свою игру? Или он просто пешка в чьей-то чужой партии, соблазнённая возможностью превратиться в более значимую фигуру? Скорей всего, истина лежит где-то посередине.
А ещё я понял, что сокровища Еремеева действительно представляют огромную опасность для окружающих. Можно со счёта сбиться, прикидывая, у какого количества людей поехала крыша в желании обладать хотя бы частью из его наследства. Представляю, что могло бы начаться, окажись здесь хотя бы половина той честной публики, что собралась на оглашение завещания…
— Уважаемый Андрей! — раздался из темноты голос неизвестного. — Жаль, что мы не успели познакомиться с вами поближе, но я хотел бы предупредить. У меня в руках карабин и патроны с повышенной мощности. Причём, я подготовился к нашей встрече, так что это исключительно патроны с серебряными пулями. Надеюсь, что этот факт сумеет предостеречь вас от необдуманных поступков и излишнего геройства. А ещё будет просто прекрасно, если вы медленно поднимете руки вверх и позволите Сергею связать вас. Так сказать, во избежание… Заодно посоветуйте то же самое сделать вашему другу. Нам не нужны лишние жертвы. Мы возьмём своё и не больше. Обещаю, что если вы не будете препятствовать нам, то останетесь живы.
— Сладкая песня, — недовольно пробурчал Мирон. — Вот только почему-то в неё не верится. Особенно в той части, где останетесь живы и возьмём исключительно своё. За километр разит подвохом.
— Это потому, уважаемый Мирон, что в детстве вас часто обманывали и обижали, — принялся откровенно ёрничать неизвестный. Причем, сейчас, во время кривляний, мне показалось, что я где-то уже слышал такой говор. — Мы не воюем с людьми. Да впрочем, вообще ни с кем не воюем. Мы просто считаем, что знания, собранные людьми, должны оставаться в человеческих руках, а не оседать в карманах разной нечисти.
— Я щас расплачусь, — демонстративно сплюнул на пол Мирон. — Вот только моё тяжелое детство научило меня не верить в красивые сказочки и смотреть на жизнь гораздо более прагматично. Вы пришли наложить лапу на чужое имущество, а этот старлей надеется получить с этого профит. Что вы ему пообещали? Очередную звёздочку на погоны? Орден? Серега, ты идиот! Тебя развели, как самого последнего лоха!
Выстрел прозвучал неожиданно, выбив фонтан пыли у самых ног моего напарника. Пятно света от телефона дёрнулось, а затем и вовсе погасло. Мирон сунул телефон в карман, а затем также демонстративно заложил руки за спину. Теперь свет давали лишь мой телефон и положенный на землю возле двери хранилища смартфон Павлова.
— Ну и что вы этим добились? — усмехнулся мой напарник. — Думаете, что я так быстро испугаюсь?
— Следующая обязательно будет в живот, — предупредили из темноты и теперь голос неизвестного был предельно серьёзен. — Я не хочу убивать вас, но вы сами делаете всё для подобного развития событий. Мне нужна коллекция Еремеева, и я сделаю всё, чтобы получить к ней доступ.
«Как он ладно строит предложения!» Очередная мысль не к месту показалась интересной и даже заслуживающей внимания. Если я прав, и мы правда столкнулись с каким-то милицейским начальством, то там, в темноте, прятался явно не простой опер с окраины. С нами разговаривал кто-то, привычный к упражнениям в эпистолярном жанре, хотя бы в составлении отчётов и речей для выступлений на совещаниях различного уровня. Наверняка это кто-то из руководства местной полиции, причём либо кадровик, либо воспитатель.
Впрочем, специализация неизвестного прямо сейчас мне глубоко параллельна и фиолетова. А вот тот факт, что голос кажется мне знакомым, почему-то изрядно нервировал. Где я мог слышать его раньше? Память категорически отказывалась отвечать на мои вопросы, да и обстановка отнюдь не располагала к спокойному осмыслению.
— Павлов! Что ты возишься? — внезапно рявкнул неизвестный. — Ты откроешь эту чёртову дверь?
— Вы искренне думаете, что сможете откусить кусок чужого пирога и не подавиться? — снова усмехнулся Мирон. — Брать чужое — плохо! Эта истина настолько не требует доказательств, что мне заранее жаль вас всех! Я не знаю, какому тельцу вы продались, золотому или бриллиантовому, но поверьте мне! Сокровища Еремеева не принесут вам ничего хорошего!
— И это говорите вы-ы? — удивился неизвестный. — Вообще-то, мы работаем на государство, а вы за подачку хозяина. Так что упрёк, как минимум, не по адресу!
— Ну не за деньги, так за медальку! — фыркнул мой напарник. — Ещё глупее! Служи дурачок — получишь значок!
— В отличии от вас, я не продался за большие деньги и думаю о человечестве! — Павлов махнул вспыхнувшим в воздухе пером и сделал пару шагов в сторону моего напарника. Судя по всему, слова Мирона задели его за живое, раз уж он решился влезть в разговор, не обращая внимания на светящийся в руке артефакт. Что-то раньше подобной иллюминации не замечал…
— Я не хочу, чтобы нашим городом правили ведьмы! — продолжал брызгать слюной Павлов, а Мирон, как китайский болванчик, кивал в такт его словам. — Наследство Еремеева должно служить людям, а не против них.
Вот теперь я окончательно убедился, что Павлов помогает этим ребятам не за деньги. Он действительно верит во весь тот пафос, который только что втирал нам с Мироном. Как говорил мой преподаватель по оперативной подготовке, самая ударенная на голову категория людей для вербовки. «Идеалист», искренне уверенный, что может сделать мир лучше.
Хотя с другой стороны, идеалисты не склонны к предательству. А он явно сливает Тагира своим поступком. Или нет? Тогда получается, что Тагир тоже в теме? Почему они оживились именно сейчас? Ещё одна абсолютно лишняя мысль зудела в голове и требовала объяснений, но я никак не мог найти происходящему объяснений. Впрочем, может быть, всё дело в том, что не то время и не то место? Отвлекают, короче…
— Так, уважаемые! — продолжал нарываться Мирон на неприятности. — Давайте вы все сейчас сдристнете отсюда, а я не буду рассказывать старшим, что вы вообще появлялись возле хранилища.
— Каким старшим? — насторожился неизвестный. — Что ты рассказываешь? Вас двое всего, и за вами никто не стоит.
— Ты тупой? — Мирона понесло, и я совершенно не стремился его останавливать. Во-первых, когда на моего друга находит вдохновение, остановить его не сможет даже самосвал, гружёный песком или щебнем. А во-вторых, хороший понт всегда дороже денег. А ну как эти идиоты сейчас тоже купятся и действительно решат по-тихому свалить?
Тот факт, что друзья Павлова не хотят выходить из темноты и светить свои лица, убеждал меня в том, что нас с Мироном убивать все-таки не собираются. Иначе какой ещё смысл хранить инкогнито? Раз люди не окончательно слетели с катушек, то и авантюра напарника имеет какие-то шансы на успех.
