Мое сердце забилось чаще и, повернув голову, я поняла причину этой перемены. Совсем рядом от меня сражался альфа. В его руках поблескивал необычайной красоты клинок, а стальные когти легко распарывали ноги нападавших. Хайвал обернулся в мою сторону и наши взгляды встретились. Я замешкалась на долю секунды, но для меня это стало фатальной ошибкой, я поняла это по испуганным глазам правителя. За моей спиной стоял заражённый, который уже смог проткнуть часть моей одежды под лопаткой, направляясь в самое сердце.
Глава 30
Больяра.
Мое дыхание замерло, а я продолжала смотреть в глаза Хайвалу, сожалея о своей беспечности и невнимательности. Теперь я поняла, почему воинам не рекомендовалось вступать в отношения, это отвлекало от сражения. Альфа часто дышал, а его клинок медленно опускался вниз, он не знал на сколько глубоко в меня уже успели войти когти противника, поэтому боялся спровоцировать резкие движения. Но тут на своем лбу я почувствовала горячее тепло и после которого почувствовала, что туманные когти не могут пробить мое тело, они лишь вяло царапнули кожу. Выхватив нож из-за пояса, я рывком всадила его в плечо стоящего сзади заражённого, он осел и потерял сознание.
— Как ты? Все в порядке? — подбежал ко мне альфа.
— Да, — я притронулась к своему лбу, благодаря Веру за благословение.
— Следует здорово поблагодарить нашего новоиспечённого элементаля за твою спасенную жизнь.
Слова волка отозвались во мне незнакомыми чувствами. Я не понимала, от чего он так беспокоится, вряд ли такое отношение у правящего было ко всем подчинённым.
— Я думаю нам следует обратиться в волков, чтобы иметь преимущество перед заражёнными. Да и в таком виде намного удобнее наносить раны острыми когтями с дамасскими наконечниками.
Я кивнула словам альфы и попыталась обратиться, но у меня ничего не вышло. Шок и неверие отразились на моем лице. Я продолжала поражать врагов, нанося острые порезы на их телах, но мысли мои опять улетели в неизвестном направлении. Такое у меня было впервые, прислушавшись к своим инстинктам, я поняла, что и вовсе не чувствую своего зверя. Я всячески старалась не удариться в панику, но осознание того, что у меня пропала часть сущности, обухом ударило по сознанию. Моя волчица… моя свобода и лёгкость… Я крушила врагов, а по лицу катились горькие слезы. Я боялась, что уже больше никогда не смогу ощутить силу волчьего тела… что больше никогда не увижу лес ее глазами.
— Что случилось? — до меня донёсся окрик альфы, — я не чувствую запаха твоего зверя.
— Да потому что его нет! — взревела я, разрезая сухожилия очередному напавшему.
Сквозь слезы я практически ничего не видела, сражалась на одних инстинктах и поэтому, чуть вновь не задела правящего, когда тот приблизился вплотную.
— Тогда меняем тактику. Уже более сотни обморочных находится в закрытом зале, но нападавших меньше не становиться, они выползают словно из самой земной расщелины. Доставай кинжалы и когти и садись мне на спину. Вместе у нас получиться разить противников быстрее.
Я открыла глаза и чуть не пропустила очередной удар, целившийся в мой бок. Альфа, сделав оборот вокруг меня, всадил клинок в ступню противника, а потом мгновенно обратился в огромного серого волка размером с лошадь, его шерсть красиво отливала сталью, а ореховые глаза смотрели пристально и упрямо. Я вначале не поняла, чего ждёт от меня этот прекрасный зверь, а потом очнулась и вскарабкалась волку на загривок, надевая стальные когти на одну руку и беря кинжал во вторую. У альфы на лапах тоже мерцали дамасские наконечники, только вот как он смог трансформироваться уже с ними, было для меня вопросом.
Мы неслись к самому пролому, сбивая с ног и задевая противников. Я видела Тару, бьющую ногой по руке взбиравшегося в окно заражённого, к ней подоспел один из моих студентов, я выдохнула облегчённо. Но успела заметить отблеск огненного следа на лбу подруги. Ей тоже благословение оказалось не лишним. Голос Кимали доносился из кампуса, она так браво раздавала команды, я надеялась, что сама подруга была в порядке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Обомлела, когда заметила у пролома Санияру. Девушка старалась заделать дыру льдом, выстраивая толстую ледяную стену. Силы Мглы ломали преграду вновь и вновь, но магиня не сдавалась, она упорно продолжала создавать ледяные помехи для заражённых существ.
