— Твоя любовь принадлежит мне, — хрипло возразил он.
— Возможно, в моей душе и пробудились бы чувства к вам, будь вы хоть немного добрее ко мне. — Лотти сделала паузу и зажмурилась: дуло пистолета сильнее толкнуло ее в висок. — Странно… Вот уж не думала, что для вас важно, как я отношусь к вам.
— Да, важно, — в бешенстве подтвердил Раднор. — Я заслужил это!
— Ирония судьбы. — Невеселая улыбка тронула пересохшие губы Лотти. — Вы требовали от меня совершенства, к которому я могла лишь стремиться. А то, что я легко могла вам дать — привязанность, — вас никогда не привлекало.
— А теперь она нужна мне, — к изумлению Лотти, отозвался Раднор. Продолжая целиться ей в висок, он встал перед ней на колени, так что их лица оказались на одном уровне. Лицо Раднора побагровело, налилось кровью, глаза потемнели от ярости — или от отчаяния, тонкие губы кривились, выдавая сдерживаемые эмоции. Никто еще не смотрел на Лотти так, как он. Она не понимала, что так задело Раднора, почему потеря привела его в ярость, — в глубине души она знала, что он попросту неспособен любить.
Он взял ее за руку, поднес пальцы к своей потной щеке, легко преодолев сопротивление. Лотти ошеломленно приоткрыла рот, сообразив, что он требует ласки — прямо сейчас, под дулом пистолета!
— Прикоснись ко мне, — нетерпеливо пробормотал он. — Скажи, что любишь меня!
Но пальцы Лотти остались неподвижными и безжизненными.
— Я люблю своего мужа.
Раднор вскипел:
— Этого не может быть!
Глядя в непонимающие глаза Раднора, Лотти была почти готова посочувствовать ему.
— Мне жаль вас, — призналась она. — Вы не в состоянии любить тех, в ком вы видите изъяны. Должно быть, вам живется очень одиноко.
— Я любил тебя! — выкрикнул он в бешенстве. — Любил, черт бы побрал твою низкую душонку!
— Значит, вы любили несуществующего человека. Недостижимый идеал, а не меня. — Она слизнула с губы капельки пота. — Милорд, вы же ничего обо мне не знаете.
— Я знаю тебя лучше, чем кто-либо, — живо возразил он. — Если бы не я, ты была бы ничтожеством. Ты принадлежишь мне.
— Нет. Я жена лорда Сиднея. — Поколебавшись, она сделала признание, которое обдумывала последние несколько дней:
— И теперь уже ясно, что я жду от него ребенка.
Глаза лорда Раднора превратились в два бездонных колодца на мертвенно-белом лице. Лотти поняла, что он переживает сильнейшее потрясение: видно, ему и в голову не приходило, что его мечта может забеременеть от другого мужчины.
Раднор отдернул от нее руку, словно обжегшись, и поднялся. Продолжая прижимать ледяное дуло пистолета к виску Лотти, он снова встал у нее за спиной. Влажная ладонь легла на ее встрепанные волосы.
— Ты все испортила, — безучастно выговорил он и взвел курок. Гулкий щелчок эхом отдался в ноющей голове Лотти. — Мне ничего не осталось. Ты никогда уже не будешь той, которую я желал.
— Да, не буду, — негромко согласилась Лотти. — Все было напрасно.
Ледяная струйка пота скатилась с ее лба. Она ждала, когда он спустит курок. После всего, что он услышал, Раднор наверняка прикончит ее. Но Лотти не собиралась тратить последние минуты жизни, поддаваясь страху. Закрыв глаза, она стала думать о Нике — его поцелуях, улыбке, тепле сильных рук, обнимающих ее. Слезы сожаления и радости подступили к ее глазам. Будь у нее еще хоть немного времени… будь хотя бы шанс объяснить, как он дорог ей!.. У нее вырвался глубокий вздох, и она продолжала спокойно ждать, когда Раднор нажмет курок.
Но дуло пистолета вдруг перестало давить ей на висок. В напряженной тишине Лотти открыла глаза, не понимая, что происходит. Если бы не хрипловатое дыхание Раднора, она решила бы, что он покинул комнату. Лотти начала поворачиваться, когда от внезапного выстрела у нее зазвенело в ушах. Ее сбросило на пол, юбку и руки усеяли странные горячие капли.
