— Что же, пора мне исполнить то, что мы задумали, — объявил Вениамин, — скоро рассвет, а это значит, что мне суждено исполнить пророчество, о котором мы узнали из книги охотников.
— Что ты такое говоришь? — поморщилась Кристина, и сердце её ёкнуло, почуяв беду.
— Я говорю о том, что похоже мне суждено остановить катастрофу… Итак, Георгий, срывай с меня этот проклятый кулон!
— Как срывать? — пролепетала Кристина. — Зачем? Скоро ведь рассвет! Вениамин, что происходит?
— Кристина… — голос графа дрогнул, — я люблю тебя… я хочу, чтобы ты запомнила меня не ужасным монстром, а любящим тебя человеком…мой час настал и моя заблудившаяся смерть наконец отыскалась.
— Что? — у Кристины округлились глаза. — Что всё это значит?
— Я горю, Кристина…горю от любви, так почему же мне не сгореть ради любви? Я сделаю это ради тебя, любовь моя, ради людей…
— Нет! Нет! Так нельзя! — запротестовала девушка. — Ты не должен жертвовать собой!
— Но только так и можно остановить зло, — отозвался граф, — и это именно то, чего я хочу. Я так долго ждал. Мне наконец выпал шанс сделать свой выбор и я выбрал.
Кристина дала волю чувствам.
— Я не хочу, чтобы ты делал такой выбор, — сквозь слёзы пролепетала она, — я люблю тебя!
Вениамин отвернулся к стене, чтобы скрыть катившиеся по щекам сверкающие капли.
— Милая Кристина, — сдавленным голосом продолжил он, — послушай внимательно, что я тебе скажу. Я долгое время являлся тенью своей сестры. Она никогда не любила меня, я был просто игрушкой в её руках. Она не признавала за мной права выбора. Но ты, Кристина, если любишь меня, прими мой выбор. Смирись с ним.
— Послушай, Кристина, — робко вмешался Андрей, — ведь Вениамин прав. Только он сможет остановить монстра.
— Да, но ценой своей жизни! — разрыдалась девушка.
— Кристина, — обратился к ней Святославский, — нам нечем тебя утешить. Знаю, эту боль не унять.
— Да что вы все знаете! — в отчаянии прокричала Кристина. — Знаете ли вы, какого ждать того единственного и родного человека, а потом, встретив его, потерять навсегда, потому что он должен погибнуть?
Её сотряс новый приступ рыданий, и она уже ничего не говорила. Лида подошла к ней и молча обняла за плечи.
— Вениамин, — сказал графу Георгий, — если ты и правда готов совершить задуманное, то мы должны поторопиться.
— Я готов, — решительно ответил граф, — обещай мне, что позаботишься о Кристине, когда всё закончится. Обещай, что не вернёшься в монастырь, прежде чем не убедишься, что она в безопасности.
— Я обещаю, Вениамин.
Граф усмехнулся и произнёс:
— Не доводилось тебе наверное давать обещание вампиру.
— Не доводилось, — подтвердил охотник, — я всегда их тол ко истреблял.
— Надо же как изменчива жизнь, — задумался Вениамин, — но лирику в сторону. Пора действовать. Срывай с меня кулон!
И тут Георгий изменился в лице. Он неуверенно переминался с ноги на ногу.
— В чём дело, Георгий? — нетерпеливо спросила Лида. — Делай то, что должен!
— Сейчас, соберусь духом, — пробормотал охотник.
— Что тут такого? — поразился Вениамин нерешительности охотника, — сорви это дьявольское украшение с моей шеи! Тебе же ничего не будет.
— Будет, — насупился Георгий.
— Не понял, — поднял бровь Вениамин.
— В преданиях говорится о том, что дьявольский кулон без вреда для себя может сорвать лишь девственник. Любой другой мужчина получит удар наподобие электрического тока.
— А тебе-то что бояться? — спросила Лида, — ты ж у нас святоша.
— Дело в том, что я…э… не девственник.
— Как? — в один голос спросили Андрей, граф и Лида.
— Да вот так!
— Но ты же говорил, что блуд — это грех, что надо с ним бороться, — недоумевала Стрельцова, — сколько раз ты читал мне нотации про чистоту нравов! Ты же говорил, что победил блудную страсть!
