пришел к вам с теми деньгами, что вам Петруха дал! Проклятые они у него! Теперь я с вами жить буду! И души ваши пить! Кто с Петрухой свяжется - так и будет! Деньги у него проклятые, вот он и раздает всем, чтобы у всех проклятые деньги были, тогда я души их и выпью!
И опять засмеялся демоническим смехом. Мужики начали пятиться подале от нечистого, да ноги у трусоватого Проньки заплелись и он упал навзничь. И тут же что-то прыгнуло ему на грудь и вцепилось острыми когтями в него сквозь худую рубаху.
-Все, - понял Пронька,- пришел мой смертный час, сейчас живьём сердце вырвет и душу выпьет!
Эта мысль неожиданно придала ему сил и резвости, но внезапно поменяла диапазон голоса... Теперь он рванул в забег по кругу, и истерически завывая. Гаврила, глядя на друга, тоже струхнул и тоже отправился в турне по улице, но выл он более низким голосом, а Пронькин вой больше напоминал местами визг.
Изложив это все соседям, мужики упали возле соседского плетня в изнеможении, где и проспали до утра, периодически трясясь, взвизгивая и суча босыми ногами. Говорили, что видали через неделю в деревне вновь Петруху. Да только селяне от него врассыпную убегали, а во главе беглецов неслись наши Гаврила с Пронькой. Кстати, пить они бросили, окончательно и бесповоротно. Говорили, что жена Гаврилы мечтала найти того нечистого и поклониться ему в копыта.
Как мне кажется, знаю я этого нечистого, но не пойман - Уголовный кодекс не действует.
С Фиодором я, разумеется, поговорила, но особого воспитательного эффекта не достигла. Кот вполне равнодушно пожал плечами.
-Ну и что? Не все ли равно, как именно получен результат? Главное, местные никто больше Петрухе не помощник! А нанимать пакостить со стороны кого - так здесь любой чужой виден, как вошь на лысине!
У меня челюсть со стуком упала на пол, заикаясь, я спросила.
-Феденька, кк... какк ты сказал? Ты откуда такие слова взял?
-Хы... так Никита Даниле что-то рассказывал, а я услышал. Правда, здорово сказано? Главное верно!
Я вздохнула, ладно, пусть говорит, лишь бы не матерился. Хотя, надо отметить, что вопреки всем мифам о том, что в деревне матерятся нещадно, должна сказать, это неправда. Особенно в эту эпоху, да, у крестьян много интересных и странных слов, но матов я не слыхала. Гораздо чаще и в большем объеме их можно услышать, проехав несколько остановок на метро, особенно, если попадешь рядом со старшеклассниками. Те считают особым шиком выражаться исключительно обсценной лексикой.
Тем временем неумолимо приближалось время поездки в Москву. Как неделей раньше у нас пахло клубникой и земляникой, так теперь весь двор пропах вишней. Стерилизовались и закрывались в литровые банки компоты, в поллитровые заливалось ароматнейшее вишневое варенье. То есть, в нашем обозе на одну телегу нынче больше будет. Пришлось предупреждать торгпреда в Курске, чтобы он заказал на одно место грузовое в вагоне больше. Я выехала в город на день раньше, чтобы провести сверку документов, зайти в банк и прочие мелкие дела. Подводы с товаром выедут из Арсентьево на следующий день, ранним утром, чтобы успеть к поезду и масло не успело растаять.
У представителя все документы были в порядке, все накладные сошлись до последней копейки. Очень добросовестный сотрудник у Немировского, с ним легко работать. Заодно и угостила его нашими фруктово-ягодными новинками, специально в свою коляску погрузила отдельную корзинку для него и отдельную - для Немировского.
Банк меня тоже порадовал, пришли переводы за прошлые поставки продуктов и галантерейщик тоже, теперь мне осталось собрать только полторы тысячи рублей для выплаты первого транша. И, по закону подлости, на выходе из здания банка, столкнулась я со своим неудавшимся "женихом". Караулит он меня, что ли? Ухмылка мне его не понравилась сразу, как только он заступил мне дорогу.
-Неужто это Ваша Светлость, госпожа княгиня? Как же я рад вновь увидеть Вас! Позвольте ручку поцеловать!
Такой развязный тон меня удивил и даже немного напугал, признаюсь. Приглядевшись, я поняла, что Панталон пьян. А он меж тем продолжал.
-Ваша Светлость посещала банк? Займ хотите? Напрасно, княгинюшка! Здесь меня хорошо знают, сегодня же предупрежу, чтобы вам никто в этом городе не дал бы займ! Вы ещё будете умолять меня!
Он разливался курским соловьём, а меня так и подмывало сказать ему, что не нужен мне займ, и его похвальба меня не задевает. Но я даже язык прикусила, чтобы не брякнуть чего лишнего. Мне выгоднее, чтобы он так считал, что я приходила за займом.
Увидев спешащего ко мне с другой стороны улицы от моей коляски Кузьму, незаметно облегчённо выдохнула и вытерла мокрые ладошки об юбку. Кузьму заметила не только я, но и хам Панталон. Шагнув с крыльца, холодно произнесла.
-Освободите дорогу!
Я уже говорила, что излишним снобизмом не страдаю, но сейчас во мне взыграла вся моя дворянская кровь, начиная от Рюриковичей. Что-то ещё вслед мне шипел купчина, не решаясь сказать громко, ибо кулак у Кузьмы был внушительный.
Я старалась успокоиться по дороге в гостиницу, оставалось какое-то гадливое чувство, как от таракана, попавшего в твою тарелку. Эх, жаль, нынче Федя со мною не поехал! Сейчас бы помурчал мне на ушко, дал бы погладиться. И стало бы легче. Но пора приучаться, самой быть сильной.
Дорога до Москвы была уже вполне привычной, но сильно не хватало Федьки. Как-то привыкла я уже к его постоянному ворчанию, мурчанию, поддержке моих решений и его советам. Всё-таки у меня обычное человеческое мышление, а у него свое, кошачье и часто оно отличается от нашего. И кошачья логика иной раз приводит к неожиданным для меня решениям. И нельзя сказать, что они неприемлемы.
Но дорога рано или поздно заканчивается вот, и я прибыла в Москву. Устроив свой груз на склад, поехала я сама устраиваться в гостиницу. Сегодня я решила остановиться не в эконом - классе нумерах, а в приличной гостинице в центре. Как говорится, ноблес оближ, положение обязывает, надо выходить на уровень высшего общества. Но зарегистрировалась я таки под своим собственным именем. Навещать старого князя и его супругу я не планировала, по летнему времени они пребывали в поместье.
Первым делом я навестила Немировского. Степан Ильич явно обрадовался мне, потирая руки, усадил меня за стол и начал.
-Ну что, Лизавета Ивановна, радуйте старика меня своими новинками!
Я улыбнулась. - Ну, Степан Ильич, вы кокетничаете! Какой вы старик! Вы мужчина в
