говорит по этому поводу сам Коррадо. Одно могу сказать: после твоего отъезда он сам не свой.
– Но чтобы… у него было разбито сердце? Он не из таких мужчин.
– Раньше – да. А сейчас мы с Марио тревожимся за него.
– Ты хочешь сказать, что он на самом деле опечален?
– Опечален, озабочен, подавлен. Словом, не похож на себя. Должно быть, на яхте что-то произошло. Но на все расспросы он отвечает: вы с ним провели замечательный отпуск – и больше ничего.
Джо втайне радовалась, что Коррадо поддержал ее решение не грузить их проблемами других членов семьи, и в то же время была заинтригована услышанным от сестры. Она почти уже собралась рассказать Анджи правду и обдумывала, с чего начать, но ее опять уберег случай. На террасу вышел Марио, сопровождаемый Дейзи. Вид у него был слегка хмурый. Собака не разделяла его настроения и находилась в радостном возбуждении.
– Анджи, у нас кончается просекко. Я думал, в холодильнике достаточный запас, однако гости вовсю налегают на этот сорт. Мы с Коррадо спешно отправляемся в ресторан. В духовке готовятся канапе. Последишь за ними, пока я хожу?
Анджи вскочила со стула. Джо тоже встала. Вернувшись в дом, она увидела Коррадо с ключами от машины. И тут у Анджи появилась идея.
– Джо, не возражаешь если я попрошу тебя помочь Коррадо? Мы с Марио останемся и проверим, как у нас обстоят дела с другим угощением.
Джо быстро согласилась.
– Спасибо, – сказал облегченно вздохнувший Марио. – Очень любезно с твоей стороны. Пусть Коррадо спросит Лоретту. Я ей сейчас позвоню.
Джо вместе с Дейзи догнали Коррадо. Джо рассказала о небольшом изменении в планах. Он кивнул и повел обеих к своему маленькому «фиату». Погрузившись в машину, они поехали к ресторану. Джо поймала на себе взгляд Коррадо.
– Замечательно выглядишь.
– Спасибо, – ответила Джо, не зная, о чем еще говорить.
На подъезде к ресторану Коррадо снова обратился к ней, но теперь его голос звучал не столь уверенно:
– Джо, так здорово снова тебя увидеть. Мы можем поговорить?
– Разве мы уже не говорим?
– Я о том, чтобы сесть и обстоятельно поговорить. – Обогнув ресторан, Коррадо подвел машину к дверям кухни. – Прошу тебя…
Джо не ответила. В мыслях была сумятица. Она знала: рано или поздно это произойдет, но не знала, как реагировать. С одной стороны, ее разбирало любопытство. Хотелось услышать о его якобы разбитом сердце и страданиях. С другой – после тех заявлений она не собиралась снова впускать его в свою жизнь и постель.
Двери кухни открылись, и через несколько секунд четыре ящика холодного просекко оказались в багажнике рядом с возбужденной Дейзи. Через минуту они двинулись в обратный путь. Ехали молча. Возле дома Марио Джо приняла решение:
– Да, Коррадо, поговорить мы можем, но оба знаем, кто где стоит. В августе ты достаточно четко высказал свою позицию. Разговор ничего не изменит. Между нами все кончено. Ты хочешь одного, а я – чего-то иного.
Они перенесли ящики с вином в дом и заполнили холодильник.
– Дейзи просится на прогулку. – Коррадо поймал взгляд Джо. – Составишь нам компанию?
– Я всегда рада прогуляться с Дейзи.
Они вышли через заднюю дверь и направились к проезду, подальше от реки, чтобы у Дейзи не возникло поползновения искупаться. Мокрая, отфыркивающаяся собака среди гостей в смокингах и вечерних платьях угрожала бы испортить весь праздник. Джо и Коррадо неторопливо шли по проезду. Дейзи ныряла в темноту, потом зеленоглазым призраком появлялась из другого места. Джо ощущала нарастающее напряжение и нервничала все сильнее. Напряжение было столь велико, что она едва не забывала дышать. Наконец Коррадо заговорил. Джо слушала внимательно и с нарастающим изумлением.
– Джо, хочу тебе кое-что рассказать. Ты даже не представляешь, как тяжело мне было посоветовать тебе согласиться на работу в Нью-Йорке. Пожалуй, это стало труднейшим поступком в моей жизни.
Его голос звучал тихо и напряженно.
– Когда мужчина, которого, как мне казалось, я люблю, по сути, выбросил меня из своей жизни, – для меня это тоже не было клумбой, усеянной розами.