— Да, говорил, — раздражённо буркнул Святославский, — но я не говорил, что и у меня были падения на этом пути. Мне очень жаль…
— Так как же теперь быть, — разволновался Вениамин, — если я не смогу избавиться от этого талисмана?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я сорву его! — заявил Георгий. — Чего бы мне это ни стоило. Пусть шарахнет меня, но я это заслужил.
Он стал приближаться к графу и протянул к нему руку, но вдруг его остановил оклик:
— Стой! Я сорву кулон!
Все с изумлением посмотрели на Андрея.
— Ты? — не поверил Георгий своим ушам. — Тебя шарахнет так, что ещё не известно, останешься ли ты в живых.
— Не шарахнет, — уверенно произнёс Андрей.
— В смысле? — не понял охотник.
— Я… я девственник, — потупив взгляд, признался Андрей.
— Ты! — вновь послышался хор голосов.
— Да, я, — Андрей бросил взгляд на Лиду и покраснел.
— Но как? — спросил потрясённый Святославский.
— Дело в том, что я всю сознательную жизнь искал настоящую большую любовь. Мечтал найти любовь всей своей жизни и поклялся себе, что пока не найду её, не буду вступать с женщинами в близкие отношения. Я верил, что если сдержу обет, то встречу любовь. Любовь, которую нельзя осквернять преждевременным сближением, нельзя отпугивать развратом. Я всегда был уверен, что если не идти на поводу у страстей, не делить своё ложе с кем попало, рано или поздно я повстречаю ту единственную, которой захочу отдать своё сердце.
— И как? Повстречал? — поинтересовался охотник.
— Повстречал, — ответил Андрей и, набравшись смелости, взглянул Лиде в глаза.
— Да-да… — протянул Святославский, — неожиданно… Раз так, то приступай к делу.
Андрей смело подошёл к Вениамину, схватил цепочку, на которой висел кулон и дёрнул. Цепочка разорвалась, а музыкант остался цел и невредим.
Агата и другие вампиры ошарашенно смотрели на камин, вспыхнувший сам по себе. Пламя разгоралось всё ярче и густой чёрный дым устремился не в дымоход, а в помещение. Дым этот, как ни странно, не летел к потолку, а скапливался на полу, уплотняясь в густую чёрную массу. Сперва она была бесформенная, но потом начала приобретать человекоподобные формы. Вот уже можно было различить голову, туловище, руки и ноги. На голове вспыхнули две горящие точки, подобно огненным глазам и само существо начало изнутри светиться огнеподобным сиянием.
Вампиры пали ниц перед этим монстром.
— О, отец наш! Демон крови! — торжественно проговорила Агата, не смея поднять глаза, — прими правление миром в свои руки! Избавь своих детей от необходимости прятаться в ночи! Дай нам власть над людьми, этими жалкими никчёмными тварями!
Страшное существо стало расти на глазах и вот уже превратилось в большого огненного человека.
— Крови! — властно потребовал демон.
— Идите наверх! Схватите людишек и доставьте их сюда! — скомандовала Агата, и тут же вампиры с восторженными воплями помчались вверх по каменной лестнице.
Услышав их крики, Георгий проговорил:
— Всё! Началось! Последняя битва! Всем приготовиться!
— Я должен спуститься вниз, чтобы сразиться с этим адским отродьем! — заявил Вениамин. — Но как я прорвусь через сонмище врагов?
— Мы проложим тебе путь, — пообещал Георгий, — приготовиться к бою!
Вениамин огляделся. На стене он увидел наградную отцовскую саблю. Он вспомнил, как очищал её от отцовской крови, а потом повесил в кабинете погибшего графа. Ярость и тоска переполнили его сердце. Он схватил саблю и ринулся из кабинета. Тут же произошло столкновение с вампирами. Георгий дрался, как сумасшедший, Андрей и Лида от него не отставали. Даже Кристина проявляла удивительное мужество. Она, раздавленная горем, палила по врагам из пистолета. Вампиры, осмелевшие с появлением жуткого покровителя, сперва действовали дерзко и яростно. Но друзья оказали такое сильное сопротивление, что монстры вынуждены были отступить. Вениамин и люди достигли лестницы. Сверху им было видно всё. Огненный монстр застыл в ожидании. Графиня стояла подле него.
— Агата! — прокричал Вениамин, — готовься! Пришёл час расплаты!
