— Тебя, — прошептала я хриплым голосом, открывая глаза. — Te deseo, Тео.
Он отпрянул назад, его дыхание прервалось от моих слов, как будто я ударила его. Было тяжело видеть его таким уставшим после нашей разлуки, но видеть его такую реакцию на мои слова было еще больнее.
Внутри меня вспыхнул огонь, который разгорелся ярче, подстегивая мои следующие слова. Тео всегда сомневался, люблю я его или нет, достоин ли он любви, и вместо того, чтобы показать, насколько он достоин, насколько идеально он создан для меня, я ушла и позволила ему поверить в ту же жестокую ложь, которую он говорил себе все эти годы.
Что я ушла из-за него.
Мое сердце сильнее забилось о грудную клетку, эхом отдаваясь в ушах. Я сделала еще один глубокий вдох и оборвала все, что он собирался ответить.
— Я облажалась.
Его глаза пылали гневом. Я подняла руку, безмолвно прося его позволить мне продолжить, мне нужно было высказаться, прежде чем я потеряю самообладание.
— Ты думаешь, я ушла, потому что не хотела тебя, но я ушла, потому что влюбилась в тебя. Потому что я не могла утащить тебя вниз вместе с собой. Потому что я люблю тебя так сильно, что не могу смириться с тем, что с тобой что-то случится. Я не могла видеть, как твое сердце сгорает вместе с моим, когда я искала возмездия для своих родителей.
Тео уставился на меня, его глаза метались туда-сюда между моими, пока мои слова медленно доходили до него. Я не думаю, что он ожидал от меня такого признания.
— Мне нужно было сделать это для себя. Для них. — Мое горло сжалось, слова были едва слышны.
Я снова подняла голову и встретилась с его глазами.
— Я знала, что если бы я сказала тебе, ты бы сказал "к черту" и последовал за мной, уничтожив все вместе со мной. Но я не могла просить тебя пожертвовать своей карьерой ради меня. Пожертвовать собой ради меня.
Его выражение лица стало опустошенным.
— Кто дал тебе право принимать за меня такое решение?
— Тео, — вздохнула я. Я хотела сказать что-то еще, но мои слова замерли в горле, когда он заговорил снова.
— Нет, София, — кричал он. — Я любил тебя. Я был так влюблен в тебя, а ты ушла. Ты — любовь всей моей жизни, и после всего ты просто ушла. Я не мог дышать без тебя. Не мог спать без тебя. Я ждал тебя, искал тебя годами.
— Ты должен простить меня, — умоляла я, но он отказывался смотреть мне в глаза, его челюсть сжалась, когда он уставился вдаль.
— Я скучал по тебе каждый день. Я продолжал искать тебя. Мой разум тянулся к тебе. Мое сердце разрывалось при мысли о тебе, я хватался за любые воспоминания о тебе, — кричал он, его лицо исказилось от муки.
Он провел рукой по волосам, потянув за пряди, и огляделся вокруг.
— Черт, моя гребаная душа все время тянулась к тебе, но всякий раз, когда я возвращался в реальность, тебя там не было. Я просто терял тебя снова и снова. Призрак твоего присутствия преследует меня день и ночь.
Его челюсть сжалась, когда он отошел. — Я не знаю, могу ли я доверять тебе, — признался он, испытывая стыд. — Я так хочу тебя, mi alma, но я не знаю, могу ли я доверять тебе, чтобы ты не оставишь меня.
Прозвище, которое он дал мне все эти годы назад, слетело с его языка и пронзило меня насквозь. Я судорожно вдохнула, и слезы навернулись мне на глаза, а грудь сжалась так сильно, что казалось, будто сердце разорвется пополам от его признания.
Я стояла еще мгновение, закрыв глаза и заставляя себя сделать глубокий вдох. Я глотала слезы, не позволяя им упасть, пока не выскажу все, что хотела сказать.
Я открыла глаза, отвела плечи назад и подошла ближе, прижавшись своим телом к его телу. Я подняла руки к его лицу и обхватила ладонями его щеки.
Он закрыл глаза от этого прикосновения.
— Мне так жаль, mi cielito, — хрипло сказала я. — Мне нужно, чтобы ты дал мне еще один шанс, дал нам еще один шанс.
