— Но это же неправильно! — возмутился я. — Пакт Содружества запрещает рабовладение!
— Это не рабовладение, а вариант исполнения наказания, — не согласился будущий архитектор. — Если бы это были не разумные существа, их бы усыпили или отправили в зоопарк. Разумным империя даёт шанс искупить вину и материальный ущерб. Судья оценивает преступление в годах принудительных работ, а потом осуждённые выставляются на торги. По истечении назначенного судом времени, на преступников надевается браслет слежения и они выпускаются на свободу.
— Получается что-то вроде труда заключённых? — уточнил я.
— Именно, — подтвердил Артемий мою догадку.
— Я хочу посмотреть! — произнес я и рванул поближе.
— Мы так на ужин опоздаем! — заволновалась Катя.
И что ей этот ужин? Неужели, не прийти она вовремя, девчонку оставят голодной?
— И что такого?
— Папа будет недоволен! — прикусив губу, ответила она.
По глазам остальных её братьев и сестёр я заметил, что ребята действительно бояться. Но не того, что останутся без первого, второго и компота. Тут видимо игры семейные, правила и непререкаемый авторитет отца.
— Ничего страшного. Ты без пяти минут моя супруга, — поддавшись какому-то внутреннему чутью, ответил я. — Значит я буду нести ответственность за тебя. Артемий — бери остальных, а мы с Катей немного задержимся.
Юный архитектор, что был на пару лет старше, посмотрел на меня как на самоубийцу, который решил пойти против слова его отца, но спорить не стал.
Конечно, такой шаг был спорным. После такого, Иван Михайлович вполне мог поменять ко мне своё отношение на крайне негативное. Но с другой стороны, я не в его подчинении, а с точки зрения родовитости и вовсе стою на пару ступеней выше!
— У нас будут проблемы, — негромко произнесла Катя.
Девочка действительно боялась. Неужели под маской добродушного мужика Иван Михайлович прячет личину домашнего тирана?
— Какие? — усмехнулся я. — Его одобрение нашего брака — это фикция! Дань старым традициям. Официально, ты уже совершеннолетняя, а значит, можешь сама решать с кем хочешь быть. Без папы!
Морфемика кивнула и ещё сильнее прижалась ко мне. И вот так вместе, мы разтолкали толпу и подошли к самый сцене.
Артемий не обманул, здесь в самом деле шли торги. И лотов осталось не так уж и много: выводок серебряных пятихвостых песцов, редкая алмазная черепаха, полдюжины гноллов и четверка почти неотличимых друг от друга гремленов.
Первые два лота остались по причине высокой стоимости. Не у каждого боярича хватит финансов на покупку аурочувстивительных полярных лис или неповоротливую, но исправно генерирующую алмазы черепаху.
Гноллы и гремлины остались нераспроданные по иной причине. Первые, несмотря на условную разумность, были пока крикливы и глупы. Да и какой профит покупать антропоморфных псов? Посадить на цепь для охраны? С этим справится и шелудивая дворняга! И она будет стоить раз в сто дешевле подобных существ.
А вот почему никто до сих пор не купил гремлинов я не понимал. Гномы ценили их, и уважающая себя семья обязательно держала в доме ушастого уродца. Такие и по хозяйству могли помочь, и жилой отнорок охраняли не хуже собаки и, вроде как, даже были неплохими мастеровыми. Научились у подгорников.
— А почему они не в клетке? — спросил я у Кати.
— Это же гремлины! — со знанием дела заметила морферика. — Их магию не одна клетка или замок не удержит.
— Что-то типа наших домовых? — уточнил я, припомнив фокусы Веника.
— Ага. У них Аспект металла, поэтому могут менять железяки, как пластелин. А замки они "чувствуют". Не знаю как объяснить. Это что-то типа заговора, короче они с металлом разговаривать могут и они их слушаются. Поэтому и приходится связывать верёвками.
— Так это же здорово! — воскликнул я. — И цена невысокая. Почему их ещё не выкупили?
Говорящие с металлом существа, что может быть более подходящим, чтобы починить Ярослава?
— О-о-о! Ты видимо слишком плохо знаешь гремлинов! — перекрикивая толстого мужика, почти рассмеялась девчонка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дядька как раз-таки сбивал горло, торгуясь с чиновником ФСИН. Сбивал цену за гремлинов, и это у него получалось!
— Да плевать! — произнёс я, почувствовал, что во мне проснулся азарт торгаша. — Я их беру!
— Да никто не купит их у вас и за две тысячи! — продолжал набирать мужичок. — Я же предлагаю четыре!
Он уже успел сбить цену с десятки, но видимо чувствовал, что можно " прогнуть" продавца ещё больше.
Я поднял взгляд и, сконцентрировавшись, прочёл фрейм мужика.
Илья "Купец" Фролов.
21 уровень. 35 лет.
Класс: работорговец.
Оба-на! И с каких пор я могу видеть класс других игроков?
— Шесть тысяч! — выкрикнул я, подняв руку.
— Шёл бы ты отсюда, малец, — окатив меня гневным взглядом, прошипел мужик. — Ты и денег-то таких в жизни не держал!
Продавец же молчал, однако его взгляд выражал солидарность по поводу моей неплатежеспособности.
— Магнус не надо! — дёрнула меня за рукав Катя.
— Надо! — ответил я ей.
Вытащил банку с экспой и, приложив руку на металлическую пластину считывателя, перевёл необходимую сумму.
— Продано! — тут же воскликнул продавец из ФСИН.
Видимо он был невероятно счастлив тем, что избавился от гремлинов за полную стоимость!
— Ты вообще кто такой? — играя желваками, произнес дядя.
— С тобой, купец, я на брудершафт не пил. А потому голос на два тона пониже и уважение во взгляд добавь, когда с графом разговариваешь! — наехал на него уже я.
Купец подался вперед, но сделав шаг, остановился, увидев рядом со мной Катю. Видимо, знал морферику и знал кто её папка.
— Катерина Ивановна, — содрав с башки шапку слегка поклонился он. — Не признал. Извините.
— Илья, — обратился я к мужику уже по имени. — Вы вообще-то со мной разговариваете.
— Простите, боярич, не разглядел сразу, — работорговец уже откровенно скис.
— Не боярич. Граф Ермолов, — поправил его я, а затем вытащил из кармана пятидесятирублевую монету и, накачав её тысячей эксперов, бросил мужику. — Прощаю. А это — на курсы хороших манер и очки, чтобы впредь в подобную ситуацию не попадать.
А вот с местом, где я мог бы держать мое новое приобретение в качестве графа, возникла накладка. За небольшую сумму распорядитель торгов согласился подержать моих дрянных на передержке. А чтобы они не скучали, я распахнув сумку, вручил им обломки ржавого серпа — остатки Тотема ведуна, которого мы прикончили, кажется, вечность назад.
Обратно возвращались едва ли не бегом. Удивительно, но из-за своей спешки мы успели даже раньше назначенного времени, и Катя, наконец, выдохнула с облегчением.
За массивным столом в украшенном гостевом зале собралась вся семья Абрыкиных. Для себя отметил, что согласно плану посадки, места отца и мамы располагались рядом с родителями Кати. Наши с морферикой места наоборот располагались напротив. Что это значило? Да понятия не имею, но учитывая толщину талмуда по этикету, который я ни разу не открывал, это определённо что-то значило!
Во время первых блюд разговор никак не касался нашей помолвки, но меня прямо поедало любопытство: о чём отец разговаривал с Иваном Михайловичем. Увы, по его лицу ничего не удалось понять. Мама же выглядела озадаченной и при помощи взгляда пыталась что-то мне намекнуть.
Когда подали второе, разговор, наконец, зашёл о нас.
— Магнус, я слышал, что вы забрали документы из академии Черноозерских? — отложив вилку, начал Иван Михайлович. — Можно поинтересоваться причиной столь скоропалительного решения?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не сошлись характерами, — ответил я и тут же отложил приборы.
— А поконкретнее? Слышал, ваши способности позволяют создавать двойников, чем вы пользовались во время учёбы. Чересов не оценил подобных махинаций?
А вот это уже был полноценный наезд.
— Иван Михайлович, мы ведём светскую беседу или разговариваем начистоту? — произнес я, решив сразу выяснить правила игры.
