Скорее всего, после атаки Жалына придётся кого-то хоронить, а не препираться. Лотар хотел бы надеяться, что не его самого и не его друзей, но надежды эти были не менее нелепы, чем попытки Клу зацепить Желтоголового.
— Ну, если ты хочешь мира, наследник КамЛут, я готов тебя так называть. Но ты же хочешь поссориться, а значит, завтра придумаешь что-нибудь ещё. Мне просто трудно уследить, куда заведёт тебя щенячья…
— Что?! — Клу вскочил, его рука искала эфес меча, которого, конечно, не было на поясе во время мирного ужина. — Отец, ты слышал?! Этот бродяга, этот негодяй, этот… Желтоголовый оскорбил наследника дома, в котором он остановился с таким видом, словно имеет на это право!
— Клу, — старший КамЛут нетерпеливо размахивал рукой, стараясь утихомирить юношу и в то же время находя, что он в немалой степени прав.
Да, он здорово изменился, как только корабль улетел, решил Лотар. Вероятно, он решил, что наша официальная миссия окончена и мы остались тут только потому, что продолжаем его подозревать в сговоре с Жалыном.
Впрочем, всё это вполне возможно. Если Жалын способен принимать любое обличье, то настоящий КамЛут, подлинный отец этих славных ребят, вполне уже мог лежать на дне морском или в безымянной могиле, а Жалын — вот он, — наследный владетель долины, которого не очень-то заподозришь, даже обнаружив у него в доме вторую линзу.
Молчание Лотара было истолковано как трусость. Так часто бывает: уступчивость, желание избежать лишнего зла люди неискушённые и притом самоуверенные принимают за что-то ещё.
— Ну, что ты, Желтоголовый, язык проглотил?
Тогда встал Рубос:
— Мальчик, ты же не думаешь, что у тебя есть хоть какие-нибудь шансы в серьёзной драке с ним? — Рубос бесцеремонно ткнул пальцем в Лотара. — Поэтому советую тебе успокоиться. А если у тебя голова по-настоящему варит, то лучше извинись, и дело с концом.
Внезапно подала голос Жарна:
— Клу, мне кажется, что на тебе, хочешь ты того или нет, сначала лежат обязанности наследника, а уже потом какие-то привилегии. Вот поэтому…
— Помолчи, Жарна, ты всегда лезешь не в своё дело и слишком уж любишь поучать. К тому же, — Клу ядовито усмехнулся, — ты не прочь состроить глазки каждому бродяге.
— Отец! — возмущённо воскликнула девушка, но Дро с интересом смотрел, как развивается ссора.
Лотар рассмеялся. Потом глотнул воды из кружки, снова вытер губы и встал.
— Кажется, тебя, Клу, ничто уже не остановит, кроме пары синяков.
Тогда вскочил Стак и зачастил:
— Сэр Лотар, если тебя это устроит, я могу извиниться за своего брата. Он мало пьёт, а сегодня очень крепкое пиво, которое ударило ему в голову…
— Я запрещаю тебе, братец, объяснять мои действия таким оскорбительным образом. Берегись, как бы я не вызвал и тебя!
— Ого, да ты всех собираешься тут зарезать, — усмехнулся Рубос. Потом он посерьёзнел: — Лотар, может, я…
— Нет. Если тут нет какой-то хитрости, которую я не могу пока понять, то это несерьёзно. А если хитрость есть… — он помолчал, — тогда тебе тем более нечего с ним делать.
— Ну, чужеземец, берегись.
С этими словами Клу подскочил к стене, выхватил из ножен один из многочисленных мечей, которые украшали зал, и бросился вперёд.
Мальчишка рассчитывал, решил Лотар, на то, что я не успею взять в руки оружие. Он вышел на открытое пространство за стульями гостей и решил подождать.
Первый прямой и неуклюжий выпад Клу он пропустил мимо, просто провернувшись на месте. Второй раз почти изо всех сил врезал ему по ягодице ногой. Удар получился настолько резким, что гулкое эхо от него отозвалось под сводами зала. Клу, не ожидая добавочного ускорения, врезался носом, сбил какой-то кувшин и сам упал на пол. Но тут же вскочил с воплем:
— Дерись, как полагается, чужак! Иначе я тебя!..
Больше он ничего произнести не успел, потому что его прыжок вперёд кончился тем, что Лотар поймал его атакующую руку за кисть своей правой, пропустив клинок мальчишки в дюйме от своей груди. Потом левой ударом в локоть заставил согнуться, заодно лишив оружия, заломил её в замок, из которого Клу не мог уже никак вырваться, и швырнул его рожей на пол. Лотар даже на мгновение испугался — не переборщил ли он, не сломал ли этот дурень себе шею?
Но когда он перевернул неподвижного юношу лицом вверх и поднял веки, то убедился, что Клу только потерял сознание. В целом это было не страшно. Шишка на лбу должна скоро сойти, а с его рукой ничего не случилось.
Лотар поднялся на ноги.
— Я очень сожалею, что так получилось, — сказал он, обращаясь к Афису. — Пожалуй, лучше мы переберёмся в какую-нибудь гостиницу, не дожидаясь завтрашнего утра.
Афис испугался за сына и побледнел, но когда понял, что всё окончилось совсем не страшно, только кивнул. Шазия следила за происходящим спокойнее некоторых мужчин. Она тут же взялась за дело, приказав слугам унести сына в его комнату и поставить компрессы. Прежде чем последовать за слугами, жена владетеля долины подошла к Лотару.
— Я ни на мгновение не сомневалась, что ты благородный воин, — она даже улыбнулась, хотя уголки её губ ещё подрагивали. — Надеюсь, со временем ты извинишь нас.
Лотар низко поклонился ей, а когда выпрямился, она уже прошуршала мимо своими юбками.
Желтоголовый повернулся к Сухмету, чтобы попросить его заняться их пожитками, но вдруг нос к носу столкнулся с Дро КаФрамом. Толстяк благодушно улыбался, беззастенчиво разглядывая Лотара, как какую-нибудь изысканную рыбу на блюде.
— Гостиница у нас на острове — это очень сильно сказано, молодой человек. — Он неопределённо помахал рукой. — Клопы, теснота, неумеренное пьянство и обжорство простолюдинов — вот что вас ждёт. Я же могу предложить кое-что получше.
Лотар краем глаза заметил, что гости стали собираться вокруг Афиса, который так и не поднялся из-за стола. Но там не происходило ничего примечательного, если не считать пониженных голосов и напряжённых поз.
— А именно?
— Перебирайтесь в мой замок. Он меньше, чем у Афиса, но место для всех найдётся. Правда, у меня две дочери, но, как я понял, они не очень тебя стесняются, да и ты, молодец, не находишь их вид оскорбительным для глаз.
Он начинал нравиться Лотару. Рубос, кстати оказавшийся поблизости, поинтересовался:
— И далеко нам нужно маршировать, чтобы добраться до тебя?
— Три мили или чуть больше, — улыбка не сходила с губ КаФрама. — Мы будем там прежде, чем мои слуги успеют как следует разжечь камин.
Глава 32
В главном зале замка КаФрам было приятно проводить время — вот на какой мысли поймал себя Лотар, когда расположился на мягком, широком стуле с удобно изогнутой спинкой, предназначенном не стеснять, а нежить и холить. Огонь весело трещал в камине, а света было столько, что Лотар даже жмурился иногда, вспоминая тёмную дорогу, по которой они только что прошли вместе с дочерьми КаФрама.
