Второй вывод — что внелегалы лишены возможности беспрепятственно отчуждать свою собственность. Они не могут использовать ее более выгодным образом или в качестве обеспечения кредитов. Это ограничивает мобильность их собственности как фактора производства и ограничивает производительность труда.
Третий вывод заключается в том, что внелегалы вкладывают значительные средства в защиту своих владений и создают тысячи разных организаций, чтобы придать своей собственности публично-правовой характер. Эти внелегальные организации потребляют огромные количества времени и других ресурсов, но не могут принудить не соблюдающих правила членов организации делать свой вклад в поддержание их деятельности.
Многие решения в этих организациях принимаются большинством голосов. Однако когда каждый владелец имеет лишь один голос, могут возникнуть серьезные осложнения, поскольку не учитывается различие в интенсивности предпочтений голосующих. Возьмем пример внелегального поселения, где существует план строительства дороги, оцениваемый в 3000 долл. Из 50 семей, живущих в данном поселке, 10 семей дают по 200 долл. на строительство, а остальные 40 — лишь по 50 долл. Это означает, что общество в целом выделяет на строительство дороги 4000 долл., и дорога оказывается прибыльным делом, поскольку ее ценность превышает затраты на ее строительство. Однако предположим, что каждой семье предложат уплатить, например, 60 долл. Предложение будет отвергнуто, поскольку 40 из 50 семей сочтут себя проигравшими — ведь они оценивают потенциальные выгоды от реализации проекта лично для себя в несколько меньшую сумму. Таким образом, относительно эффективно управляя индивидуальной собственностью, жители внелегальных поселений не имеют механизмов управления и привлечения средств для разработки и оплаты коллективных проектов. Государство решило бы эту проблему очень просто — собрав средства в виде налога.
Несомненно, есть и другие пути решения данной проблемы, однако они в целом дороже и менее надежны. Например, можно строить дорогу и тротуар лишь перед домами тех владельцев, которые уплатили взнос. Однако это выставит неуплативших членов организации в невыгодном свете. Неспособность прийти к юридически обязывающим соглашениям увеличивает трудности неформалов.
В некоторых ситуациях все же проявляется дух сотрудничества, позволяющий лидерам сообщества взывать к альтруизму своих членов и обеспечивать удивительно высокий уровень кооперации. Но остается фактом, что отсутствие механизмов принуждения значительно сокращает потенциальные границы сотрудничества внелегалов. Другими словами, хотя и существуют весьма альтруистические настроения, но существуют также и конфликты интересов, которые не могут быть разрешены методами внелегальной координации.
Если учесть все три вышеупомянутых вывода — что внелегалы используют и хранят свои ресурсы неэффективно; что они не могут свободно отчуждать свою собственность, использовать ее для более ценных альтернатив или в качестве залога; что их коллективные организации не способны компенсировать отсутствие легальности, — будет проще определить, во что обходится отсутствие прав собственности.
Обратимся теперь к цене доступа к внелегальной деятельности. Начнем с цены доступа к земле под строительство, добываемой захватом или через внелегальную продажу, а также в результате длительного процесса консолидации прав, который, как мы видели в главе, посвященной жилью, начинается с ожидаемых прав собственности и оканчивается легально признанной собственностью. Как читатель, должно быть, помнит, внелегалы получают доступ к земле без одновременного получения устойчивых законных прав на землю и на то, что на ней построено. Угроза изгнания висит над ними очень долго — пока их права не будут полностью признаны. Даже если вероятность того, что данная земля будет востребована государством или частными владельцами, весьма условна, угроза существует и ограничивает готовность поселенцев вкладывать деньги.
В результате внелегалы склонны вкладывать деньги в бытовую электротехнику и автомобили, т. е. в движимую собственность, а не в строительство водопроводов, крыш или дренажных сооружений. Не является чем-то необычным наличие автомобилей, телевизоров и других удобств во внелегальных поселениях, застроенных обшарпанными хибарами. Вряд ли удивительно и отсутствие вложений в канализационные и очистные системы, что создает серьезную угрозу здоровью жителей.
Отсутствие узаконенного 'регистра прав собственности затрудняет проверку достоверности притязаний. Тому существует много причин. Во-первых, сложнее выделить законные долги, гарантированные спорной собственностью, поскольку нет централизованного учета таких сделок. Во-вторых, по тем же соображениям, сложнее защититься от претензий третьей стороны на собственность. В-третьих, существуют обоснованные споры по поводу собственности, но нет регистра, который позволил бы изучить историю вопроса.
Внелегальная система регистрации существует во многих поселениях, но порой она далеко не полна. Поэтому внелегальная передача собственности создает массу проблем. Например, ожидаемое право собственности некоего лица может признаваться соседями и третьими сторонами вследствие определенных личных характеристик, например, известности в обществе. Другими словами, притязания на собственность основываются на неофициальных связях, которые трудно передать потенциальному покупателю. В этом случае потенциальный покупатель будет вынужден затратить время и деньги, чтобы выяснить, до какой степени эти факторы влияют на достоверность ожидаемого права собственности, и изучить, может ли он защищать эту собственность с тем же искусством и малыми издержками, что и продавец. Как мы видели в главе, посвященной жилью, одним из наиболее широко распространенных методов является посещение собраний, проводимых организациями района. Там продавец может представить покупателя как нового владельца земли, который согласен подчиняться условиям контракта о захвате и всем дополнительным соглашениям.
Вообще говоря, именно эти соображения мешают использовать собственность и как обеспечение кредита, что является одним из традиционных преимуществ владения собственностью. Ведь кредитор несет те же немалые издержки, что и покупатель, пытаясь удостовериться, что собственность принадлежит заемщику и что в случае невозвращения кредита он получит на нее те же права, что и прежний владелец. Это увеличивает размер взимаемого кредитором процента за ссуду, обеспеченную ожидаемым правом собственности или его эквивалентом; что еще хуже — чаще всего кредит просто не предоставляется.
