-- Знаю многое, уж всяко больше тебя. Видишь ли, Райала не первая моя избранница. В юности я совершил ошибку, увлекшись светлой воительницей...
Ммм... И чего только не узнаешь о своей семье после двух с половиной веков совместного существования. Интересно, почему мне никто раньше не сообщил столь милую подробность. А если вспомнить, что светлые воины любят лишь однажды... любопытные подробности открываются, не так ли?..
Но, слава Свету, это абсолютно не мое дело.
-- Не делай такого лица, Лен. Я действительно пожалел о том, что связался со светлой. Они абсолютно безумны. Но почему-то общаясь с ними, об этом быстро забываешь, а забыв легко и голову потерять.
-- Этот экскурс в историю сейчас к чему? -- невежливо прервал я его. Слушать байки о том, как опасны светлые воительницы совсем не хотелось. Да и не опасны они, скорее жестоки. А собственные страхи всегда легче обозвать разумным опасением, верно?
-- К тому, что я знаю, как они мстят. Действительно знаю, Лен. Вот только они редко нисходят до мести.
-- Непохоже, -- невольно буркнул я, против воли вспомнив последний сон-видение. Не хотелось бы повторения подобного развлечения -- такие номера не по мне.
-- Но это так, Лен. Светлые воительницы мстят только тем, кто им дорог. Или тем, кто их основательно достал. Но последнее чрезвычайно редко бывает: при всем их взрывном характере, они всегда следуют голосу разума. Но опять-таки за исключением тех случаев, когда произошедшие ранит их души. А это возвращает нас к первому умозаключению -- светлые воительницы мстят только тем, кто им дорог. Никого другого они не подпустят на расстояние удара. Видишь ли, при всей их кажущейся силе -- а связь женщин с Источником действительно сильнее, чем у нас -- они очень ранимы. Так что ты такой же дурак, как и я, Лен, -- с одной лишь разницей: тебе еще не поздно все изменить.
-- Поздно, -- не терпящем возражений тоном сказал я.
-- Разве? Мне кажется, что самое время. Она ничего не обещала тебе, так с чего ты взял, что она обязана хранить верность? Глупость. Самому не смешно делать такие заключения? Или ты теперь у нас претендуешь на роль святого?
-- Но почему именно с ним?!
-- А как ты думаешь? Ответ лежит на поверхности: потому что именно это бы задело тебя сильнее всего. Я же говорю, что месть светлых воительниц не соизмерима с проступком. И в этом они сильно похожи на детей.
-- Бездна! Чего ты от меня хочешь добиться? Она же ясно сказала, что не желает меня видеть!
Молчание. Изумленное. И что на этот раз не так?
-- Лен, мальчик мой, ты себя как чувствуешь? Может, ты еще не совсем оправился, а тут еще и я пристаю со всякими несущественными подробностями?
Теперь настало мое время удивляться. Он что меня за полного идиота держит?!
Хм, а ведь судя по взгляду -- действительно держит...
-- Что ж, тогда я еще разок попытаюсь все растолковать, -- уже как-то обреченно произнес он, -- Эта девочка, Грейс, она светлая воительница. Да, не по крови, а в силу контракта с тобой, но она уже стала одной из нас. И она поступилась собственными желаниями ради мести... Нет, не спорь со мной, Лен. Я знаю, что из себя представляют светлые воительницы получше тебя, так что своим заключениям вполне доверяю. И уже тот факт, что она мстит тебе...
-- Да с чего ты взял, что она мстит?! Она же одна из vitori, а они никогда не сдерживали свои желания, и тому есть масса подтверждений!
-- С чего взял? Все очень просто, Лен. Если бы она того желала, ей не составило бы труда закрыться. Думаю, и в этом ты уже успел убедиться на собственном опыте.
Закрыться? А ведь действительно в тот раз, когда я потянулся к ней, я наткнулся на глухую стену. Я же совсем не чувствовал ее! А сегодня это было больше похоже на демонстративную пощечину...
-- Но за что ей мстить мне?! -- почти беспомощно. Эта женщина действительно сумела меня задеть -- вот это-то и удивляет.