Наши глаза встретились, и мое сердце гулко ударилось о грудную клетку, набираясь смелости, чтобы наконец произнести слова, которых хотела сказать ему уже давно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Te amo tanto, mi cielito, — наконец призналась я, мое зрение затуманилось от непролитых слез.
В ответ я почувствовала, как его тело задрожало рядом с моим. Он попытался отвернуться, но я взяла его за подбородок и вернула его взгляд к своему.
Я ждала, что он скажет что-нибудь, хоть что-нибудь.
Но он не сказал, его адамово яблоко подрагивало.
Мои глаза переместились на его полные губы, и прежде чем он успел сказать еще хоть слово, я прижалась неуверенным поцелуем к уголку его губ и сразу же отстранилась.
— София. — Мое имя прозвучало прерывистым шепотом. Его руки напряглись, и порыв потянуться ко мне остановился, он опустил их обратно по бокам.
— Я…
Его слова оборвались, когда я снова привстала на цыпочки и прильнула к его губам мягким поцелуем, ожидая ответа. Когда он не ответил, я провела языком по уголку его губ, требуя проникновения.
В его груди раздался стон, и я слегка отстранилась, прошептав ему в губы.
— Тео, пожалуйста, простишь меня? — спросила я, чувствуя как агония разрывает мое сердце.
Моя грудь сжалась от его молчания. Тео открыл рот, чтобы заговорить, но сделал паузу и снова захлопнул его, его челюсть сжалась от этого движения.
Небо над нашими головами затянуло тучами, и вдалеке раздались раскаты грома. До этого медленные капли дождя падали все сильнее, буря стала громче, когда начался ливень, мгновенно намочив нас.
Я снова поцеловала его, мои пальцы обвились вокруг его шеи, прижимая его ближе. Он взволнованно вздохнул и прижался ко мне.
Снова прогремел гром, и вспышка света на долю секунды осветила темнеющий лес позади него, когда он отстранился.
Я подняла на него глаза, его темные мокрые волосы падали на глаза. Чем дольше я смотрела на него, тем больше усиливались мои эмоции из-за тишины вокруг нас, только стук дождя и наше тяжелое дыхание нарушали тишину.
У меня свело живот, страх потерять его закрался внутрь, смешиваясь с уже имеющейся болью. Я не хотела потерять его снова.
Мне оставалось только молиться, чтобы дождь смыл мою ложь и позволил нам начать все с чистого листа.
ГЛАВА 40
TEO
Мне потребовалось все мое мужество, чтобы не ответить на ее поцелуй, не утонуть в ней и не притянуть ее губы к своим. Мои эмоции вели внутреннюю борьбу внутри меня. Желание впустить ее обратно яростно боролось со страхом, что она снова покинет меня.
— Тео? — спросила она, ее нижняя губа дрожала от моего молчания, слезы потекли по ее щеке и проскальзывали сквозь мои пальцы.
Она посмотрела на меня сквозь ресницы.
— Позволь мне напомнить тебе, что я твоя. Что всегда была твоей.
Мои глаза искали ее, пока я возвышался над ней, уязвимость и раскаяние ясно читались в ее выражении. Протянув руку, я нежно обхватил ее лицо и наклонился, смахнув слезы.
— Пожалуйста, не плачь, mi alma. Мне жаль, что я подвел тебя. Прости, что не пришел к тебе раньше. Я был опустошен, когда ты ушла, но больше всего я злился на себя за то, что меня не было рядом, когда ты нуждалась во мне.
Она закрыла глаза, подавшись к моему прикосновению.
— Mi cielito… — ее слова оборвались, когда я прильнул губами к ее губам, который разжег огонь в моих венах.
— Обещай мне кое-что?
— Все, что угодно.
— Больше никаких расставаний.
Ее слезы потекли сильнее, когда ее руки поднялись и легли поверх моих.
— Больше никаких расставаний.
Когда я приехал за несколько минут раньше нее, я уже начал жалеть о том, что приехал, и уже собирался идти к ней, когда появилась она, полностью разрушив мои планы.
Я все еще не мог поверить, что она пришла за мной. Большую часть своей жизни я чувствовал себя недостойным той любви, которую она мне предлагала.
