Мой ИР Старший начал снижение этим громоздким ящиком мобильного военврача, в котором я находился, чтобы приземлиться в неприметном месте. Нас, я имею в виду себя и Дуба, встречал посыльный офицер! По его словам, все высшее слейтерское командование во главе с самим воеводой Никифором ожидало нашего появления в штабе корпуса, который расположился в лабиринте, расположенном чуть ли не на окраине великого Северного леса. Офицер шел впереди, он показывал нам самую короткую дорогу к штабу. Вслед за ним гравитационные диски несли мой ящик военврача, в нем я чувствовал себя не вполне комфортабельно, не знал, как мне в таком лежачем положении, в наглухо заколоченном и закрытом со всех сторон ящике военврача, переговариваться со слейтерами. Мне так хотелось, как можно быстрей, его покинуть, снова стать свободным человеком!
Самый лучший чурбан на белом свете, по имени Дуб, в ответ на это мне добродушно прогудел:
— Коля, тебе придется провести в этом, как ты сам говоришь, ящике, еще полтора дня! Завтра ты от него избавишься, тогда и начнешь сам передвигаться на своих собственных ногах!
С этими мыслями я с Дубом вдруг оказался в небольшом зале сплошь заполненным офицерами слейтерской армии. Нас с Дубом никто не мог увидеть, я, как уже говорил, в этот момент находился внутри ящика, а Дуб, как обычно, присутствовал духовно. Но в этом зале случилось непредвиденное, при виде моего ящика военврача, офицеры слейтеры, собравшиеся в этом помещение, вдруг поднялись на ноги, чтобы аплодисментами, громкими криками и свистом поприветствовать мой ящик! Его тут же поставили сбоку от кафедры на невысокую приставку, на кафедру взошел сам Михаил Кузьмич Гузнам, выглядевший очень уставшим человеком. Он пальчиками постучал по решеточке микрофона, проверяя, работает ли он или все еще нет?! Дождавшись относительной тишины в зале, Миша негромко произнес:
— Господа офицеры, прошу извинения за небольшую задержку! Сейчас воевода Никифор закончит разговор по каналу связи с адмиралом Щербаковым, и к нам присоединиться! Тогда мы и начнем обмен мнениями! В отсутствие воеводы я же хочу перечислить вопросы, которые нам предстоит рассмотреть на этом совещании!
В этот момент я уже не слушал то, что говорил рядовой Гузнам, который на деле оказался таким большим начальником и умником. Не каждый офицер сможет в мгновение ока превратиться в начальника штабом армейского корпуса, котором насчитывается пятьдесят тысяч штыков. Он же сумел наладить штабную работу таким образом, что к нему не было претензий ни со стороны солдат, ни со стороны офицеров, ни со стороны командования земных космофлотов. В течение двух дней руководимые им юнаки слейтеры нанесли рептилиями такой урон в живой силе, что инопланетный противник принял решение о сворачивании боев, о полной эвакуации своих сил с северного континента Нордус!
Нам оставался сделать всего еще один шаг для того, что заставить вьедское командование задуматься о прекращении своего сопротивления на планете Луизитания!
2
Ящик военврача я все же покинул не через полтора суток, как мне это пообещала Филова, или пригрозил Дуб, а как только проснулся утром следующего дня. Покидая этот гроб, я чувствовал себя не ахти, чтобы как, но к этому времени уже мог самостоятельно передвигаться, думать.
К этому времени мои юнаки Арник и Лерик самим корпусным командованием и при стечении большого количества юнаков были возведены в достоинство сержантов. Получив целую горсть милостей, став героями слейтерского народа, они тут же начать демонстрировать тяжелый и несносный характер дальних разведчиков. Для начала они отказались мирным путем решить одну маленькую, казалось бы, проблему, кто же именно из них двоих будет работать, воевать непосредственно под моим командованием. Не то, чтобы эти оба слейтерских сержанта не желали воевать под началом лейтенанта Фризы, просто и сержант Арник, и сержант Лерик, оба хотели ходить в разведпоиски в моей поисковой группе?!
К тому же начались малые бучи и среди юнаков разведчиков, которых начали зачислять в мою с лейтенантом разведгруппу. Эти юнаки почему-то потребовали, чтобы их называли коммандос, что они носили новую военную форму с золотыми и серебряными регалиями, чтобы им всем присвоили офицерские или унтер-офицерские звания. Одним словом, у этих мальчиков юнаков головы поехали в разные стороны, а мне почему-то одновременно хотелось смеяться и плакать по этому поводу! Но смех у меня совсем пропал, когда со мной связался воевода генерал Никифор, который умоляющим голосом попросил, чтобы я, как можно быстрей, прекратил бы разрастающуюся смуту вседозволенности среди юнаков в его корпусе. Они, видите ли, стали первым войсковым подразделением, заставившим пришельцев умыться своей кровью, поэтому они могут делать все, чего ни захотят!
