продолжалась лекция, вернее — её практическая часть.
После вычисления формулы и короткого перерыва (на котором профессор и сделал для Арди список литературы), остальные студенты отправились в лабораторию. Но, поскольку, сам Ардан уже изготовил отвар, то Ковертский, нехотя, его отпустил. Столь же нехотя он не стал интересоваться, каким образом учащийся, не знающий формул Звездных Биологии и Алхимии, смог приготовить противоядие. По лицу профессора легко читалось, что тот пришел к определенным выводам, но допроса не устроил.
Лишь пожелал успехов прочесть материалы и выучить формулы до зачетной работы, потому как за одну только практику, без теории, Ардан выше пресловутых шести баллов не получит.
Всего же, для начисления стипендии, требовалось собрать не меньше девяноста совокупных баллов за все учебные дисциплины. А для повышенной — сто десять. Учитывая, что на первом курсе таких дисциплин имелось всего двенадцать, то задача вполне себе нетривиальная.
Вздохнув, Арди убрал в нагрудный карман небольшой клочок бумаги, исписанный все тем же почерком, действительно напоминавшим покосившийся забор, и развернул перед собой карту Большого.
Столовая или, как она здесь называлась — «кафетерий», находилась на седьмом этаже главного здания в западном крыле, а вот полигон, где должно было состояться первое занятие в военной дисциплине…
— И как они только его построили, — восхищенно присвистнул Ардан.
Полигон занимал, без малого, половину Площади Звезд. Если быть совсем уж точным — то её подземную часть. Он не имел какого-то цифирного обозначения. Указывалось лишь, что лифтерам, чтобы те отправили студента вниз, требовалось продемонстрировать либо пропуск, либо расписание, где указывалось бы наличие занятия, либо же иметь принадлежность к военному факультету. Остальным студентам в свободном посещении полигона было отказано.
Вполне логично. Если вспомнить разговоры слуг в особняке Анорских, то поддержание и обновление полигона в подвале куда меньшего размера, чем здесь, требовало астрономической суммы в сто семьдесят эксов в месяц. В неё входили материалы и работа экспертов защитной магии. Так что открывать столь дорогостоящее пространство любому желающему не выдержит даже такое заведение, как Императорский Магический Университет.
Размышляя на эту тему, Ардан прошел по переходу и вернулся в атриум. Здесь, как и всегда, обнаружились стайки студентов в красных, чаще зеленых и, куда реже, синих плащах. Последние являлись, в основном, представителями старших курсов и выпускниками заведения.
Все же — три звезды — весьма и весьма высокий уровень владения Звездной магией.
Миновав монумент Последнего Царя, Ардан свернул к лестницам и, уже совсем скоро, поднялся на седьмой этаж. Выйдя в небольшой холл, он прошел несколько метров, пока не увидел простые деревянные двери с резными рамками и немного ветхую табличку — «Кафетерий».
Толкнув створки, Арди на мгновение зажмурился. Его буквально отхлестал по щекам свет яркого, полуденного солнца, от которого юноша уже изрядно отвык в царстве серости и хмари, коим являлась Метрополия.
Проморгавшись, юноша огляделся. Разумеется, никакой резкой, волшебной смены погоды за окнами не произошло. За высокими, арочными стеклами, касавшимися пола и потолка, все так же протянули широченные длани тяжелые, грязные тучи, затянувшие небо. Откуда же брался свет? Его излучали сами окна. Они сияли мягким, нежным золотом, отбрасывавшим короткие тени от ножек круглых столешниц, рассчитанных на пять, максимум шесть человек.
Широкое пространство кафетерия, чей пол блестел белоснежным камнем, а стены отливали цветом озерной глади после шторма, насчитывало порядка пяти десятков таких столов. За какими-то сидели студенты, одновременно с трапезой предававшиеся легким беседам или читавшие свои записи. Другие облюбовали компании из двух, максимум трех человек в мантиях — профессоры. Они тоже либо что-то обсуждали, либо зачитывались газетами.
Справа от Арди, стоявшего под вывеской «пожарный выход», обнаружилась «линия», как в салуне. Только без барных стульев, а вместо бутылок за спиной трактирщика — обширное меню. Да и сам трактирщик оказался несколькими женщинами весьма свирепой комплекции.
В белых рабочих одеждах и с чепчиками-гармошками, скреплявшими волосы, они принимали заказы от подходивших к ним студентов. Те, в свою очередь, предварительно брали из лотка жестяные подносы, а перед заказом обязательно протягивали талон.
Такой же, как выдали Ардану в секретариате. На небольшом клочке бумаге, под чернильным оттиском печати, было зафиксировано его право на теплый обед.
Сориентировавшись, Арди тоже взял поднос и, отстояв небольшую очередь, оказался перед тяжелым, но приятным взглядом работницы.
— Добрый день, — поздоровался юноша.
— Добрый, — ответила она немного устало. — Новенький, да?
Арди кивнул и нисколько не удивился тому, как легко она опознала в нем первокурсника. Работницы кафетерия столько студентов повидали за время своей работы, что с легкостью могли отличить не только курс, но и специальность (даже без нагрудных значков с гербами).
— Все, что сегодня можем предложить, — она указала себе за спину. — Можете выбрать по одному пункту из каждой секции. Платное меню отдельно.
Работница подвинула вперед лежавший у прилавка лист, но Арди не стал даже смотреть в ту сторону. Если имелась возможность поесть, не тратя при этом монет, то он не станет от неё отказываться ни при каких условиях и обстоятельствах. Так что Ардан внимательно вгляделся в перечень написанного на чуть замасленной, графитовой доске зеленого цвета. Она чем-то напоминала ту, что висела в их классе в Эвергейле.
— Мне, пожалуйста, грудку куропатки в виноградных листьях, пюре из молодого картофеля со сметаной на гарнир и, — Ардан пробежался глазами по списку напитков. — И крепкий чай из ЛанДуоХа. С лимоном и без сахара.
Работница записала, после чего на какое-то время удалилась за барную дверь. Такую, что открывалась на петлях в обе стороны. Арди же в недоумении оглядывался, не понимая, что ему делать. Оставаться здесь и ждать еды, либо же отправляться за стол и…
— Ваш заказ, — прервала размышления все та же работница, вышедшая из, как успел заметить краем глаза юноша, шумной кухни, тонущей в отрывистых перекрикиваниях и звоне посуды.
На подносе Арди оказались дышащие паром блюда и едва ли не пол литра чая с четырьмя дольками лимона. Кислый фрукт из Каргаамы, который стоил в Империи весьма немалых денег. За килограмм в Дельпасе просили не меньше полутора эксов, а в Эвергейле и вовсе — привозили лишь на фестивали и продавали штучно.
Облизнувшись, Ардан развернулся и, не без удивления, увидел Елену за одним из столов. Та приветливо махала ему рукой. Перед ней, на подносе, лежала отбивная из свинины, паста под сливочным соусом и крепкий кофе.
Подойдя, Арди сперва поставил поднос на стол, а затем спустил вещевой мешок с плеча.
