редко чувствовал себя настолько не в своей тарелке. Мистер Крокер неоднократно предлагал ему помощь и упоминал о своих контактах в полиции, но принимать его предложение все равно было неловко. Особенно когда речь шла о таком щекотливом деле. Однако он обещал Фиби, а он всегда выполнял свои обещания.
Быть отцом – это счастье, но в то же время вечная головоломка. И он никогда не знал, все ли детали этой головоломки у него в наличии, а те, что были в наличии, вечно впихивал не в те пазы или ронял на пол. Не слишком ли он потворствовал прихотям Фиби? Или же, наоборот, путался у нее под ногами? Он понятия не имел.
Так или иначе, он пригласил мистера Крокера пропустить по стаканчику в «Орудии каменотеса» в надежде, что пиво направит разговор в нужное русло. Но мистер Крокер, неожиданно изменив своей постоянной привычке, заказал лишь апельсиновый сок. Эл все же взял себе пива для храбрости.
Он усадил мистера Крокера за столик в укромном уголке у камина, где их никто не мог подслушать. Он отхлебнул пива и вежливо поинтересовался здоровьем его курочек.
– Мои девочки? О, с ними все в порядке, спасибо. Громко кудахчут и славно несутся.
С этим разобрались. Теперь – к главной причине разговора. Эл глубоко вздохнул. Нельзя было забывать называть мистера Крокера по имени.
– Джереми, надеюсь, ты не возражаешь, если я буду с тобой откровенен. Я хотел бы кое о чем с тобой посоветоваться. Это касается моей дочери, Фиби. Ну, не ее лично. Но у нее есть некоторые подозрения насчет одного человека в деревне.
Он помолчал, надеясь, что мистер Крокер подаст ему какой-нибудь ободряющий знак, но его не последовало. Мистер Крокер, казалось, увлеченно изучал цвет своего сока.
Эл продолжал:
– У Фиби есть… она очень… я бы сказал, она довольно проницательна… умеет складывать два и два. Я говорю это не только как любящий отец, это объективный факт. Она унаследовала это от своей матери, не от меня. – Мистер Крокер потер нос. – Тогда, в июне, она выяснила, что кошка Кристины прячется именно в вашем курятнике, путем хитроумного метода исключения. И с тех пор она продолжала немного заниматься детективной работой.
Эл заметил, что рука его собеседника слегка дрожала, когда он подносил стакан к губам. Он испугался, что мистер Крокер над ним смеется. Или, быть может, он волновался, что Фиби вычислила личность его неуловимой подруги? Возможно ли, чтобы Джереми Крокер встречался с замужней женщиной?
– Это дело связано с питомником для выдр, – добавил он быстро.
– Ах, с питомником!
Элу показалось или в его ответе действительно прозвучала нотка облегчения? Повисшее в воздухе напряжение будто лопнуло, как мыльный пузырь, и испарилось из атмосферы. Мистер Крокер наконец поднял на него взгляд, и в его глазах заблестел интерес. Складывалось ощущение, что Эла внимательно изучала рыба. Тем не менее по какой-то необъяснимой причине Эл почувствовал себя спокойнее и смог доходчиво все объяснить.
Он рассказал все, как велела Фиби: о том, как овчарка Сета напала на выдру. О смерти его предыдущей собаки после аналогичного инцидента. О пропавшей пуговице, которую она нашла в питомнике. О доставке кошачьего корма и средства от сорняков в дом Сета. Он указал на странность этих заказов, учитывая, что у Сета не было кошки, и он, казалось, даже отдаленно не интересовался уничтожением своих многочисленных сорняков.
– Лично я не придал бы значения ни одному из этих факторов, – продолжил он, – по крайней мере, если рассматривать их по отдельности. Многие люди заказывают средство от сорняков. Преподобная Люси тоже его заказывает, но это не значит, что она травит выдр, не так ли? – Он нервно рассмеялся. – Но если сложить все воедино, то невольно задаешься вопросом, а нет ли здравого смысла в рассуждениях моей дочери? Она убеждена, что Сет подбросил в питомник отравленный кошачий корм. И в результате этого злонамеренного поступка пострадали две выдры. Как вы думаете, есть ли вероятность, что она права? И если да, можно ли что-нибудь предпринять по этому поводу?
Мистер Крокер похлопал глазами.
– Если не брать во внимание собак, Сет никому в этой деревне никогда не доставлял проблем. Должен признать, эта теория кажется притянутой за уши.
Все так. Эл и сам это знал. Он понятия не имел, почему в изложении Фиби теория звучала так правдоподобно. Хорошо хоть мистер Крокер не смотрел на него как на полного идиота.
– Прошу прощения. Моя дочь очень привязалась к этим выдрам и беспокоится за их здоровье. И другого логичного объяснения случившемуся она не нашла.
– Сет, живущий почти отшельником, в компании одного только своего пса, безусловно, не самый типичный представитель современной молодежи, – размышлял вслух Джереми Крокер. – Если у него, как вы утверждаете, есть веские причины испытывать неприязнь к питомнику, то месть нельзя исключать со стопроцентной вероятностью. Если я что и выучил за годы службы в полиции, так это то, что когда человек чем-то одержим, он становится способен на самые невероятные преступные действия.
– Ах, вот как? – Эл не знал, что ему делать: остановиться на достигнутом или попробовать развить тему. Мистер Крокер поболтал сок в стакане и снова задумался. Затем, к удивлению Эла, он пообещал, что заглянет к Сету Хардвику домой и задаст несколько вопросов.
Фиби будет довольна. Она так боялась, что мститель попытается довести начатое до конца и Коко серьезно пострадает. Ее беспокойство было заразно.
Оба мужчины с удовольствием продолжили общение, обсудив «Боба Минимуса», еще одну секвенцию в сложном искусстве колокольного звона. Разобрав эту тему вдоль и поперек, они перешли к непринужденной беседе о крикете.
По дороге домой Эл размышлял о том, что теперь, вероятно, может назвать мистера Крокера своим другом. «Джереми, я должен думать о нем как о Джереми», – твердо сказал он себе. Ему показалось любопытным, что Джереми так увлеченно говорил о своих курах и колокольном звоне, но ни разу не упомянул о своей подруге. Эл никогда не видел женщину, о которой шла речь, и задавался вопросом, живет ли она поблизости или они поддерживают отношения на расстоянии. Во всяком случае, судя по его заказам, Джереми очень и очень щедро одаривал ее подарками.
Презумпция невиновности
Репетиция колокольного звона шла хорошо, но Элу не терпелось поскорее вернуться к Фиби. Она выглядела еще бледнее, чем обычно, и он опасался, что для нее наступил особенно болезненный период. Поэтому, извинившись перед всеми, от похода в паб он отказался. К счастью, ему удалось