Словом, мне пришлось вместе с Фризой уже утром вылезать из ящика военврача, строить перед собой полуроту дальней разведки и, начиная с обоих сержантов, заниматься промывкой молодых мозгов. Через полчасика тяжелой работы, я решил своим юнакам дать немного просвежиться, отправил их по бездорожью и с преодолением различных препятствий в тренировочный забег на сорок километров. В забег они помчались якобы для испытаний своих же экзоскелетов, комбинезонов, а для меня и на самом деле для испытания своей выносливости. Одним словом, в этот день молодые парни впервые не скандалили, ничего не требовали, а только бегали, прыгали, летали на гравитационных дисках. К вечеру у них остались силы только для того, чтобы добрести до своих спальников.
Они даже не заметили, когда командование над ними перешло в жесткие руки лейтенанта Фризы, а я же к концу дня решил немного отдохнуть, по случаю прогуляться, посмотреть, чем же сейчас занимаются вьеды. Уж очень давно я их не видел! В тот момент я валялся на своем спальнике, поэтому, закрыв глаза, я тут же оказался в воздушном пространстве над великим Северным Лесом. Мне показалось, что рядом промелькнула чья-то тень, на всякий случай я поинтересовался:
— Дуб, — это ты здесь витаешь своим духом? Совсем запугал меня, шага теперь боюсь сделать без тебя?!
— Да, это я, человек Ник! Вот уже более получаса кружу над своим лесом и не могу разобраться, что же именно с ним происходит?! Прежде всего, вьеды, несмотря на то, что покидают мой лес, беспрестанно ведут его разведку, из разведгруппы на глайдерах рыскают повсюду! Но я не могу понять, что именно сейчас они выискивают в моем лесу!
— Давай тогда, чурбан Дуб, начнем с самого начала!
С этими словами мой дух ввинтился в упругую воздушную среду пространства над лесом. Дух Дуба следовал по моим пятам, вскоре мы оба были на высоте в пятьсот метров, но, сколько бы я оглядывался по сторонам, пока вокруг ничего не было видно! Снова последовал набор высоты до эшелона уже в тысячу метров, но, по-прежнему, вокруг меня и Дуба ничего не было видно. Сохранялась обычная обстановка большого лесного массива, несмотря на сильный мороз, кое-где пели красивые птички. Только на высоте в три километра, краем глаза я заметил какую-то непонятную активность, естественно, я тут же развернулся и последовал в том направлении. Дуб безропотно меня сопровождал, пока он хранил полное молчание.
Вскоре мы достигли места, вызвавшее у нас некоторое подозрение, и оказались в этом полностью правы. Оказывается, наши дорогие инопланетяне самым бесстыдным образом использовали лабиринт подземелий древних деревьев в качестве своих военных баз. На что мой дружище Дуб глубокомысленно изрек:
— И на старуху бывает проруха!
Я же продолжал витать на высоте в пятьсот метров на уровнем моря, ни коем образом не прокомментировал эту реплику своего друга. Да и что можно было бы на все это сказать, сейчас там внизу, под нами из подземного лабиринта выбиралась то ли танковая, то ли моторизованная бригада инопланетян. Примерно, пять тысяч рептилий приписного состава стройными рядами сидели в кузовах гравитационных тележек, около сотни средних и тяжелых бронеходов выстроились рядом. По всей очевидности, эта вьедская бригада готовилась к эвакуации с этого континента. Как бы отвечая на мои слова, в воздухе послышались гулкие звуки работающих двигателей планетарных шаттлов. Я приподнял голову, увидел до десятка шаттлов, которые, сидя, на тормозных газовых струях своих сопел, шли на приземление.
Инопланетные шаттлы приземлились ровной цепочкой на одинаковом расстоянии друг от друга. Как только прекращали работать двигатели этих машин, то они раскладывались, открывалось грузовое отверстие, к нему протягивался транспортно-грузовой пандус.
Первыми на пандус въезжали бронеходы. Через некоторое время, которое было необходимо для того, чтобы закрепить бронеходы, по пандусам начали пониматься гравитационные тележки с десантниками, Уже через какие-то двадцать минут загрузка живой силы и бронетехники была полностью произведена на шаттлы. Вскоре эта десятка планетарных шаттлов начала один за другим вставать на струи огня и газов, истекающие из их рабочих дюз, медленно, но верно они набирали вторую космическую скорость, чтобы этот свой груз вытянуть за пределы Луизитании!