Артур Стюарт тогда посмеялся над ним.
— Ну и чему же я в итоге научился? Как строить плохие каноэ?
— Заткнись и греби, — сказал Альвин.
— Мы плывем по течению, и грести мне не обязательно. Притом все, что у меня есть — это палка, которая ничуть не похожа на весло.
— Тогда используй ее, чтобы не врезаться в берег, а это непременно случится, если ты будешь болтать.
Артур Стюарт отвел каноэ от берега, и так они доплыли до ручья покрупнее, а там и до реки. Все это время Артур думал о том, что сказал ему Альвин и о том, чему тот пытался его научить — и, как всегда, ничего не мог понять. Но ему невольно казалось, что он все-таки чему-то научился, хотя и не понимает пока, чему.
Люди всегда селятся на берегах рек, и если ты плывешь по течению, то рано или поздно увидишь какой-нибудь городок — это и произошло с нашими путниками однажды утром, когда туман еще висел над рекой, а глаза не хотели открываться. Городок был так себе, но и река тоже была не из важных, да и лодка оставляла желать лучшего. Они причалили, вытащили каноэ на берег, Альвин вскинул мешок с лемехом на плечо, и они зашагали в город, жители которого как раз пробуждались для дневных трудов.
Им хотелось найти постоялый двор, но городок был слишком мал и слишком нов для этого. Дюжина домиков и дорога, которой так мало пользовались, что трава росла от одной парадной двери до другой. Но это не означало, что здесь нельзя надеяться на завтрак. Если рассвело, кто-то наверняка уже встал и принялся за дела. Проходя мимо одного дома с хлевом позади, они услышали журчание — это доили корову в жестяное ведро. В другом доме женщина выходила из курятника с только что собранными яйцами, и это выглядело многообещающе.
— Не найдется ли чего-нибудь для прохожих людей? — спросил Альвин.
Женщина смерила их взглядом и молча ушла в дом.
— Не будь ты таким страшным, она пригласила бы нас войти, — сказал Артур Стюарт.
— Зато ты у нас ангел.
Тут они услышали, как открывается парадная дверь.
— Может, она просто хотела поскорее сварить нам яиц, — сказал Артур Стюарт.
Но вместо женщины из дому вышел мужчина, который явно не успел одеться как следует. Штаны у него, во всяком случае, падали, и путники уж верно поспорили бы, как скоро они упадут на крыльцо, если бы он не целил в них из весьма внушительного ружья.
— Проваливайте, — сказал мужчина.
— Уже идем. — Альвин закинул котомку за спину и зашагал мимо крыльца. Дуло ружья следовало за ними. Как только они поравнялись с хозяином дома, штаны, само собой, упали. Хозяин, злой и сконфуженный, опустил ружье, и дробь градом посыпалась на крыльцо. Мужчина растерялся.
— Надо быть внимательней, когда заряжаешь такое большествольное ружье, сказал Альвин. — Я всегда в таких случаях кладу бумажный пыж.
— Я положил, — сердито бросил хозяин.
— Я знаю, — сказал Альвин. Дробь на крыльце противоречила его словам, но Альвин говорил чистую правду. Пыж так и остался в стволе, но Альвин велел бумаге прорваться, и дробь высыпалась.
— У вас штаны упали, — сказал Артур Стюарт.
— Проваливайте, — побагровел хозяин. Его жена наблюдала за происходящим с порога.
— Мы уже уходим — но, раз уж в ближайшее время вы нас наверняка не убьете, могу я задать вам пару вопросов?
— Нет. — Хозяин поставил ружье и подтянул штаны.
— Для начала я хотел бы узнать, как называется этот город. Мне думается, его именуют Радушным или Приветным.
— Нет, не так.
— Значит, не угадал. Отгадывать дальше или вы откроете мне эту тайну?
— Может, "Спущенные Штаны"? — предположил Артур Стюарт.
— Это Вествилль в Кенитуке, — сказал мужчина. — А теперь проваливайте.
— Теперь второй вопрос: раз уж вы так бедны, что вам нечем поделиться с путником, нет ли тут кого побогаче, который уделил бы нам немного еды в обмен на серебро?
— Тут вам никто ничего не продаст.
— Теперь я понимаю, почему ваша улица заросла травой. Зато ваше кладбище, должно быть, переполнено путешественниками, которые умерли от голода, так и не получив завтрака.
Хозяин не ответил — он стоял на коленях и собирал дробь, зато хозяйка высунула голову в дверь и доказала, что все-таки умеет говорить.
— Мы соблюдаем гостеприимство не хуже других, вот только взломщиков да вороватых подмастерьев не принимаем. Артур Стюарт тихо присвистнул.
— Спорим, что здесь прошел Дэви Крокетт.
— Я в жизни ничего не украл, — сказал Альвин.
— А в котомке у тебя что? — спросила женщина.
— Хотел бы я, чтобы там лежала голова человека, который наставлял на меня ружье в прошлый раз — но, к несчастью, я оставил эту голову на шее, и теперь она клевещет на меня.
— Стыдно небось показать золотой лемех, который ты украл?
— Я кузнец, мэм, и в мешке у меня инструмент. Можете посмотреть, если хотите. — Альвин обратился к другим горожанам, которые тем временем собрались на улице, кое-кто при оружии. — Не знаю, что вам обо мне наговорили, но подходите и смотрите все. — Он раскрыл мешок, и все увидели молоток, клещи, меха и гвозди. Никакого лемеха не было.
Горожане смотрели во все глаза, точно опись составляли.
— Может, ты и не тот, о ком нам говорили, — сказала женщина.
— Нет, мэм, тот самый, если вам говорил обо мне некий траппер в енотовой шапке по имени Дэви Крокетт.
— Значит, ты признаешь, что и есть тот самый подмастерье, который украл лемех? И вор-домушник при этом?
— Нет, мэм, я признаю только, что встретился с траппером, способным оболгать человека за глаза. — Альвин завязал свой мешок. — А теперь, если хотите меня прогнать — гоните, но не думайте, что прогоняете вора, потому что это не так. Вы угрожали мне ружьем и не дали поесть ни мне, ни этому голодному мальчику — без суда и следствия, на основе одних только слов человека, который здесь такой же чужой, как и я.
Эта обвинительная речь застала горожан врасплох, но одна старушка нашлась сразу:
— Ну, Дэви-то мы знаем. А вот тебя видим впервые.
— И больше не увидите, уверяю вас. Теперь везде, где ни придется побывать, я буду рассказывать о городе Вествилле, где человеку отказывают в еде и считают его виновным без суда.
— Если это не правда, откуда ты тогда знаешь, что это Дэви Крокетт говорил нам о тебе? — спросила старушка. Прочие закивали и загудели, как будто этот вопрос был решающим.
— Потому что Дэви Крокетт высказал свое обвинение мне в лицо, и только ему одному пришло в голову, что мы с мальчиком — воры. Я скажу вам то же самое, что сказал ему.
Если мы воры, почему мы тогда не промышляем в большом городе, где много богатых домов? Да в таком нищем городишке, как у вас, взломщик с голоду помрет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
