- Что с тобой, Комета? - раздался громоподобный женский голос.
В этом голосе не было злобы или угрозы. Несмотря на необыкновенную силу, он звучал участливо и почти нежно.
Девушка подняла взгляд. Голос как нельзя лучше подходил его обладательнице - высокой кряжистой женщине с грубым лицом и кожей землистого цвета. Это была матушка Гордола из рода горных копателей человекообразное существо, которое, тем не менее, к человеческому роду не относилось.
Девушка попыталась вспомнить, кто она такая и как здесь оказалась. Ведь только что она была Латэлой Томпа и сидела в кабине метропоезде, а майор тайной полиции Бэр Лигволд целился ей в голову из пистолета. Впрочем, не так давно она также была баронессой Найей Кайдавар, а кроме того, вполне возможно, и другими личностями, воспоминания о которых были не столь отчетливы, но которые все же проплывали мимолетными образами на самой границе сознания.
- Комета, тебе плохо? - ласково прорычала матушка Гордола.
Комета. Так звучало имя девушки. Начало воспоминаниям было положено, оставалось только размотать их, как клубок пряжи. Правда, быстро выяснилось, что вспоминать Комете особенно-то и нечего. Как с прискорбием констатировала новая личность, воплотившаяся в теле девушки, его прежняя обладательница была, что называется, "дурочкой".
Кроме того, она даже не являлась человеком. По крайней мере, человеком на все сто процентов.
Девушка с внутренней дрожью поднесла пальцы рук к глазам. Так и есть. Сами пальцы были похожи на человеческие, но заканчивались не ногтями, а расширяющимися подушечками с присосками. Такие же присоски были на пальцах босых ног. Как ни странно, это открытие ничуть не напугало девушку. Комета, которой принадлежало это тело, продолжала оказывать немалое влияние на новую сложносоставную личность.
Все, что знала Комета об окружающем мире, ограничивалось деревней, в которой жили горные копатели, древоточцы, кентавры и прочие нелюди. Сама Комета была дочерью дриады и человека. Никто не знал, была ли причиной ее рождения излишняя любвеобильность обитательницы леса или имело место насилие грубого воина над нежной дриадой. Мать подкинула маленькую девочку на порог придорожного трактира, принадлежавшего матушке Гордоле, а сама вернулась в родной дом - вечнозеленые леса - и никогда больше не навещала своего ребенка.
Комета выросла в деревне, которая принадлежала нечеловеческому миру, и немногочисленные люди, останавливавшиеся на ночлег в трактире матушки Гордолы, ни за что не признали бы в девочке свою соплеменницу.
Действительно, достаточно только было взглянуть на ее руки, чтобы понять, что Комета - типичная полукровка.
Свое имя Комета получила за необыкновенно густые волнистые волосы, доставшиеся ей от матери-дриады. Правда, в отличие от зеленоватого оттенка лесных обитательниц, ее волосы были огненно-рыжими. С раннего детства хлопоча по хозяйству в трактире, Комета стягивала их на затылке в "конский хвост", и длинные рыжие пряди развивались позади, как хвост настоящей небесной путешественницы.
Комета жила и работала у матушки Гордолы за ночлег и еду, но хозяйка относилась к ней скорее как к дочке, чем как к прислуге. Муж и двое сыновей Гордолы погибли в шахте под завалом еще до того, как появилась Комета, поэтому нерастраченные материнские чувства хозяйки трактира обратились на приблудную девочку.
Комета росла и взрослела, но ее разум оставался на уровне пятилетнего ребенка. Она умела готовить, подавать на стол и убирать грязную посуду, но расчеты с клиентами и прочие финансовые вопросы находились выше ее понимания. В деревне к ней относились хорошо, даже задиристые жеребята кентавров не обижали простодушную и беззащитную девочку.
И вот в одно мгновение все изменилось. Комета превратилась непонятно во что - ни в Латэлу Томпа, ни в Найю Кайдавар. Она обрела воспоминания других людей, но при этом не утратила и своей собственной личности.
Неожиданное превращение из Латэлы в Комету было слишком большой нагрузкой для человеческой психики. Но та личность, которая воплотилась в Комете, довольно быстро справилась с потрясением.
Логическую часть осмысления собственного "Я" взяла на себя Латэла. Она легко и естественно восприняла факт своего нового перерождения. Теперь она поняла, что сон про Найю Кайдавар, с которого начались ее приключения, на самом деле сном не являлся. Под влиянием каких-то неведомых сил личность погибшей баронессы слилась с личностью Латэлы, а затем, в свою очередь, обе они воплотились в теле Кометы.
Найя Кайдавар также не протестовала против нового воплощения. Она вновь была готова бороться со злом и несправедливостью, и ей было все равно, в каком теле это делать.
Неразвитый разум Кометы не просто вместил в себя пару (а скорее всего, гораздо больше) новых личностей, но и связал их в одно целое.
Причем, как ни странно, именно Комета доминировала в этом оформившемся триумвирате. Впрочем, почему странно? Ведь, в конце концов, это тело принадлежало ей. Она была связана с ним врожденными рефлексами и приобретенными навыками. А новые составляющие - Латэла и Найя - выступали скорее советниками, чем соправителями.
- Я - Комета, - прошептала девушка, еще раз посмотрев на свои пальцы.
- Да что с тобой? - раздался над ее головой голос матушки Гордолы. - Ты плохо себя чувствуешь?
Пока девушка занималась самоидентификацией, горная копательница приблизилась к своей воспитаннице. Матушка Гордола была в полтора раза выше Кометы и втрое шире ее в плечах, бедрах и талии. Ее громадная жесткая рука осторожно погладила голову девушки.
- Ничего, спасибо, - ответила Комета. - Я задумалась.
- Задумалась?! - Гордола беззлобно рассмеялась, так что зазвенели стекла в окнах трактира. - Вы слышали? Она задумалась!
В этих словах звучала не издевка, а искренняя радость. Но, кроме копательницы, никто не оценил первых разумных слов в жизни Кометы.
И не удивительно. Сегодня в трактире собрались все самые уважаемые жители деревни, а также представители соседних селений. Они сидели за столами и слушали трех послов из мира людей, которые прибыли сюда, чтобы говорить от имени короля Нарданала. Никто из присутствующих, кроме матушки Гордолы, даже не обратил внимания на то, что девушка случайно уронила поднос.
- Извините, что я разбила посуду, - Комета нагнулась и начала собирать на поднос рассыпавшиеся по полу черепки. - Сейчас я все уберу.
- Ох, Комета, что-то все же с тобой неладно, - покачала головой Гордола. - С каких это пор ты стала называть меня на "Вы"? Ну-ка сядь на стул и отдохни. Я сама все уберу. - Трактирщица села на корточки и одним движением своей огромной ладони смела на поднос весь мусор. - А еще лучше, иди-ка, приляг на кровать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