-- А ты думаешь не за что? А кто объявил матери, что хочет сделать из нее послушного своей воле монстра? Причем даже не удосужился убедиться, что этого никто посторонний не услышал. Знаешь, мальчик, видать ты ей сильно нужен, если ее месть настолько ничтожна. На ее месте любая другая светлая поступила бы гораздо жестче.
-- Убила бы? Но меня смерть не пугает, так что...
-- Есть вещи похуже смерти, Лен, и возможность обеспечить тебе вместо посмертия вечную жизнь в качестве какой-нибудь безделушки у Грейс, как и у любой другой светлой, есть.
Я удивленно замер. Что может быть хуже смерти? Только вечная жизнь без возможности когда-либо обрести покой. Вечная жизнь, полная воспоминаний о собственных ошибках. Если светлые воительницы на это способны, то они действительно опасны.
-- Что? Оценил-таки ее милосердие? Проникся?
Я невольно кивнул. И оценил, и проникся. Вот только что это меняет?
-- Замечательно. Теперь можно обговорить и все остальное. Тебе нужно поговорить с ней.
-- Она не станет слушать...
-- Станет. Светлые воительницы отходчивы, вернее отомстив, они позволяют своей жертве самостоятельно сделать выбор. Я в свое время ошибся. Как и ты, я слишком много внимания уделял незначительным мелочам, а в результате лишился ее.
-- Все еще жалеешь?
-- Уже меньше. Время сгладило острые углы, да и ты с Райалой примерили меня с действительностью, но я до сих пор стараюсь как можно реже появляться на нашей исконной территории -- не уверен, что хватит сил выдержать еще одну встречу... Но это уже и не важно. Я привык к этому миру, привык к Святилищу. Мне будет неуютно на Небесах. Так что говорим мы сейчас именно о тебе. Хватит ли тебе сил забыть обо всем произошедшем? Примешь ли ты ее месть? Или начнешь возводить новые замки недопонимания?
И я должен ответить на это сейчас? Бездна, почему у меня такое чувство, будто все всем давно известно и только я мечусь никак не в силах найти свое место?
-- Она моя жрица, -- негромко произнес я, словно это объясняло бы все.
-- И что? Сейчас иные времена. И ты можешь быть ее слугой, но в то же время оставаться для нее пустым местом.
Я растеряно посмотрел на отца. Чего он пытается добиться? Моего признания? Я действительно не хочу терять Грейс. Мне дороги те несколько дней, что мы провели вместе, но это ведь не то, что он ожидает услышать.
-- Отец, я...
-- Нет, постой, не говори ничего, пока не узнаешь всего. Думаю, прежде чем что-либо решать, ты должен понять, чем именно являются женщины нашей расы. -- Он тяжело вздохнул, а я невольно прислушался. Раньше отец никогда не затрагивал эту тему, но, кажется, у него на то были свои причины. -- Видишь ли, женский организм изначально восприимчивее к потокам силы. Я не знаю, с чем именно это связано, но так есть. Вот только количество энергии в Источниках всегда одинаково, а значит, единовременно может подпитывать строго определенное количество одаренных, или в данном случае -- сотворенных. И не сложно понять, что женщин при таком раскладе рождается гораздо меньше, чем мужчин. Помимо этого ограничения есть и еще одно... Все светлые воительницы собственницы, причем эта черта едва ли не основная из заложенных в них. Так что своего избранника они ревнуют ко всему миру, не делая скидок ни на что. Очень сложно так жить, Лен, но привыкнуть можно. Да, частые скандалы на пустом месте в определенный момент начинают раздражать, но, когда любишь, на многое делаешь скидки. А потом... я не преувеличивал, когда говорил, что они ревнуют ко всему, Лен. И больше всего они ревнуют к собственным детям. Они их ненавидят. В общем, если бы не оказалось, что на генетическом уровне наша раса доминирует над остальными в большинстве случаев, все закончилось бы полным вымиранием. Но нам повезло. Как понимаешь, обнаружив, что у них есть выбор, светлые воины предпочли держаться подальше от женщин своей расы. А те немногие, что все-таки шли на риск, в итоге оказывались в незавидном положении. Сложно выбирать между собственным ребенком и любимой женщиной, но очень часто приходится. И это вдвойне тяжело, ибо природой родительский инстинкт в нашем случае преобладает у мужской части общества.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
