ОЧЕРК ДВЕНАДЦАТЫЙ
Переселение в города. Евреи на государственной службе. Антисемитизм в 1920-х годах
1
По окончании Гражданской войны более двух миллионов эмигрантов оказались за пределами России, разбросанные по странам и континентам. Они потеряли свой дом и надежду на возвращение, испытали голод, нужду, ощущение одиночества и ненужности в чуждом им и равнодушном мире, что приводило к психическим заболеваниям, употреблению наркотиков, а порой и к самоубийству. "Кто хотел и мог‚ тот ушел с петлюровцами‚ добровольцами и поляками, – отметил историк Н. Полетика. – Кто остался‚ должен был принять жизнь такой‚ какой она сложилась к середине 1920 года. А это значило принять советскую действительность и попробовать ужиться с ней‚ то есть работать на большевиков". Сотни тысяч специалистов оставались на своих местах: инженеры на заводах‚ врачи в больницах‚ адвокаты в судах и конторах‚ ученые в институтах и лабораториях‚ представители свободных профессий – в издательствах‚ консерваториях‚ театрах и киностудиях.
Л. Троцкий заявил с трибуны: "Нельзя‚ говорят‚ сидеть на штыках. Но и без штыков нельзя... Вся эта мещанская сволочь‚ что сейчас не в состоянии встать ни на ту, ни на другую сторону‚ когда узнает‚ что наша власть сильна‚ будет с нами... Мелкобуржуазная масса ищет силы‚ которой она должна подчиняться. Кто не понимает этого – тот не понимает ничего в мире‚ еще меньше – в государственном аппарате".
Одни служили без охоты советской власти‚ чтобы в голодные годы прокормить семью‚ и утешали себя надеждами на лучшие времена. Другие подчинялись ненавистному режиму‚ надеясь улучшить его изнутри‚ делали постепенно служебную карьеру и забывали о прежних намерениях. Были и такие‚ что опасались большевиков‚ которые могли раскопать их дореволюционное прошлое‚ а потому старались заслужить репутацию честного "попутчика". Появилось немало энтузиастов‚ воодушевленных грандиозными планами‚ которые трудились на своих местах и отдавали силы на благо народа. Нашлось и теоретическое оправдание сотрудничеству с советской властью: "Большевизм – явление чисто народное, он погибнет сам‚ когда народ изживет его; сопротивление бесполезно и задерживает лишь исторический процесс". Вариантов было достаточно; А. Гольденвейзер‚ киевский адвокат‚ утверждал в те годы: "Примирился ли кто-либо с большевизмом? Думаю‚ что искренне и честно едва ли кто с ним примирился. Но многие‚ не видя и не зная выхода‚ примирились со своей судьбой и со своим положением обреченных и пассивных жертв большевизма".
С 1918 года Троцкий и его помощники создавали регулярную Красную армию взамен красногвардейских отрядов‚ привлекая офицеров и генералов царской армии. Это вызывало недовольство красных командиров‚ не желавших подчиняться командам вчерашних "золотопогонников", однако В. Ленин поддержал Троцкого. Одни из военных специалистов шли добровольно‚ другие по принуждению; А. Деникин свидетельствовал: "Красная армия строилась исключительно умом и опытом "старых царских генералов"... Периодически на большевистском горизонте вспыхивали довольно яркими звездами самородные таланты‚ рожденные войной и революцией‚ но это были лишь редкие исключения‚ и вся сила‚ вся организация Красной армии покоилась на старом генералитете и офицерстве".
Во время Гражданской войны были призваны в Красную армию десятки тысяч царских офицеров. Генералы и полковники Д. Надежный, А. Самойло, В. Шорин, А. Снесарев, П. Лебедев, П. Сытин, А. Свечин, В. Гиттис, А. Егоров‚ С. Харламов и другие командовали фронтами и армиями, возглавляли штабы полков‚ армий и фронтов, разрабатывали и проводили операции по разгрому армий Колчака, Деникина, Юденича, Врангеля. Полковник И. Вацетис‚ командир латышского стрелкового полка‚ после октябрьского переворота перешел на сторону большевиков‚ стал командующим Восточным фронтом‚ а затем главнокомандующим всеми вооруженными силами. Главкомом был и полковник царской армии С. Каменев. Служили в Красной армии бывший военный министр Временного правительства А. Верховский и "красный адмирал" А. Немитц, командовавший военно-морскими силами страны. Знаменитый генерал А. Брусилов стал председателем особого совещания при главнокомандующем во время войны с Польшей.
Генерал царской армии М. Бонч-Бруевич‚ начальник Генерального штаба Красной армии: "Скорее инстинктом‚ чем разумом‚ я тянулся к большевикам‚ видя в них единственную силу‚ способную спасти Россию от развала и полного уничтожения... Все начальники отделов Ставки... решили‚ считаясь с текущим моментом‚ работать на своих местах до последней возможности".