Ошеломленная Лотти перевела дух и принялась стирать с рук красные капли, которые оставляли длинные полосы винного оттенка. Кровь, с удивлением поняла она и перевела взгляд на скорчившегося Раднора. Он лежал на полу в нескольких футах от нее, содрогаясь в предсмертных муках.
* * *
Наконец решив обо всем доложить Моргану, Ник и Сейер отправились на Боу-стрит. Ника мучила боль: горел ободранный бок, сломанные пальцы, перевязанные платком, распухли, ныли мышцы рук. Усталый, он не мог дождаться, когда вернется домой, к Лотти.
Добравшись до давно знакомого старого здания на Боу-стрит, они направились прямиком к сэру Гранту в надежде, что он уже вернулся с дневного заседания суда. Завидев в дверях Ника и Сейера, секретарь суда Викери вскочил. На его лице отразилось изумление, он уставился через очки на встрепанных и перепачканных приятелей.
— Мистер Сейер, мистер… то есть лорд Сидней…
— У нас вышла небольшая размолвка у Флит-Дич, — объяснил Сейер. — Морган примет нас, Викери?
Секретарь бросил смущенный взгляд на Ника.
— Сейчас он… допрашивает кое-кого, — пробормотал он.
— И надолго это? — раздраженно осведомился Ник.
— Понятия не имею, лорд Сидней. Похоже, дело не терпит отлагательств. Кстати, собеседник сэра Гранта — ваш лакей, милорд.
Ник замер — ему показалось, что он ослышался.
— Что?
— Некий мистер Дэниел Финчли, — пояснил Викери.
— Какого черта он здесь делает? — Встревоженный, Ник без стука ворвался в кабинет Моргана.
Хозяин кабинета был мрачен.
— Входите, Сидней, вы как раз вовремя. Что у вас с рукой?
— Не важно, — нетерпеливо отмахнулся Ник. Посетителем Моргана и вправду оказался Дэниел — в разорванной ливрее, с синяком под глазом и запекшейся кровью на лице. — Кто это сделал? — грозно нахмурился Ник. — Почему вы здесь, Дэниел?
— Я не застал вас дома, милорд, — взволнованно заговорил лакей, — не знал, как быть, и поспешил к сэру Гранту. С леди Сидней беда!
Ник вздрогнул и мгновенно побелел.
— Что?!
— Сегодня утром леди Сидней поехала к родителям за младшей сестрой. Она приказала мне сопровождать ее и предупредила, что, может быть, придется применить силу, если Ховарды не захотят отпускать дочь. — Порывшись в кармане, он вытащил смятую записку и протянул ее Нику:
— Леди Сидней забыла это письмо в карете.
Ник быстро пробежал глазами письмо.
«Прошу тебя, помоги! Мама говорит, что лорд Раднор скоро приедет за мной…»
Яростно выругавшись, Ник уставился на бледного лакея.
— Продолжай, — потребовал он.
— Через несколько минут после того, как леди Сидней прибыла к Ховардам, явился лорд Раднор. Он ворвался в дом и словно обезумел. Я увидел, как он схватил леди Сидней за горло и потащил ее к себе в карету. Я пытался остановить его, но мне помешали двое его слуг…
Ледяной ужас объял Ника. Он уже знал, как сильна одержимость графа. Его жена очутилась в лапах человека, которого безумно боялась. Она совершенно беспомощна. От этой мысли ему стало дурно.
— Куда он повез ее? — рявкнул Ник, схватив лакея за грудки здоровой рукой. — Где они, Дэниел?
— Не знаю, — растерялся лакей.
— Я убью его! — выпалил Ник и метнулся к двери. Он был готов прочесать весь Лондон — начиная с особняка Раднора. Жалел он лишь об одном: что убить человека можно лишь один раз. Мерзавец Раднор заслуживал по меньшей мере тысячи смертей.
— Сидней! — резко окликнул его Морган и так стремительно поднялся с места, что достиг двери одновременно с Ником. — Вы что, спятили? Если вашей жене грозит опасность, вам надо обдумывать каждый шаг, действовать трезво и осмотрительно.
Ник испустил звериный рык:
— Прочь с дороги!
— Я сам займусь поисками. Не пройдет и пяти минут, как мы разошлем во все концы города четырех сыщиков и не менее тридцати констеблей. Назовите самые вероятные места, куда Раднор мог увезти вашу жену, — все-таки вы знаете его лучше, чем я. — Морган впился в Ника пристальным взглядом, понял, каким безграничным ужасом он охвачен, и смягчился:
