ангел! Вернувшись в Индию, я сразу же узнаю все подробности об отряде Артура и напишу вам!
Виктория ушла вперед, пересчитывая многочисленные чемоданы.
— Спасибо вам Элинор!
— Вам спасибо! — улыбнулась девушка.
Ничто не могло заглушить тоску по Артуру, но эти люди… искренние, добрые, они поселили в груди Элин лучик света, который не давал ей скатиться в бездну отчаяния!
— Мэйбл! — в полголоса позвала Элли. Но ее верная экономка не отзывалась. — Мэй!
Она отошла от окон, в гостиной было пусто. И когда она только успела убежать по делам?
— Я совсем потерялась в мыслях… — пробормотала девушка, проводя рукой по лицу, и стараясь стереть наваждение и вернуться к реальности.
— Леди Элинор!
— Миледи!
— Госпожа!
В комнату одновременно залетели Мэйбл, растрепанный парнишка камердинер и лорд Генри Нортингер собственной персоной, придерживающий Тони за шиворот.
Лорд Генри был одет так, будто что-то вынудило его покинуть привилегированное ложе Лондонского Театра прямо посередине представления. Черный удлиненный фрак, белая манишка, галстук — бабочка, цилиндр, трость.
Его синие глаза возбужденно горели, а на лбу проявились глубокие морщины.
Когда то, в прошлой жизни, она уже видела его таким. Он заявлялся в этот же дом, чтобы оклеветать Артура и увезти Элинор отсюда, обратно к отцу и матери.
— Леди, я не мог ничего поделать! — начал оправдываться Тони, тщетно бьющийся в руках лорда. Мэй держала в руках поднос, и источала полную решительность пустить его в ход, если на то будет причина!
— Отпустите мальчика! — Нахмурилась Элинор и сурово сдвинула брови. — Тони, все хорошо, возвращайся к своей работе.
Нортингер отпустил парнишку, примирительно пригладив ворот его форменной одежды.
— Так-то лучше. И не трогайте больше моих слуг, вам ясно? Что вас привело в мой дом?
— Не личный интерес леди Элинор! Вы ясно дали понять, кто я такой в ваших глазах. Ко мне прибежал посыльный с письмом от вашего отца. В нем он просит незамедлительно сопроводить вас в Элторп.
— Что случилось?
— У жены вашего брата начинаются роды. Врач уже в пути.
— Но чем же я могу помочь?
— Леди Анна просила привезти вас. И лорд Спенсер настаивал лично на вашем присутствии. — Ясно. Я вас поняла лорд Нортингер. Но в вашем сопровождении я не нуждаюсь. Мы уже путешествовали сюда с Мэйбл, в дороге не возникло трудностей. Всего лишь несколько часов, если подстегнуть лошадей, и мы будем на месте. — Элинор взяла со стола стопку документов, за которыми она сидела часом ранее, и обратилась к экономке. — Собери только самое необходимо, что может понадобиться в дороге Мэй.
— Так не пойдет. Какой идиот разрешил вам такое безрассудство, как дорога в Лондон без сопровождения мужчины?
— С нами был кучер. Мистер Бромли весьма надежен! Да и у кого я должна спрашивать разрешения? Я уже не девица на выданье. Я замужем.
С гордо поднятой головой Элинор вышла в холл, Нортингер последовал за ней, не отставая ни на шаг.
— И где же ваш муж, скажите на милость? — мужчина замер на секунду, замечая, как вмиг побледнело лицо прекрасной молодой женщины.
— Повторите. — Сухо потребовала она, без единого намека на вопрос.
— Где ваш муж Элинор? И как он может позаботиться о вас, находясь или в братской могиле, или в песках пустыни?
— Пошли вон из моего дома. — Зло процедила Элин, сжав до боли руки в кулаки и чувствуя, как ноготки впиваются в кожу.
— Я не собираюсь никуда идти без вас! Можете ругать меня, сколько душе вашей угодно, но отпустить вас в ночь одну, на растерзание ворам и насильникам я не намерен! Жду вас в экипаже.
И быстрым шагом вышел через парадную дверь.
— Нортингер, наглость и подлость — словно одно единое целое! — негодовала Элинор, заворачиваясь в теплую накидку, и подгоняя Мэйбл.
— Леди… возможно он прав.
— Что ты несешь, глупая???
— Погодите! Погодите! — примирительно подняла руки ладонями вверх Мэй. — Он ужасен, он груб и отзывается о хозяине … неподобающим образом. Но! Он прав по поводу разбоя на дорогах, ведущих из Лондона. Поверьте, леди… С этими падшими людьми лучше не встречаться!
— Поверь мне Мэй, я с огромным удовольствием не встречалась бы с лордом Нортингером! Никогда в своей жизни! Воры не кажутся мне такими уж плохими, по сравнению с ним! Разговор между девушками не затянулся, так как нужно было спешить.
Выйдя под проливной ледяной дождь, леди Иден и ее экономка обнаружили, что экипаж дожидается их лишь один. Черный, лакированный, с именным гербом дома Нортингер.
Глава 51
Колеса мерно стучали по брусчатке, затем по мелкому гравию, и в итоге по грунтовой дороге, оставляя Лондон далеко позади.
Мэй долго боролась со сном, с опаской поглядывая то на лорда Генри, сидящего напротив, то на свою молодую хозяйку слева, но в итоге она сдалась.
Элинор задумчиво смотрела на Мэйбл, откинувшуюся на мягкое сиденье, но мысли ее были далеко от этого экипажа, и от ее попутчиков.
Она переживала за Анну, за еще не родившегося ребенка, за брата, вероятно не находящего себе месте в этот самый момент во всем огромном поместье Элторп. Представляла себя, с собственным младенцем на руках, и Артура рядом. Когда мысли стали практически осязаемы, и плечи загорелись от ощущения теплых рук мужа и его размеренного дыхания, из мира грез ее вырвал резкий голос.
— Я прошу прощения.
Голова девушки была тяжелой, веки наливались свинцом, и норовили сомкнуться, пряча Элинор за пологом сна.
— Что вы сказали? — Элли несколько раз провела руками по лицу, и повернулась Нортингеру.
— Я прошу у вас прощения, Элинор.
— За что именно, лорд Генри? И есть ли в этом хоть капля смысла?
Мужчина поставил локти на своих коленях, наклоняясь вперед, и подпер подбородок сцепленными ладонями.
— Для меня, имеет большой смысл.
— Вам жаль?
— Я не могу сказать, что мне жаль. Я не уверен, что не поступил бы точно также, будь на то у меня возможность. Я все равно продолжал бы добиваться вас. Я не смог бы просто наблюдать, как этот юнец Иден, завладевает вашим сердцем и разумом. Я точно также бросился бы за вами в воду. Меня до сих пор преследуют кошмары. Ваше бледное тело в черной воде.
Он замолчал на секунду, давая самому себе передышку.
— И я поцеловал бы вас снова.
— За что тогда вы просите прощения?
Элинор вжалась в спинку сидения, развернув плечи и выпрямив спину. Она старалась отвоевать каждый дюйм, способный отдалить ее от сидящего напротив мужчины. Нортингер пугал ее сейчас.
— За все это. За все,
