– Куда путь держите, странички?..
Мы все трое обернулись на голос и увидели солидного мужика, одетого в темную косоворотку, поверх которой красовалась жилетка канареечного цвета и темные же штаны. Темные с легкой проседью волосы были расчесаны на прямой пробор, усы и густая короткая борода были аккуратно подстрижены, чуть прищуренные серые глаза смотрели спокойно и твердо. Правый кулак мужика сжимал отполированную ладонью рукоять увесистой дубины, толстый конец которой упирался в землю, рядом с босой ступней. Пальцы на этой заскорузлой ступне были до странности длинными и шевелились, словно бы в… задумчивости!
Быстро оглядев мужика, я дружески улыбнулся и неторопливо ответил:
– Путь мы держим в… Мертвяковку. Надеемся к вечеру дойти.
– А сбиться с пути не боитесь?.. – Ощерился незнакомец в ответной улыбке.
– Нет, не боимся, нам дорогу хорошо объяснили.
Мужичок обежал глазами нашу компанию, заинтересованно прищурился и, делая паузы между словами, поинтересовался:
– И кто же это… такой… знающий?..
– Баба Ага… – Просто ответил я.
Физиономия у незнакомца удивленно вытянулась, свободной рукой он поскреб в бороде и задал следующий вопрос:
– И давно вы с… бабой Агой знакомые?..
И тут вперед выступил Юркая Макаронина. Сведенные брови, суровая складка над переносицей и играющие на скулах желваки ясно показывали, что старший лейтенант намерен в корне прекратить пустопорожние расспросы.
– А вы сами, гражданин, кто такой будете?!!
Мужик внимательно оглядел Юрика, хмыкнул, покачал головой, но ответил все тем же спокойным тоном:
– Я-то?.. Я-то буду… бдитель…
– Кто?! – Недоуменно переспросил Макаронин.
– Бдитель… – повторил мужик.
– Чем занимаетесь?! – Быстро задал следующий вопрос старший лейтенант, стараясь скрыть свое замешательство.
– Ну, чем занимается бдитель?.. – Ухмыльнулся мужик, – …Бдит!
– Да что тут… э-э-э… бдеть! – усмехнулся в ответ Макаронин. – В пустом-то лесу!..
– Как же – в пустом!.. – Враз посерьезнел бдитель. – А кто в этом пустом лесу Мертвую Плешь поставил, всю живность распугал?.. Да и вы вот бродите… ищите неизвестно чего!!
Мужик еще раз оглядел нас посуровевшим взглядом и задал прямой вопрос:
– Ну, что вам здесь надо?!!
Макаронин открыл было рот, чтобы выдать достойный ответ, но я остановил его взмахом руки.
– А вот об этом мы будем говорить только с самим… Первецким!
Ответ у меня, видимо, получился достаточно твердым и… исчерпывающим. Мужик чуть наклонил голову, словно к чему-то прислушиваясь, подумал несколько секунд, а затем неторопливо проговорил:
– Ну что ж, с Первецким, так с Первецким… Пошли!..
Он вскинул дубину на плечо и, развернувшись вправо, шагнул за ближнюю елку, в густоту появившегося подлеска.
Однако я и не подумал идти за ним. Вместо этого, махнув ребятам рукой, я снова двинулся в сторону, указанную бабой-Агой, туда, куда легли наши тени.
Теперь я был начеку и отлично чувствовал, как встреченный нами мужик, отойдя от нас шагов на десять, остановился, увидел, что мы за ним не последовали и после короткой паузы бросился вслед за нами, забирая чуть вправо, видимо, пытаясь нас обогнать. Одновременно с другой стороны также появилось едва уловимое движение, причем двигались двое или даже трое! И кроме того я вдруг почувствовал, что магический фон снова появился и начал быстро нарастать – мы выходили из Мертвой Плеши.
Таким образом мы прошагали минут пятнадцать-двадцать. Говоривший с нами «бдитель» двигался уже метрах в двадцати впереди, а невидимки слева разделились – один из них приотстал и пристроился позади, а двое продолжали сопровождать нас, держась сбоку. Между высоченных, нечасто растущих елей появилась невысокая и не слишком густая поросль молоденьких елочек, тоненьких и каких-то разлапистых рябин, толстая, мягкая хвойная подушка проросла молодыми кустами темной бузины и светлого орешника. Этот подлесок был недостаточно плотным, чтобы в нем можно было спрятаться, и все-таки сопровождавшим нас людям удавалось оставаться невидимыми!