Она говорила с не меньшим напряжением, чем Коррадо.
– Джо, я это знаю и готов искренне просить прощения. Но что еще я мог сказать? Для меня было бы безумием отговорить тебя от работы в ООН ради неопределенного будущего здесь. – Он замедлил шаг и повернулся к ней. – Если бы я рассказал о своих настоящих чувствах, ты бы согласилась поехать в Америку? Согласилась бы? Я часто не лучшим образом обходился с женщинами. В свою защиту скажу, я не делал им ничего плохого, и тем не менее. Но я знал в августе и знаю сейчас: я бы не допустил ничего, что могло повредить тебе.
– А разбить мне сердце и заставить изойти слезами – это ты не считаешь вредом?
При всей горечи ее слов, Джо не переставала думать о том, куда Коррадо зайдет со своими признаниями.
– Знаю, Джо, – почти шепотом произнес он. – Представлю, что тебе пришлось пережить. Поверь, мне было не легче. Говорил тебе тогда и говорю сейчас: ты должна была согласиться на эту работу. Если бы отказалась, если бы удовлетворилась местом администратора в какой-нибудь мелкой римской фирме, рано или поздно ты бы пожалела об этом. Позволить тебе такого я просто не мог.
– Хочешь сказать, что ты намеренно разбил мне сердце, желая уберечь от горьких разочарований в будущем?
– Да, я хотел отвести тебя от опасной черты. Ты могла достичь ее через месяц, год или пять лет, но ты обязательно стала бы жалеть об упущенной блистательной возможности, и твоя досада вылилась бы в ненависть ко мне. Без меня ты была свободна принять правильное решение. Мне пришлось вывести себя за скобки твоего уравнения и дать тебе свободу выбора.
Джо остановилась и попыталась понять смысл его слов.
– Что ж, твоя затея удалась. Я работаю в ООН и ни о чем не сожалею. – Едва произнеся эти слова, Джо поняла, что врет. – Нет, сожаления у меня есть. Не по поводу работы. Я люблю свою новую работу. Теперь я понимаю, что десять лет стремилась к ней. Тогда о чем я сожалею? Мне очень трудно объяснить. Это сожаление не покинуло меня и сейчас. Я до сих пор не могу понять, как мужчина, которого я любила и который, я думала, любит меня, мог так хладнокровно нанести мне удар в спину.
– Джо, я по-прежнему тебя люблю. – Коррадо говорил так тихо, что она едва его слышала. – Вопреки своим поступкам, я никогда не переставал тебя любить.
Джо находилась в полном замешательстве. Она усиленно пыталась найти хоть какой-то смысл в словах Коррадо. Дейзи, словно чувствуя необходимость поддержки, уткнулась ей в ноги. Джо наклонилась и почесала собаку за ушами.
– Если бы я мог поступить по-иному, я бы обязательно это сделал. Поверь, Джо: я перепробовал все варианты. Помнишь деловой ланч в Порто-Санто-Стефано, когда я встречался с моим главным бухгалтером?
– Ты про Паоло? Сегодня я с ним познакомилась. Он обвинил меня в том, что я разбила тебе сердце.
Она услышала, как Коррадо раздраженно вздохнул:
– Его никто не просил говорить тебе об этом. – Коррадо сделал паузу, справляясь с раздражением. – Суть такова. Я знал, что ты должна согласиться на работу в Америке. Еще я знал, что никакие отношения на расстоянии не продержатся больше нескольких месяцев. Я оказался перед выбором: последовать за тобой в Штаты или разорвать с тобой отношения.
– Последовать за мной в Штаты? Ты рассматривал такую возможность?
– Не только рассматривал. Моя встреча с Паоло была целиком посвящена этому. Какое-то время я стал всерьез подумывать о расширении своего бизнеса. И что может быть лучше страны с богатейшим потребительским рынком? Я устроил встречу, желая выяснить, можно ли выйти на американский рынок раньше намеченного срока. К сожалению, полученный ответ был совсем не тот, какой я хотел услышать. Если помнишь, на яхту я вернулся в отнюдь не радужном состоянии. Паоло – мой давний друг. У него есть слабость к вину, но в знании финансовых тонкостей ему не откажешь. Он убедительно объяснил мне, подкрепляя слова цифрами, что мы сильно рискуем. По словам Паоло, нам требовался заинтересованный американский партнер, но тогда таковых на нашем горизонте не было. Паоло предлагал выждать несколько лет. У меня не оставалось альтернативы. Я сознавал: чтобы ты согласилась на работу в ООН, нужен был радикальный шаг с моей