Троцкий вспоминал в изгнании: "Я пошел к Ленину в его кремлевский кабинет и поставил ему вопрос: "Вы знаете‚ сколько у нас в армии царских офицеров?" – "Нет‚ не знаю"‚ – ответил он‚ заинтересованный. "Приблизительно?" – "Не знаю". Он категорически отказывался угадывать. "Не менее тридцати тысяч!" Цифра прямо-таки поразила его. "Тридцать тысяч..." – повторял он..." – "В 1918 году 76% всего командного и административного состава Красной армии представляли бывшие офицеры царской армии".
За время длительной войны командиры и комиссары Красной армии отвыкли от какой-либо работы и после демобилизации не стремились вернуться в деревню или на завод‚ чтобы снова встать у верстака или ходить за плугом. Они привыкли командовать‚ претендовали на ответственные посты разных уровней и занимали их‚ не всегда соответствуя этому. В массе своей эти "выдвиженцы" были малограмотными и необразованными – партийная перепись показала‚ что подавляющее большинство членов партии имело в лучшем случае начальное образование. Для повышения квалификации их посылали на краткосрочные курсы‚ однако этого было недостаточно‚ чтобы руководить заводами‚ банками и учреждениями‚ давать указания специалистам. Бывшие командиры и комиссары принесли с собой прежние методы командования‚ распоряжаясь таким образом‚ будто решали не производственные задачи‚ а все еще водили в атаку полки и эскадроны. От ощущения полученной власти‚ от подсознательного понимания собственного невежества они свысока – с "комчванством" – обращались со специалистами‚ бравируя пролетарским или крестьянским происхождением. Неспособных руководителей сменяли новые "выдвиженцы" с партийным билетом и незапятнанным прошлым; "кто был ничем" стремился как можно скорее стать "всем"‚ поглядывая с подозрением‚ а то и с ненавистью на образованного и делового конкурента из "бывших".
Даже у новых правителей страны – бывших профессиональных революционеров – не было ни малейшего опыта управления огромным государством‚ не было порой и необходимого образования. В. Ленин закончил экстерном юридический факультет Петербургского университета‚ но адвокатской практикой почти не занимался. И. Сталин учился в духовной семинарии. Л. Каменев прослушал два курса юридического факультета Московского университета. Л. Троцкий‚ Я. Свердлов‚ Г. Зиновьев‚ М. Калинин‚ В. Молотов‚ наркомы первого советского правительства А. Рыков‚ В. Милютин‚ А. Шляпников‚ П. Дыбенко‚ В. Ногин были без специального‚ а порой и без законченного школьного образования.
И. Солоневич‚ адвокат (из книги "Россия в концлагере"): "В 1918 году в германском Киеве мне как-то пришлось "по душам" разговаривать с Мануильским‚ нынешним генеральным секретарем Коминтерна... Я доказывал Мануильскому‚ что большевизм обречен‚ ибо сочувствие масс не на его стороне... "Послушайте‚ дорогой мой‚ – усмехнулся он весьма презрительно‚ – да на какого же нам чёрта сочувствие масс? Нам нужен аппарат власти. И он у нас будет. А сочувствие масс? В конечном счете наплевать нам на сочувствие масс".
2
Всесоюзная перепись населения 1926 года определила‚ что на территории Советского Союза находилось более двух с половиной миллионов евреев (2 676 109)‚ что составляло 1‚8% населения страны. По сравнению с предыдущей переписью 1897 года еврейское население на территории СССР увеличилось примерно на сто семьдесят тысяч человек. Это было значительно меньше естественного прироста‚ что объяснялось массовой эмиграцией из Российской империи‚ многочисленными жертвами погромов Гражданской войны‚ бегством из страны, повышенной смертностью от болезней и эпидемий‚ уменьшением рождаемости‚ а также последствиями голода 1921–1922 годов.
Перемещения еврейского населения начались во время Первой мировой войны‚ когда беженцы уходили из районов боевых действий или их насильственно изгоняли по приказанию военных властей. Во время Гражданской войны жители городов переселялись в сельские местности‚ где было легче найти продовольствие‚ а евреи бежали им навстречу‚ из местечек в города‚ в надежде на защиту от поголовного истребления. Голод 1921–1922 годов вызвал к жизни новую волну беженцев‚ которые уходили из районов‚ пораженных бедствием. Но и затем перемещение еврейского населения не прекратилось; оно шло из сельских районов в города‚ из малых населенных пунктов в промышленные центры‚ где легче было устроиться на работу. Лишенцы и их дети покидали родные края‚ бросали дома‚ нажитое имущество‚ могилы родных‚ чтобы затеряться в большом городе‚ скрыть социальное происхождение‚ найти применение своему ремеслу‚ поступить в учебное заведение и получить специальность. Новая экономическая политика возродила частную инициативу‚ что также способствовало переселению в города наиболее активной части населения. Уже не существовала черта оседлости‚ ограничивавшая перемещение: сотни тысяч евреев в поисках заработка покинули городки и местечки и переехали в крупные города Украины‚ Белоруссии и России.
