Ласково потрескивают поленья в очаге. ЗДРАВСТВУЙ, МАРРАН.
Кто сказал – здравствуй? Разве могу я здороваться сам с собой?
Тихий смех.
Я слышал уже этот смех, но тогда я отчего-то боялся его, а теперь…
Руал пошевелился – тело слушалось, и ни боли, ни страха. Свет… Откуда свет? Вот, от очага, и еще сбоку, ниоткуда, два широких луча, кругами ложащиеся на доски, и выпукло проступают мельчайшие неровности, и квадратные шляпки гвоздей…
Он помедлил и встал. Огляделся, пытаясь привыкнуть к полумраку. Клетка, паяцы, град гнилых овощей, плаха – когда это было? Год назад, минуту назад?
Осторожно двинулся вперед, раздвигая прозрачные ткани, каскадами спускающиеся сверху. Искал, высматривал, почему-то уверенный, что обязательно найдет того, кто…
НЕ ИЩИ, МАРРАН.
Он вздрогнул и остановился.
НЕ ИЩИ, МАРРАН. Я ЗДЕСЬ. Я В ТЕБЕ. Я УЖЕ ОТЧАСТИ – ТЫ.
Кто ты?
ТВОЯ СУТЬ. ТЫ ИЗБРАН.
Кем?
СУДЬБОЙ. СИЛОЙ. НЕ ДЕЛАЙ УДИВЛЕННЫЕ ГЛАЗА – ТЫ ЗНАЛ ОБ ЭТОМ РАНЬШЕ. О ЧЕМ ТЫ ДУМАЛ, КОГДА БЫЛ МЕБЕЛЬЮ В ДОМЕ ТОГО, КТО ТВОИХ НОГТЕЙ НЕ СТОИТ?
Потрясенный, Руал касался ладонями жестких, веером ниспадающих из темноты кружев. Кто-то говорил с ним изнутри – совсем так же, как тогда, на дороге, когда казалось, что сходишь с ума…
Небо, да я же с ума сошел! Только безумная фантазия способна создать, извлечь из небытия это место – голые доски, сбоку – стены, каскады, веера тканей, а там вот – посреди ровной площадки трещит поленьями обыкновенный домашний очаг… Я брежу. Я помешан.
Тихий смех.
ТЫ ДОЛГО БЫЛ ПОМЕШАН. ТЫ ГОРЕВАЛ О ПОТЕРЕ МАГИЧЕСКОГО ДАРА, А ТЕБЕ УГОТОВАНО БЫЛО МОГУЩЕСТВО, В СРАВНЕНИИ С КОТОРЫМ СИЛА КОЛДУНА – СМЕШНАЯ И НЕЛЕПАЯ ИГРУШКА. А ТЕПЕРЬ ТЫ СОМНЕВАЕШЬСЯ? ТЫ ТАК СВЫКСЯ С РОЛЬЮ ЖЕРТВЫ? ЗАГЛЯНИ СЕБЕ В ДУШУ, МАРРАН! ТЫ УВИДИШЬ ТАМ – МЕНЯ.
Ильмарранену стало страшно.
НЕТ, НЕ БОЙСЯ. БОЯТСЯ БУДУТ ТЕБЯ. ТЕБЯ, ИЗБРАННИКА. А ТЫ ИЗБРАННИК, И ТЫ ЭТО ЗНАЛ.
А ведь действительно знал.
Знал, когда меня привязали к седлу и тащили за лошадью много верст, поддавая охоты кнутом.
Знал, когда меня пороли, и знал, когда раздавленным червем корчился в гнилой канаве.
И когда оборванцем бродил по дорогам, и когда умирал с голоду, если кто-нибудь из жалости не давал мне куска хлеба!
Я водился с этими ничтожными, гнусными тварями, в изобилии заселяющими лицо земли. И я сделал им столько добра, а они отплатили мне подлостью, и предательством, и гнилушками в лицо, и утробным воем забавляющейся толпы, и плахой.
Одна большая, рыхлая, глумящаяся рожа. Небо, чего же вы достойны?!
С НИХ И СПРОС НЕВЕЛИК. ВСПОМНИ ДРУГИХ.
Судорога прошла по телу Маррана. И воочию, совершенно ясно он увидел прихожую с двумя уродливыми рогатыми вешалками – справа и слева от двери. И как они сучат руками-крючьями, и разевают рты – круглые дырочки сучков на полированных стойках, и молят, молят о пощаде!
Легиар.
Эст.
Легиар.
Меня одолели. Меня растоптали. Меня вышвырнули, не удостоив взгляда. Меня сочли смиренным и беспомощным. Сбросили со счетов. Изъяли из колоды. В яму. В дерьмо. В безвестность. В осознание, что от смерти моей ничего, ни-че-го не изменится. Раздавили походя, как букашку на дороге, размазали по земле и забыли. Остался комок слизи, жалко скулящий, подергивающийся комок!
ТЫ ВСПОМНИЛ, МАРРАН. ТЕПЕРЬ ТЫ ВСПОМНИЛ. НО СТРАХ И НЕНАВИСТЬ МАГОВБЕССИЛЬНЫ, ПРИ ВСЕМ ЖЕЛАНИИ ИМ НЕ УДАЛОСЬ ПРЕВРАТИТЬ ТЕБЯ В НИЧТО. ОНИ – ТОЛЬКО КАПЛИ МУТНОГО ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО МОРЯ, В ТО ВРЕМЯ КАК ТЫ РОЖДЕН ПОВЕЛЕВАТЬ, ВЕРШИТЬ, ПОДЧИНЯТЬ. ОНИ ПОПЛАТЯТСЯ.
Чего же ты хочешь?
НЕ СРАЗУ. ПОСЛУШАЙ. МИР МЕНЯЕТСЯ, ПЕРЕМЕНЫ ЭТИ БЛАГОТВОРНЫ. ТЫ ПОМОЖЕШЬ МИРУ, И ТЫ ПОМОЖЕШЬ СЕБЕ. ТВОЕ МОГУЩЕСТВО НА ПОРОГЕ, НО ОНО НЕ ВОЙДЕТ БЕЗ ТВОЕЙ ПОМОЩИ. ОТКРОЙ ДВЕРЬ.
Дверь?
ОТКРОЙ ДВЕРЬ В КОНЦЕ КОРИДОРА. Я ВОЙДУ.
Так кто же ты?
ТВОЯ СУТЬ. НАСТОЯЩИЙ ТЫ. ОТКРОЙ, И Я ВОЙДУ В МИР.
Марран чувствовал, как окатывают его с головы до ног горячие и ледяные волны. Колотилось сердце, колотилось не в груди, а будто бы в горле. Плясал перед глазами огонек очага.
Зачем тебе в мир? Причем тут я?
ИЗБРАННИК, Я НЕСУ ТЕБЕ ВЛАСТЬ. МИР ПОЧУВСТВУЕТ ТЯЖЕСТЬ ЭТОЙ ВЛАСТИ. ОН ЗАПЛАЧЕТ СНАЧАЛА, НО, И ПЛАЧА, ПРОСЛАВИТ ТЕБЯ. ОТКРОЙ ЖЕ ДВЕРЬ!
Так ты хочешь… Хочешь, чтобы я впустил в свой мир чужака?
Смех.
А ТЫ РАЗВЕ НЕ ЧУЖОЙ В ЭТОМ МИРЕ? О, ЭТОТ БЕЗДАРНЫЙ, СЛЕПЕНЬКИЙ МИР, УБИВАЮЩИЙ ЛУЧШИХ! С ЧЕГО ТЫ ВЗЯЛ, ЧТО ОН ТВОЙ?
Этот мир?
…НЕ СТОИТ ТЕБЯ. ЧТО ОН? КАКИЕ ЗАКОНЫ УПРАВЛЯЮТ СТАДАМИ МЕЛОЧНЫХ, ПОДЛЕНЬКИХ, НЕДАЛЕКИХ ЛЮДИШЕК? МАГИ – ТЕ МНЯТ СЕБЯ ГОСПОДАМИ И ВЛАСТИТЕЛЯМИ, НО ВДУМАЙСЯ – ЧЕМ ОНИ ОТЛИЧАЮТСЯ ОТ ПРОЧИХ?
Маги… «Тут он уместен, как нигде более»… И повесил тяжелую шубу на мои скрюченные пальцы!
ТЫ, МОЖЕТ БЫТЬ, СЧИТАЕШЬ СЕЙ МИРОПОРЯДОК НЕПОГРЕШИМЫМ? МОЖЕТ БЫТЬ, ЭТО ЕДИНСТВЕННО ВОЗМОЖНЫЙ МИРОПОРЯДОК?
А разве можно выбирать?
ПОДОЙДИ К ОЧАГУ.
Выбравшись из путаницы кружев и мешковины, он шагнул к очагу – надежному и уютному.
Очаг был аккуратно обложен крупными светлыми камнями, прокопченный вертел над ним пустовал. Но огня – огня-то, оказывается, и не было, только скомканная красная бумага да мерцающий свет. Руал коснулся камня ногой – тот поддался, легкий и пустой изнутри. Обойдя кругом, Ильмарранен с ужасом убедился, что такой настоящий и простой очаг выглядел с изнанки жалко и неестественно.
ВЕЩИ ИМЕЮТ ДВЕ СТОРОНЫ. ВИДИШЬ?
И каменное кольцо очага, и сам очаг рассыпались прахом, превратились в гору мусора. ТО ЖЕ ОЖИДАЕТ МИР, ПОСКОЛЬКУ МИР НЕСОВЕРШЕНЕН. Свет же, из очага исходивший, не исчез, а стал сильнее, и в этом свете Руал разглядел совсем рядом, в нескольких шагах, край черного провала без дна, а сбоку, там, где не было тканей – голую стену и узкий коридор. ВИДИШЬ? В КОНЦЕ КОРИДОРА ДВЕРЬ, А ЗА ДВЕРЬЮ – ЖИЗНЬ, ВЛАСТЬ, НОВОЕ ВРЕМЯ.
Чья власть?
ТВОЯ.
А ты? Чего хочешь ты, какова твоя доля в этой власти?
ГЛУПЫШ. МЕНЯ НЕ БУДЕТ, КОГДА ТЫ ОТКРОЕШЬ ДВЕРЬ. МЕНЯ НЕ БУДЕТ, ПОТОМУ ЧТО Я СТАНУ ТОБОЙ. ТЫ ЖЕ СТАНЕШЬ МНОЮ.
Ни звука, ни дуновения не доносилось из разверстой в двух шагах бездны. Не двигались косые лучи света, кругами ложащиеся на доски.
Кем я только не был. Был вешалкой. Был знахарем и гадальщиком. Был червяком. Был бродягой. Но и лавой из вулкана тоже был, помнишь? Теперь ты хочешь, чтобы я примерил новую личину?
НЕ ЛИЧИНУ. СУТЬ.
Суть…
Руал тряхнул головой. Темнота, тишина, тот, кто говорил с ним изнутри, – все это снова показалось наваждением, бредом.
Я не хочу быть тобой. Я не хочу быть никем, кроме себя, ясно? А сейчас дай мне уйти. Я устал.
Смех.
УХОДИ, ПОЖАЛУЙСТА. ТОПОР ЗАНЕСЕН. ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ ТОПОР ЗАНЕСЕН. ДА ЧТО ТАМ! С МОМЕНТА ТВОЕГО РОЖДЕНИЯ, С ПЕРВОГО СЛАБОГО КРИКА ВСЕ ТОПОРЫ В РУКАХ ВСЕХ ПАЛАЧЕЙ ЭТОГО МИРА ИЩУТ ТВОЮ ШЕЮ. ИДИ ЖЕ!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