Ко мне подлетел Канор.
— Я не знаю что делать, — почти шёпотом произнес призрак, — я могу только извергать пламя, но мне запретили убивать. Так как мне быть? Я хочу помочь.
Я задумалась. Да, проблема “не убей” набирала все новые обороты.
— Ты же можешь различить, где оборотни, а где маги и люди среди заражённых?
— Да, — фыркнул дракон.
— Тогда, перед оборотнями, можешь создавать огненные преграды. Если они и решаться полезть прямо на них, то регенерация позже сделает свое дело. Жаль только, что Мгле твой огонь никак не может навредить.
Канор, взвизгнув от радости, как ребенок, которому разрешили пошалить, полетел в самую гущу сражающихся. Я, верхом на сильной спине альфы, размахивала кинжалом и когтями, разрезая кожу попавшихся на пути.
Ректора ранили, все же он больше маг, чем воин. Его быстро отволокли к лекарям, как и ещё десяток студентов. Мы не ожидали такого напора… такого количества заражённых. Тара, заметив бесчувственного Амарока, с криком и злостью начала выбрасывать сонные бомбочки и поджигать их над головами противников. Облако дыма, как оказалось, быстрее достигало цели и поражало намного больше противников. Из кампуса выбежала взъерошенная Кимали, она держалась за плечо из которого непрерывно текла кровь. Это было странно для оборотня, регенерация лис была такой же, как и у волков. В чем же дело? И тут я прислушалась к себе. Моя рана ниже лопатки тоже кровила, в толкотне боя я совсем не обратила на это внимание. Значит, все дело в магии Мглы, это она не позволяет моему телу восстанавливаться и принимать волчью сущность. Я надеялась, что это можно было вылечить, осталось только предупредить остальных. Но как это сделать сразу и для всех? Я не имею возможности кричать так громко, кто-то все равно не услышит. А каждый оборотень привык полагаться на регенерацию своего тела.
Ответ пришел сам, перед моими глазами появилась Санияра. Девушка безупречно владела магией льда и прекрасно осваивала ментальную. Я помнила, что она ещё только учиться, но ей же удалось как-то внушить спокойствие всей академии, значит и с этим она должна справиться.
— Нам нужно приблизиться к Санияре, ментальной магине, — крикнула я альфе.
Хайвал повернул голову, его мягкие уши заострились и, тихо рыкнув, он рванул в сторону пролома. Путь был сложным, мы будто попали в реку с обратным течением, нас постоянно сносили зараженные. Хоть мы и отбивались от них, это занимало слишком много времени, которого могло в дальнейшем не хватить. Я зарычала, понимая, что наши попытки бесполезны, но сдаваться не хотела. По моему носу мазнул хвост пролетевшего над моей головой призрака.
— Канор! — закричала я во весь голос, — Срочно лети к Санияре! Пусть передаст всем оборотням, что раны от заражённых сами не затягиваются и лишают нас зверя.
— Мать моя драконица, ты что, серьезно? — выпучил глаза дракон, — Хотя да, вижу, что серьезно. Но как она…? А, это все ваши ментальные штуки. Я совсем забыл.
Канор перевернулся в воздухе и буквально мгновенно оказался у самой магини. Я видела, как вытянулось ее лицо, но девушка кивнула и, попросив о чем-то рядом стоящего студента, распростерла руки по сторонам, будто обнимая воздух, и закрыла глаза. В своей голове я услышала голос девушки, ее слова предназначались всем оборотням. По вздрагиваниям рядом стоящих, я поняла, что такой вид связи многих удивил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Оборотни, раны от заражённых не способны регенерировать, будьте осторожны. Если вас заденут, велик шанс, что вы потеряете вторую ипостась.
До меня донеслась ругань со всех сторон и я почувствовала сильную напряжённость в воздухе. Со стороны противников бой стал ещё более ожесточенным, а с нашей — пока мы, все так же, старались никого не убить.
