В этот день мы больше не говорили о моем замужестве, ибо Уильям желал ближе познакомиться с сыном. Только вечером, когда Эдварда отправили спать, Уильям обратился ко мне и спросил, когда я считаю приличным сыграть свадьбу.
Я ответила, что жду только его предложения, но хотела бы венчаться ранней весной, когда все цветет и звери и птицы ищут свою вторую половинку.
– Как вам будет угодно, любимая. Я ждал столько лет и так мало надеялся на счастье, что согласен подождать несколько месяцев, если вы обещаете мне не передумать. – Вот и он начал шутить – хороший признак, мы снова молоды и веселы.
– Но все же – что сталось с вашей невестой, Уильям? Она не сможет помешать нашему союзу?
– Моя помолвка своей необычностью не уступает вашему замужеству, любовь моя. Я оказался связан словом на пять лет, но они истекли, и я готов был ждать, когда вы освободитесь, столько, сколько потребуется. Как бы я ни желал здоровья вашему уважаемому супругу, его смерть принесла бы вам свободу… Хотя я боялся, что вы распорядитесь этой свободой без моего участия.
– Все эти годы я думала о вас, но никогда меня не посещала мысль о том, что смерть мужа принесет мне свободу. Я так сильно привязалась к нему, что не представляла себе другой жизни, даже с вами. – Я несколько смутилась таким неблагородным желанием с его стороны.
– Я знал, что вы будете разочарованы, дорогая Эмма, но по привычке говорю вам правду. Я терзался тем, что хочу свободы для вас, поскольку эта свобода могла прийти к вам только известным путем. Однако подобные мысли против воли стали занимать меня после того, как истек срок, отведенный для моей помолвки. Пока я считал себя связанным, я не мог думать о вас как о своей супруге и страдал от того, что не могу даже видеть вас, говорить с вами. Но как только я понял, что могу распоряжаться своей жизнью, мысли мои обратились к вам уже в другом качестве. – Он вздохнул, и я снова представила меру его страданий, не облегченных, как у меня, чувством выполненного долга и радостью материнства. – Назвать вас своей супругой, быть рядом с вами день и ночь – как только я представил себе это, я уже не мог избавиться от греховных помышлений о вашей свободе.
– Что же, в подобной ситуации никто, наверное, не избежал бы соблазна хотя бы на миг пожелать избавления от подобных препятствий, и я не упрекаю вас, так как виновна перед вами гораздо больше, чем вы передо мной. Все это время меня радовала и укрепляла любовь близких и сознание собственной правоты, но что помогало вам продолжать любить меня столько лет и не устроить своего счастья с другой?
– Думаю, только сама любовь, другого утешения мне не было дано. Покинутый вами, я едва не погрузился в бездну разгула, и только мысли о вас удержали меня. Едва я представил суровую складочку на вашем нежном лбу и презрительно-ироничный тон, всякое желание утопить горе в вине и наслаждениях покинуло меня. Наверное, я так до конца и не поверил, что вы совсем не любите меня…
– Я старалась солгать убедительно, но если два сердца бьются вместе, притворство не будет для них тайной. Вы с самого начала нашего знакомства поражали меня умением читать мои мысли, и ваше недоверие не удивило меня. Странно все же, что вы так легко согласились уйти, не споря и не упрекая.
– Вы приняли решение, и мне оставалось только покориться. Выяснения и упреки ни к чему бы не привели, я хорошо понимал это, изучив ваш нрав. И потом, я был слишком убит горем, способность рассуждать здраво вернулась ко мне отнюдь не сразу. Позже, когда я много всего успел передумать, я решил, что ваше спокойствие – главное для меня, и даже если вы солгали мне, у вас наверняка имелись причины пойти на разрыв наших отношений. А раз так – настаивать и смущать ваш покой являлось бессмысленным и жестоким. Рассудком я принял это, но сердцем продолжал надеяться, вопреки всякой логике и здравому смыслу. Иначе я ни за что не приехал бы сюда!
На время наша беседа прервалась, многолетняя тоска владела нашими телами в той же степени, что и сердцами, но утолить ее нам было суждено лишь через несколько месяцев. А пока нежные ласки заменяли нам будущее блаженство.
Все же любопытство и тревога не оставляли меня, мешая наслаждаться счастливой переменой в жизни. Я суеверно боялась, что какая-нибудь тень протянет из прошлого свою цепкую клешню и разрежет пополам нашу вновь соединившуюся душу.
Герцог, конечно же, заметил мое беспокойство и ласково спросил, что гложет меня теперь, когда все, кажется, прояснилось и никто не в силах помешать нам быть вместе.
– Уильям, я никогда не смогу скрывать от вас свои мысли. Меня беспокоит все же, что произошло между вами и вашей невестой. Не сможет ли она вновь заявить свои права на вашу руку, пусть даже ваше сердце принадлежит мне?
– Я открою вам эту тайну, чтобы между нами больше не стояло никаких призраков. Возможно, ей когда-нибудь понадобится моя помощь, но прошло уже семь лет, как я ничего не слышал о ней, и надеюсь, что у нее все в порядке.
– Семь лет? – не удержалась я от изумленного восклицания.
– Да, дорогая. Я дал слово женщине, которую совершенно не знал и не знаю до сих пор.
– Но как такое возможно? Впрочем, с вашей романтической натурой можно ожидать любой таинственной истории. Надеюсь, она земное существо, а не ведьма или эльф?
Он крепче прижал меня к себе.
– Признаться, я и сам не знаю. Я пережил удивительное приключение, но, признаюсь, предпочел, чтобы его вовсе не было.
– Вы нарочно дразните меня, сэр, разжигая мое любопытство!
– Вы очень догадливы, моя дорогая. Я намерен торговаться с вами и выпросить по поцелую за каждое слово.
Я спрыгнула с его колен и остановилась у камина. Как радовали меня подобные перепалки, как не хватало их мне все эти спокойные размеренные годы!
– Если вы не продолжите, я брошусь в пламя и исчезну, как саламандра! – пригрозила я ему лукаво.
– Хорошо, всего по поцелую за каждую фразу, и вы узнаете окончание истории.
– Только прошу вас, будьте немногословны и постарайтесь избегать лишних предложений.
– Постараюсь, моя фея! Итак, помните ли вы маскарады, на которых мы так приятно проводили время вдвоем, скрываясь под масками от любопытных глаз?
– Как я могу не помнить хотя бы одной счастливой минуты, проведенной с моим похитителем? – Вот и я уже заговорила цветистыми фразами, это заразительно.
– Я говорил вам, что бывал там и раньше, когда хотел просто повеселиться, пресытившись чопорными светскими развлечениями. За несколько месяцев до нашей с вами встречи я посещал пару раз маскарад, надеясь немного позабавиться, ухаживая за какой-нибудь светской лицемеркой, чтобы потом посмеяться вместе с ней в ее салоне, а может быть, и в ее спальне, да простите вы меня за эти подробности.
