 3 — за мной!
Тил почти бежал. К нему присоединились двое из другого отряда. Неожиданно их остановили и разделили: Тила погнали влево, а тех двоих направо.
Тил миновал группу танков, когда раздался второй удар, на этот раз далеко. Темно-синий вечер вспыхнул, а затем потемнел.
— Выгружайте мешки с камнями! — закричал кто-то. Тил вовремя повернулся: тяжелый джутовый мешок ткнулся ему в плечо и чуть не сбил с ног. Тил подхватил его, обдирая ладони, передал человеку впереди, повернулся за следующим. Так они составили цепь мешков. Затем три человека размотали колючую проволоку над мешками.
— Эй, вы! Помогите в том конце!
Тил и еще несколько человек побежали. В это время снова грохот и вспышка. Тил закрыл глаза и наткнулся на кого-то. Этот кто-то поддержал его и сказал:
— Держись, зеленоглазый.
Это оказался Кудряш.
Им было приказано класть новую секцию стопы. В плечах Тила, во всем теле выработался ритм: держись сам, хватай, качай, бросай.
— Ложись! — крикнул кто-то.
Тил почувствовал жар справа и упал в грязь. Когда жар ушел, Кудряш схватил Тила за руку, и они побежали вдоль стены. Вдруг Кудряш потянул Тила в углубление стены. Хлопун вкатился туда вслед за ними. Позади них послышался жалобный вой танка с кашляющим, сипящим мотором, а затем тишина.
— Они снабжены 606-Б? — спросил Кудряш. — Я вроде бы слышал его жужжание. Это ведь твоя машина?
— Угу, — сказал Тил. — Но сейчас я не отличу танк от электростанции.
Новый удар заставил их присесть. Затем Кудряш поднял голову и огляделся.
— Вроде бы нас обложили, — прошептал он.
— Похоже на то. На что ты смотришь? Ничего же не видно в тумане.
— Смотрю, нет ли кого поблизости. Слушай, я... я хочу объяснить тебе кое-что, ну, насчет меня. Я сегодня чувствовал себя неловко с этим делом насчет твоих глаз и подумал, что может, надо вроде извиниться перед тобой.
— Давай, — удивленно произнес Тил. Кудряш провел грязной рукой по лбу.
— Черт возьми, — сказал он, смущенно засмеявшись. — В банде недов, с которыми я шлялся в Тороне, я встретил парня, некоего Вала Ноника, чудной такой парень, писал странные стихи. Я хотел показать ему это, потому что он написал бы об этом стихотворение, но он не мог пойти в армию: у него что-то со спиной. Вот я и подумал, что ты мог бы сделать... — он снова засмеялся и посмотрел на свои руки. — Ты никогда не видел никого, кто это делает?
— Что делает?
— Смотри на мои руки.
— Я не по...
— Мы, может, не уйдем отсюда живыми, так что смотри на мои руки.
Тил уставился на согнутые ладони солдата. Сначала они были синеватыми в тумане, затем покраснели, заискрились, прямо над ними засиял огненный шар, отливающий то зеленым, то желтым.
— Смотри, — выдохнул Кудряш. — Видишь...
Шар вытянулся, раздвоился вверху и внизу и стал женской фигуркой. Голова поднялась, на концах крошечных рук зашевелились пальцы. Она наклонилась и покачивалась на цыпочках на его ладони. По его телу пробегали голубые, медные и золотые искры. Ветер (Тил чувствовал его па своем затылке) относил назад ее сверкающие волосы. Она подняла руки и прошептала:
— Кудряш, я люблю тебя, я люблю тебя...
— Разве она не прекрасна... — зашептал Кудряш, и его шепот был как скрежет по сравнению с голосом крошечного гомункулуса. Кудряш глубоко вздохнул, и фигурка исчезла.
Когда Тил поднял глаза от грязных пальцев, Кудряш смотрел на него.
— Когда-нибудь ты видел такое?
— Не-ет... Как ты это делаешь?
— Не знаю. Просто делаю. Я видел ее во сне еще до армии, и однажды подумал: а что будет, если я заставлю ее появиться наяву? И она появилась, как ты видел, в моих ладонях. Я никогда никому не показывал, но при этом всем — он обвел рукой вокруг, — подумал, что должен кому-то показать. Вот и все. — Он опять смутился.
