Графиня приблизилась к пробоине и сунула в нее факел. Посреди металлической сферы висел шар размером поменьше, но такой же безупречно круглый.
— Хочешь сказать… — предположила она, — что два раза в год эта штука начинает биться о внутреннюю поверхность?
— Что-то на нее действует, — согласился Собек.
— Но ты же понимаешь, что мы эту хрень из леса не выкатим. Нужна колонна бульдозеров.
— Значит, не заработаем.
— У тебя мало денег, Собек? Я одолжу. Только пойдем отсюда.
— Первая умная мысль, — согласился с графинею Крокодил и оттолкнул ее от «ореха». — Замри! — крикнул он.
Тонкая стрела со свистом пронеслась мимо, размозжилась лепешкой на сфере.
— Кто здесь?
— Чертов клубок, — Собек оторвал от лепешки нить. — Сорвалась, сволочь! Надо было крепить за каждое дерево.
— Дождемся утра, когда будет видно засечки, — решила графиня, — и валим отсюда.
— Валим сейчас.
Засечек, оставленных на деревьях, не видно было ни своих, ни чужих, но Собек шел вперед в темноте и, когда положенный путь был пройден, вместо реки перед экспедицией предстал холм с норой и узкий круг мертвецов, возглавляемый Хромым Джокером.
— Знакомый эффект, — сказала Мира. — Теперь ясно, каким образом он достигается. Если б не туман, могли бы выйти по Солнцу. Может, поджечь сосну и ориентироваться на дым?
— Ни черта не увидим. Слишком низкий туман. Думай, графиня, думай. Ситуация скверная. Долго не протянем.
— Надо строить хижину и пробовать на вкус шишки. Когда-нибудь выйдем. Когда-нибудь выглянет Солнце.
— Магнит нас убьет.
— С чего ты взял?
— Я знал Хромого. Он мог выжить в пустыне. Физики тебя не учили, что магнит человеку вреден? Даю тебе срок до рассвета. Думай, как выйти, а я вздремну, — сказал Крокодил и разлегся на хвое.
— Здесь определенно наследили пришельцы, — решила графиня. — Я бы сказала, что какой-то агрегат отвалился от их воздушной посудины и закатился в дыру. Никогда не слышала, чтобы Ангелы имели дела с металлом, за исключением, конечно, тонкого инструмента. А это — явно часть от большой машины. Нереально огромной. Машинами пользуются кто? Родственники нашей Нинель. Они же летали тут над заповедником лимов. Они же плевались пеплом. У них же наверняка под землей база… Правильно, Крокодил. Все верно. У них под землей база, а шарик нужен для того, чтоб не совали нос любопытные. А уж если сунулись — чтоб здесь же и сдохли. Конечно, зачем пришельцам лагеря уфологов возле базы? Значит это не деталь корабля, а защита от зевак. Стоп! — сказала она себе. — Какая ж это защита? На ровном месте устроили аномалию, к которой не прется только ленивый или безногий. Что-то не так. Как думаешь, Крокодил… — спросила графиня, — эта дрянь могла образоваться сама? Смотри: вокруг ледники, а здесь — райские птицы. Вспомни, что лимы рассказывали. На земле не осталось живого места. А в их долине по три урожая ягод за год. Как ты думаешь, может, кто-то благословил племя пережить ледник, и эта штука создает климат в их ареале? Логично. Плата ведь небольшая: не суйся в лес — будешь жить долго и счастливо. А сунулся — пеняй на себя. Собек, мы же наблюдали настоящий рай. На кой черт полезли за этими «яблоками»? Или… Думаешь, вибрации почвы могут как-то влиять на климат? В конце концов, мы не знаем, что здесь за грунт. Мы ничего не знаем. Только мне кажется, что этот рай появился по чьей-то глупой ошибке. Как думаешь? — обратилась она к Собеку, но ее товарищ уснул и ни о чем таком совершенно не думал.
Вторая попытка выйти к воде по зарубкам привела к тому же печальному результату, и у графини отнялись от усталости ноги. Ровное серое небо с туманной шапкой в кроне сосен не пропускало лучей.
— Может, залезть на верхушку? — предложила она. — Вдруг с нее видны горы?
— И что? Сидеть и смотреть?
— Если б не было меня, Крокодил, что бы ты делал?
— Играл бы с Драным в кости.
— Я серьезно.
— Никогда в жизни я бы не оказался в этой дыре, если б не ты. Я не ученый. Мне плевать, что там гудит, и откуда оно отвалилось.
Следующий день высосал из графини все силы. Путешественники чертили на земле прямые, которые закруглялись у горизонта. Втыкали в землю ветки, чтобы не сбиться с прямого пути. Пространство вокруг искривлялось, заворачивалось множеством петель и, рано или поздно, приводило в исходную точку. Эту кривизну графиня ощущала головной болью. Параллельные линии переставали быть параллельными, прямые углы, как хотели, меняли градус. Чем изощреннее выглядел метод спасения, тем больше кружилась от него голова. «Если так дело пойдет, — решила про себя Мирослава, — неделя-другая и мы вольемся в компанию Джокера. Я просто перестану соображать. И переложить эту миссию не на кого». Крокодил и не думал утруждать себя размышлением. Каждую лишнюю минуту он использовал для продуктивного, восстанавливающего силы сна, позволяя подруге самой принимать решение. Графиня рядом с ним перестала себя чувствовать воином форта. Она стала похожа на жену состоятельного джентльмена, который готов был платить за любую, даже самую бессмысленную покупку, лишь бы женщина поскорей нагулялась по магазину. Графиня нагулялась давно, но в отличие от товарища, не смогла заснуть ни на минуту. Чем больше она уставала, тем труднее было закрыть глаза. Что-то похожее она пережила в уральском лесу, но там у нее была дорога, машина и призрачное ощущение, что можно вернуться обратно через тот же портал. А главное — у нее была цель, которая оправдывала все, даже смерть. Здесь у графини не было цели. Она представить не могла, кто закатил в пещеру «железный орех», и как его выкатить. В этом уравнении для нее, девочки со скромной отметкой по физике, оказалось слишком много неизвестных.
— Крокодил, — сказала графиня, когда небо посветлело над пещерой дракона, — знаешь, что меня больше всего радует в этой истории? Что мой скелет не будет сидеть рядом с твоим до конца времен. Вставай! Вставай, Крокодилушка, иди сюда, — она сняла медальон с хромого Джокера и нацепила на палку. — Я изобрела компас.
— Нет, — покачал головой Собек, но встал. И даже пошел за графиней. Только путь оказался недолгим. Сначала медальон указывал направление, потом завертелся волчком.
— Мы оторвем от ореха нить, — решила Мира. — Будем откручивать клубок в обратную сторону.
Но Собек опять покачал головой и опять оказался прав. Нитка закончилась среди леса, описав витиеватую траекторию. Вечером того же дня графиня почувствовала первый приступ отчаяния.
— Бедный малыш… — вздохнула она. — Если Натасик выгонит его из дома, ребенку некуда будет деться. Моя мамаша знать его не захочет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