Солнце, по всей видимости, должно было зайти не более чем через полчаса. Солнечные лучи, бившие точно нам в спину, высветили прямо впереди нас широкую заросль каких-то довольно высоких кустов, и в этот момент я почувствовал, что двигавшийся впереди нас «бдитель» на несколько секунд приостановился, и рядом с ним появился еще кто-то… кто-то очень большой. Затем мужик очень быстро отпрянул вправо – можно было подумать, что он… отпрыгнул, и отпрыгнул сразу метров на десять! А вот неизвестный великан остался на месте!!
Спустя минуту, Макаронин, шагавший впереди, как раз начал обходить вставший у нас на дороге куст, как вдруг из-за этого куста выдвинулась огромная, грязно бурая туша. Юрик остановился и чуть попятился, а туша вдруг, словно бы развернувшись, с ревом поднялась на задние лапы и превратилась в совершенно чудовищного трехметрового медведя.
Юрка отпрыгнул назад, едва не сбив меня с ног, и хрипло прошептал:
– Сорока, делай что-нибудь, от этого зверя не убежишь!..
Я лихорадочно перебирал в памяти подходящее заклинание, но никак не мог остановиться на чем-нибудь конкретном… и в этот момент из-за моей спины вынырнул Володьша. Сунув, не глядя, в руки Макаронина свою мандарину, он решительно шагнул прямо под брюхо медведя и… заревел! Причем его рев ничем не уступал реву самого медведя!
Зверюга, видимо от неожиданности, присел на задницу, а Володьша, лихо подпрыгнув, ухватил его за ухо и пригнул голову вниз.
Медведь мотнул своей здоровенной башкой, и на мгновение мне показалось, что наш дорогой абориген отлетит сейчас от зверя шагов на десять и расшибется о какое-нибудь дерево, однако этого не произошло. Напротив, Володьша остался стоят, как вкопанный, в медведь снова рявкнул, но на этот раз как-то жалобно, словно от боли. И сразу же замолчал, потому что наш менестрель начал рычать, пыхтеть, гукать и издавать совсем уж непередаваемые звуки, направляя их точно в ухо ссутулившемуся мишке.
В самом начале Володьшеного «монолога» медведь пару раз попробовал освободить свое ухо, правда достаточно осторожно, а затем замер совершенно и слушал нашего проводника очень внимательно.
Когда Володьша закончил свое внушение и отпустил медвежье ухо, косолапый помотал башкой, словно бы приходя в чувство, а затем снова рявкнул во всю свою мощь. Володьша, отступивший было от зверя, опять шагнул вперед, рявкнул громче медведя, а затем вдруг размахнулся и заехал косолапому кулаком по черному мокрому носу!
Башка у зверюги мотнулась назад так, что он чуть было не повалился на спину. В ответ мишка замотал головой и замахал передними лапами настолько энергично, что я снова испугался за жизнь нашего товарища. Однако тот продолжал спокойно стоять прямо под звериной мордой, и когда медведь чуть успокоился, снова взревел и повторил свой коронный удар.
Медведь вскочил на задние лапы, взмахнул передними… но, как оказалось, он совсем не собирался нападать на своего обидчика. Вместо этого он прикрыл свой бедный нос обеими лапами, согнулся пополам и бухнулся башкой в землю прямо под ноги Володьше.
«Да! – Мелькнуло у меня в голове. – Теперь Володьша ему по носу не попадет!»
Но оказалось, что тот и не собирался больше бить мишку. Наклонившись над зверюгой, музыкант снова начал нарыкивать что-то зверю на ухо. Спустя минуту, медведь распрямился, снова уселся на землю и, продолжая прикрывать передними лапами свой «пятак», начал покачивать огромной головой взад-вперед, словно соглашаясь с рычанием «старшего товарища».
Порычав еще с полминуты, Володьша отступил на шаг, а медведь встал на все четыре лапы и… быстро нырнул за куст!
Володьша шумно перевел дух и с явной хрипотцой проговорил:
– Надо подождать немного…
– Чего ждать?! – С точно такой же хрипотцой в голосе ответил Макаронин. – Бежать надо, пока этот… монстр в… нокауте!!
Володьша как-то странно взглянул на старшего лейтенанта и покачал головой:
