Уже в институте он выступал одновременно в роли модельера и демонстратора одежды. Слава показывал и носил очень нестандартные вещицы, что по тем временам было весьма рискованно. Его наряды частенько шокировали педагогов и сокурсников, но чуть позже аналогичные модели входили в моду. Историк моды искусствовед М. Н. Мерцалова в книге «Поэзия народного костюма» в качестве примера описала случай появления студента Славы Зайцева в пальто «по мотивам Гольбейна». Фасон возник в его воображении во время изучения портретов знаменитого художника.
В конце пятидесятых годов не только студенты, но и дипломированные художники имели весьма скудное представление о мировой моде. Информация на эту тема была большим дефицитом. Зайцев настойчиво штудировал все иностранные журналы мод, которые можно было отыскать. Он познакомился с творчеством признанных кутюрье, восхищаясь красотой и высоким вкусом их моделей. Его захватило творчество Пуаре, Шанель и Диора – выдающихся скульпторов ткани, сумевших выразить свою эпоху в образцах непревзойденного совершенства: «В студенческие годы я выбрал их себе в учителя. Но никогда не копировал, а только сверял сделанное с той гармонией, которую заключали в себе оставленные ими шедевры».
Добиться мастерства в рисунке было одной из важных задач молодого дизайнера. Самое пристальное внимание в годы учебы Слава уделял народному искусству, для чего ездил на Русский Север и в древние города. Рано обнаруженное тяготение к Высокой моде соответствовало природе его дарования, его внутреннему складу – врожденной тонкости, склонности к фантазии, изяществу, отличавшему пластику его моделей. Этим и было обусловлено желание выполнить модели нарядной одежды в качестве своей дипломной работы.
В 1962 году Вячеслав с отличием окончил институт и получил распределение в подмосковный город Бабушкин на Экспериментально-техническую швейную фабрику Мособлсовнархоза. Там он занял должность художественного руководителя.
И тут же произошел первый скандал, связанный с именем Зайцева. Опережая свое время, он создал коллекцию спецодежды для работниц сельского хозяйства. Очень смелую по меркам тех лет, с элементами народного творчества в крое и цветовой гамме. Эти модели не соответствовали тогдашним представлениям о внешнем виде женщин физического труда. Образ румяной доярки в изящной, красивой и чистой спецовке как-то не вписывался в «декорации» советского коровника. Не удивительно, что после бурного обсуждения коллекция была отвергнута методическим советом.
Но мир все же увидел эту работу. Журнал «Пари Матч» поместил статью «Он диктует моду Москве» с фотографиями моделей Зайцева. Благодаря этой публикации через три года автора запрещенной коллекции разыскали Марк Боан из Дома Диора и Пьер Карден, приехавшие в Советский Союз с деловым визитом. К этому времени Вячеслав уже настолько убедительно проявил свой талант в создании модной женской одежды для торговой сети, что ему предложили должность художественного руководителя экспериментально-технического цеха Общесоюзного дома моделей одежды на Кузнецком мосту.
Творчество молодого коллеги из СССР произвело на парижских кутюрье большое впечатление. Карден, Боан и Ги Лярош признали Зайцева достойным собратом по профессии. Об этом свидетельствовала статья «Короли моды» в газете «Вумен Веар Дейли». Однако «равным среди равных» мэтр Зайцев станет только через четверть века, когда ему исполнится 50 лет.
А пока Зайцев, как мог, пытался закрепить свое «присутствие» в мире международной моды. На московском Всемирном фестивале моды в 1967 году Вячеслав получил Гран-при за платье «Россия», и зарубежная пресса присвоила ему за это титул «Красный Диор». Следующий триумф состоялся через два года. В нью-йоркском Музее современного искусства демонстрировалась коллекция моделей женской одежды В. Зайцева, сшитая из тканей американской фирмы «Селаниз». Успех был настолько ошеломляющим, что принимающая сторона предложила советским представителям открыть модные магазины Зайцева в разных странах. Но это предложение было отвергнуто.
На Кузнецком мосту Вячеслав Зайцев проработал тринадцать лет. Его знаменитая «Русская серия» с успехом демонстрировалась в США, Канаде, Японии. Франции, Югославии, Италии и других странах. Но эти показы, увы, проходили без участия автора – все это время Зайцев был «невыездным». Очевидно, власти боялись, что талантливый модельер останется на Западе, и не выпускали его из «страны победившего социализма» по политическим причинам.
Вячеслав четко представлял свои профессиональные цели и, отстаивая свою позицию на практике, подготавливал почву для восприятия моды как эстетической части окружающей среды. Будучи по натуре активным пропагандистом, он отдал много сил, борясь с непониманием роли художника в жизни общества, занимался просветительством, приобщая людей к эстетике одежды, писал, выступал, устраивал показы моделей в больших аудиториях, привлекая внимание партийных аппаратчиков и рядовых граждан к проблемам моды.
В то время в Советском Союзе мода была «буржуазным пережитком»: «Я стал творить в короткую и славную эпоху хрущевской оттепели, отмеченную взлетом разнообразных талантов, поисками новых путей в искусстве. Этому нравственному кодексу интеллигенции я верен до сих пор. Я не принял “конформистских” правил “застойного” времени, выбрал бескомпромиссный путь отстаивания права творить, как хочу. Я всю свою жизнь самоутверждался через тяжкий путь и выстрадал, наконец, право на свободу мышления. Правда, эта свобода далась мне ценой многолетней схватки с рутинными чиновниками ведомств и произволом официальных лиц».
Многостороннее дарование талантливого модельера позволило ему развивать творческий поиск в разных направлениях. К 70-м годам искусство Зайцева достигло наиболее высокой концентрации его творческих возможностей и, синтезируя в себе широкие интересы художника, стало выявлять в каждой модели неповторимый, уникальный почерк своего автора. Его замыслы и проекты приобретали все больший масштаб, хотя внешне трудовая жизнь мастера представлялась более чем скромной.
Начиная с 1970 года Вячеслав много работал в театре. Значительную и многолетнюю область его творческой деятельности составляли театральный костюм, сценография, театральный плакат. Первым спектаклем, к которому им были разработаны костюмы, стала «Женитьба Фигаро» в Московском Театре сатиры. Потом Зайцев делал спектакли в других столичных театрах, а также в театрах ГДР, Венгрии, США – для звезд Бродвея. Много работал в кинематографе, на телевидении, для эстрады и спорта. Зайцевым были созданы костюмы для участников Московской олимпиады, за что он был удостоен ордена «Знак Почета». Коллекции, созданные им, широко демонстрировались не только советской публике, но и во многих странах мира.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
