Существовало подозрение, что британские военные корабли преследуют немецкие рейдеры, вынужденные выйти в море из-за наступления британцев в Итальянском Сомали. Одним из этих судов был 8000-тонный «Кобург», который также шел на встречу с «Кетти Бревиг». Противник знал об этом, потому что все необходимые инструкции были даны «Кобургу» после выхода в море, при этом использовался итальянский шифр, который англичане успели взломать.
Вместо «Кетти Бревиг» Крюдер наткнулся на снабженческий танкер «Оле Якоб», которым командовал лейтенант Вослох.
Крюдер был не слишком доволен заменой. На «Кетти Бревиг» было отличное топливо, принадлежавшее противнику. Японское топливо на «Оле Якобе» имело несравненно более низкое качество. Но ему пришлось брать что дают и еще порадоваться, поскольку остаться в открытом море без топлива не слишком приятно.
«Пингвин» без устали бороздил морские просторы, но ни разу на горизонте не были замечены мачты. Наблюдения не прекращались ни днем ни ночью. Днем вахтенные до боли в глазах вглядывались в раскаленную солнцем легкую туманную дымку, но не могли обнаружить ни единого признака присутствия в пределах видимости судна. Двигаясь северо-восточным курсом, Крюдер передал длинное радиосообщение домой, после чего покинул оперативную зону в районе Мальдивских островов, в надежде попытать счастья на судоходных путях между Цейлоном, Мадагаскаром и Дурбаном.
Но хотя наблюдения велись непрерывно, ничего не было замечено. Вылеты разведывательного самолета следовали один за другим с тем же результатом. Индийский океан опустел.
Погода держалась на удивление тихой. Ленивые волны медленно поднимали и снова опускали поверхность моря — казалось, оно ритмично дышало. В отдельные дни и такое движение прекращалось, и «Пингвин» скользил по абсолютно спокойной, напоминающей голубоватое зеркало поверхности.
В такие дни особым спросом пользовались кости от свиного окорока. Моряки использовали их в качестве приманки для акул, коих вокруг было великое множество. Акулы хватали приманку, после чего их поднимали на борт и безжалостно уничтожали. Моряки, которые обращались с раненым альбатросом бережно и нежно, словно со статуэткой дрезденского фарфора, не испытывали никакой жалости к опаснейшим хищницам, живущим в темных глубинах. Довольно скоро все усвоили, что с акулой следует соблюдать осторожность, даже если она уже находится на крючке. Неожиданный удар сильного хвоста легко может сломать человеку ногу.
Конечно, всем пойманным акулам вспарывали животы, чтобы проверить содержимое желудков, но ничего интересного обнаружено не было. Затем обрезали спинные и хвостовые плавники, которые использовали для приготовления пищи. Старые моряки помнили морские предания, и довольно часто на «Пингвине» везде, даже в самых неожиданных местах, можно было обнаружить специально выделанные акульи плавники — существовало поверье, что они приносят удачу.
Прочесав район и убедившись, что он пуст — разведывательный самолет за это время совершил тридцать пять безрезультатных вылетов, — «Пингвин» направился на запад. Крюдер надеялся обнаружить суда на морском пути Бомбей — Момбаса или на путях, проходящих через Мозамбикский пролив.
20 апреля подошел «Адъютант», «второй глаз» «Пингвина». Судя по поспешности, с которой он приближался, вражеское судно, наконец, было обнаружено.
Незадолго до захода солнца 6800-тонное судно «Эмпайр Лайт» было отправлено на дно вместе с грузом, который оно везло в Бомбей.
Удивление, воцарившееся на борту «Эмпайр Лайт» оказалось столь велико, что там даже не уничтожили секретные документы, среди которых обнаружились весьма и весьма полезные.
Через несколько дней вечером был устроен настоящий турнир по игре в скат. Несведущий наблюдатель мог бы заподозрить, что люди борются за какой-то ценный приз. На самом деле игра велась лишь для того, чтобы скоротать время и ослабить сопутствующее ожиданию напряжение. После полудня было замечено вражеское судно, и Крюдер, следуя своей обычной тактике, в светлое время суток вел «Пингвин» параллельным курсом, чтобы пойти на перехват в темноте. В результате ни один человек на борту немецкого вспомогательного крейсера не отправился спать. Все ждали сигнала тревоги и команды занять места по боевому расписанию.
Неожиданно стоявший на столе стакан перевернулся, за ним второй, третий, и пиво, так же как и самодельный тропический лимонад, изготовленный персоналом камбуза из «кергеленовской водички», полилось на белые штаны моряков. Это не могло быть вызвано качкой — море оставалось абсолютно спокойным. Неожиданное изменение курса? Но почему?
Люди моментально утратили интерес к игре, и карты оказались брошенными в растекшиеся по столу лужицы пива и лимонада.
Офицеры на мостике заметили другое судно, идущее в противоположном направлении.
— Это судно сейчас находится дальше от места назначения, чем то, которое мы преследуем, — заметил Михаэльсен.
Крюдер понимал, что тот имеет в виду. Если второе судно не прибудет в порт, неизбежное расследование начнется позже, чем в случае с первым судном. Поэтому курс был резко изменен, и «Пингвин» устремился за вторым судном.
Еще до рассвета 8000-тонное судно «Клан Бьюкенен» затонуло, прихватив с собой на дно ценный груз кожи, слюды, чая и военных грузов. Радисты «Пингвина» утверждали, что воспользоваться рацией на судне не успели.
На борту немецкого вспомогательного крейсера снова оказалось довольно много пленных — всего 180 человек. На борту «Клан Бьюкенена» было несколько раненых, которым оказали медицинскую помощь.
«Нам необходим танкер», — размышлял Крюдер. Он решил повторить успех «Пассата» и заминировать водные пространства вокруг Карачи. Военно-морскому командованию был отправлен запрос:
«Прошу разрешения использовать „Оле Якоб“ для минной операции. Помните успех „Пассата“».
Ответ поступил через несколько часов и был неблагоприятным.
«Использование танкера „Оле Якоб“ невозможно. Подыщите себе британский танкер».
Интересно, подумал Крюдер, понимают ли они там, какая сейчас здесь обстановка. Легче найти иголку в стоге сена.
Разведывательный самолет взлетал ежедневно, но летчики всякий раз возвращались ни с чем. Когда самолет появлялся в пределах видимости, весть об этом моментально распространялась по всем помещениям судна, и люди собирались на палубе в ожидании новостей. Все вглядывались в появившуюся высоко в небе точку, стараясь разглядеть, какого цвета ракеты пускает самолет. Но они всегда были красными или белыми. А сигналом, свидетельствующим об обнаружении судна, были зеленые.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
