– Ты же в состоянии заплатить им, не так ли?
– А что произойдет, если не в состоянии?
– Тогда у них будут все основания забрать твой скот.
– Ой! Нет, у меня есть, есть деньги, но просто есть и небольшая проблема…
– У тебя все проблемы «небольшие». Ну почему ты не можешь вести себя так, как другие?
– Потому что я женщина, – вспыхнула Айрис, – а вы, мужчины, забываете это.
– Но ты не можешь ни в чем обвинить меня, я ведь ни в чем тебя не стесняю.
Айрис почувствовала легкий укор совести.
– Можем мы снова на несколько минут спуститься к реке?
– Зачем?
– Я скажу тебе потом.
– Хорошо. Но лучше не тратить время зря.
– Возьми лошадь. А я возьму свою.
– Ты что, собираешься похитить меня, Айрис?
– Не говори глупостей. Так ты идешь за лошадью?
– А, дьявол! Да.
– Ну хорошо, – сказал Монти, когда они удалились от лагеря на некоторое расстояние. – Что теперь?
– У меня нет банковского счета. Монти был ошарашен.
– Я не доверяю банку. Особенно после того, что он сделал со мной. И этот жалкий банкиришка еще сказал мне, что не удивится, если и другие кредиторы придут требовать возврата долгов, о которых я и не подозревала.
– Но какое отношение все это имеет к…
– Как же я могла доверить деньги такому банкиру, который мог бы запросто отдать их любому, кто потребует вернуть долг? Мне показалось, что он был бы счастлив, увидев меня нищей.
– И что ты сделала?
– Спрятала их.
– Великолепно! Где же они? Под кустом, который остался на юге Техаса?
– Нет, я не зарывала их, они не на юге Техаса. Айрис с отчаянием подумала, что, вероятно, она никогда не научится получать одобрение Монти. Неужели он не осознает, что обращается с ней еще хуже, чем Джордж обращался с ним?!
– В походном фургоне есть секретное отделение. Мать обычно прятала там драгоценности.
– Так значит, когда ты хотела побыть одна…
– Да, я доставала оттуда деньги.
– И положила их в сумки?
– Они уже не в сумках, – созналась девушка. – Но я хочу, чтобы все думали, что они там.
– Одно из двух: или я слишком много работаю и просто одурел уже, или меня настиг солнечный удар, – растерянно произнес Монти, – но я ничего не понимаю.
– Деньги находятся в поясе на моей талии, – призналась, наконец, Айрис, – не я не хочу, чтобы об этом кто-нибудь знал.
– Ты хочешь сказать, что все свое состояние, от которого зависит твоя судьба, ты носишь с собой и свободно ездишь по дикой прерии?
– Честно говоря, там не так уж и много – всего около трех тысяч долларов.
Монти был поражен до глубины души.
– Неужели ты не понимаешь, какая опасность тебе грозит? Да любой из уволенных мной за три тысячи долларов свободно убьет тебя и бросит тело в реку.
– Но у меня не было другого выхода.
– Уверен, что был. Но сейчас об этом поздно говорить. Что ты хочешь просить меня сделать?
– Я хочу отдать тебе деньги, чтобы ты расплатился с моими людьми сам.
– Тогда все решат, что я везу с собой несметные сокровища и начнут охотиться за мной.
– Все знают, что ты богат, поэтому ничего не подумают.
– Подумают, еще как подумают. Хотя, пожалуй, шестинедельное жалование не такая уж большая сумма, чтобы вызвать чрезмерное любопытство. Во всяком случае такое, какое бы могло возникнуть к сумме в десять раз большей. Да, лучше будет если ты отдашь деньги мне. Я сохраню их до того времени, пока ты не сможешь положить их в банк.
Монти протянул руку, но Айрис непроизвольно шагнула в сторону.
Монти как будто получил пощечину.
– Ты что, не доверяешь мне?
– Конечно, доверяю. Я доверила бы тебе даже свою жизнь.
– Но не доверяешь деньги!
– Ты не так меня понял. Не знаю, смогу ли я все объяснить.
– Попробуй! – Это была не просьба, а приказ.
– Стадо и деньги – это все, что у меня есть. У меня не хватает слов, чтобы объяснить тебе, насколько я боюсь потерять и то и другое. Я не хочу терять из виду ни скот, ни деньги, так мне спокойнее. Поэтому я отказывалась нанять гуртовщика. Именно поэтому я не могу никому отдать деньги. Даже тебе.
– И таким образом хочешь дать понять, что деньги не у тебя, а у меня, поставить меня под удар, а самой хранить свое сокровище?
– Кажется, я и так уже сделала достаточно, чтобы поставить тебя под удар, не так ли?
– Что верно, то верно.
– Ну так как? Ты выполнишь мою просьбу? – Айрис сама не понимала, как у нее хватило смелости задать такой наглый вопрос, но с тревогой все же ждала ответа.
– Почему бы и нет? – с тяжелым вздохом ответил Монти. – Я, кажется, действительно сошел с ума, и после этой поездки Джорджу уже не нужно будет сомневаться в моем безумии. Ладно. Пересчитывай деньги. Надеюсь, они хоть не в крупных купюрах?
– Нет, в золотых слитках. У Монти вырвался стон.
– Ну кто же берет с собой в дорогу золото?! Это все равно, что сунуть голову в пасть льву.
– Но никто же не знает.
– Узнают.
– Откуда?
– Каким-то непостижимым образом тайное всегда становится явным. Но это уже неважно. Пересчитывай деньги, нам пора возвращаться.
Под пристальным взглядом Монти у Айрис дрожали руки. Она то и дело сбивалась со счета, расстраивалась и начинала все сначала.
– Давай лучше я посчитаю, – предложил свои услуги Монти.
– Нет, это мои деньги и я сама их посчитаю. А ты отвернись: твой взгляд нервирует меня.
Юноша отвернулся, и через несколько минут расчет был произведен.
– А все-таки лучше отдать деньги мне на хранение, – сказал Монти, складывая золото в сумку. – Или хотя бы разделить их на две части, чтобы не потерять все сразу.
– Да, но тогда я не смогу следить за всеми своими деньгами и буду беспокоиться.
– Поступай как знаешь. Я не буду спорить.
Карлосу и Джо уже давно надо было приступить к работе, но Карлос не хотел уходить, не убедившись, что с сестрой все в порядке.
Он стоял в стороне и пил кофе. Джо скручивал сигару.
– Никогда не видел раньше, чтобы с ковбоями расплачивались золотом, – прошептал он другу на ухо, наблюдая, как Монти отсчитывает золотые монеты Фрэнку и остальным уволенным.
– А почему бы и нет? Рандольфы настолько богаты, что могут позволить себе все, что им взбредет в голову.
– А тебе не кажется чересчур странным брать в дорогу золото, – не унимался Джо, – слишком странным даже для Рандольфов.
– Не кажется. А почему должно казаться?
– Ну, во-первых, потому что никто так не делает. Обычно расплачиваются в городе в банке, или кто-нибудь привозит деньги, когда ковбои пригоняют скот на место.
– Ты к чему клонишь?
– Просто я вспомнил слухи, что старик Рандольф украл армейское жалование во время войны. Не так давно об этом только и говорили. Нашлись даже простофили, которые напали на ранчо и перерыли все в поисках денег. Но ничего не нашли. Золотые монеты словно в воду канули. И никто их больше не видел.