Тил посмотрел на хлопуна: полированные глаза зверька были открыты, и Тил подумал, что эти глаза тоже видели огненную девушку, такую живую, такую реальную.
Танк снова взвыл позади. Тил крутнулся и увидел машину.
— Давай отсюда! — крикнул он Кудряшу.
Кудряш дернулся вправо, а Тил отполз влево. Танк накренился и прошел в дюйме от них. Тил на миг увидел сквозь купол высокую желтоглазую фигуру Курла. Затем танк прошел мимо и проломил каменную стену. Туман сомкнулся за ним и закружился в, отверстии стены.
— Куда, к дьяволу, он прет? — подумал Тил. Группа людей бежала к ним. Тил снова побежал, когда раздался новый взрыв, не так близко, чтобы ослепить, но и не так далеко, чтобы игнорировать его. Тил остановился и в жестком свете увидел Креветку, запутавшегося в колючей проволоке, вся левая сторона тела была сожжена, но по оставшемуся лицу его можно было узнать. Охваченный пламенем, он, видимо, запаниковал и пытался перелезть через стену, забыв о проволоке...
Свет исчез, и Тил снова побежал. Было слишком темно, чтобы увидеть что-нибудь но в его глазах стояли остатки сгоревшей униформы... Краснота сохнувшей крови... Сеть железной проволоки...
Во время затишья потекла первая струйка рассказов:
— Ты слышал, что случилось с Разведчиком?
— Что?
— Он был в том танке.
— Который спятил и пробил эту чертову стену?
— Ну. Его нашли. Он с треском прошел нашу стену во вражье гнездо и прямо размазал все устройство.
— Ну, и что дальше?
— Говорят, танк взорвался при ударе. Разведчик знал, что там гнездо, и что пошлют нас, если оно не будет обезврежено. Он спас нас всех.
— А где сейчас Курл?
— Ты что маленький? Куски этого тапка находятся в радиусе полмили.
Тил прижался щекой к мокрому джутовому мешку и слушал в темноте разговор соседей. Пальцы его перебирали перья хлопуна. Он думал о Курле, Креветке. Почему...
Глава 11
— Мисс Решок! Где вы пропадали? — у крыльца стояла женщина с мусорным ведром. — Я очень рада вас видеть. Не правда ли, как все это волнует — коронация и все прочее? Ох, вы не представляете, через что я прошла! Я так расстроена, что просто не знаю, что делать. Вы знаете, как я обеспокоена своей дочерью Ренной. Не знаю даже, как сказать вам...
— Извините, — сказала Кли. — Я страшно тороплюсь.
— Что произошло. Я в самом деле ухитрилась достать билет на бал грядущей победы, который давал Совет на прошлой неделе в память его Величества. Это было как раз перед тем, как нашелся принц Лит. Конечно, пришлось немало набрехать этой отвратительной бабе в комитете, но билет я получила, и мы сшили замечательное платье Ренне, белое с серебром. Любая девушка была бы в восторге от такого платья. Великолепно! И что же? Можно было подумать, что она собирается на похороны, так она скривилась. Ренна немного рисует, но вдруг ее рисунки стали прямо ужасными, черепа в ветвях деревьев, мертвые птицы и какой-то совершенно отвратительный ребенок корчился на песке, и его вот-вот смоет волной. Мне следовало сразу понять, что дело неважно. Она не говорила, что не хочет идти на бал, но и не интересовалась им. Пойди хоть ради своей матери, сказала я ей. Ты можешь встретить там герцога или барона, и кто знает... Ну, она решила, что это вздор, и засмеялась. Но все-таки в четыре часа утра она надела свое прекрасное платье. Ох, она была так красива, мисс Решок, что я чуть не заплакала. А потом я и в самом деле плакала: она ушла и домой не вернулась. Вечером я получила письмо, что она вышла замуж за этого ужасного парня Вала Ноника, который пишет стихи и живет в Адском Котле. Вы знаете, что его даже выгнали из университета? Она приглашала меня к ним в гости, но я, конечно, не пошла. Она писала, что хочет рассказать мне насчет этого бала, который, в сущности, был не так уж плох. Вы только подумайте: бал грядущей победы «не так уж плох». Ну разве это не ужасно? Кошмар!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
