Разговор Кары и Йена перешел к другим друидам, но Айла заметила нечто более интересное.
Она подошла ближе к краю скалы и тропинке, ведущей вниз на пляж. Ее глаза были прикованы к Хейдену. Во рту у нее пересохло, и сердце забилось чаще от вида его потрясающего тела, твердых мускулов, гладкой бронзовой кожи.
Он был идеально сложен, немыслимо прекрасен. Мужчина, которого любая женщина хотела бы видеть в своей постели. Айла чувствовала его рот, его руки на своей коже, знала, как они могут дразнить ее.
Она держала его жезл в своих руках, чувствовала, как он наполняет ее, познала восторг от того, как он входит в нее. Она касалась его мускулов, чувствовала, как они перекатываются под ее рукой, знала места на его теле, способные поставить его на колени.
Айла с усилием вдохнула, чувствуя, как ее соски затвердели от одной только мысли о Хейдене. Она скрестила руки и смотрела, как он стряхивает воду со своих светлых волос.
Он стоял обнаженный, ничуть не стесняясь своего тела. Айла упивалась его видом, мечтая о большем.
— Желание на твоем лице подсказывает мне, что между тобой и Хейденом определенно что-то есть.
Айла окаменела, когда сзади к ней подошел Йен и встал рядом. Она скосила на него глаза и увидела, что он вертит в зубах длинную травинку. Она хотела снова солгать ему, но передумала. Это все равно не принесет ей ничего хорошего.
— Я не очень хорошо знаю его, — продолжал Йен. — Но что я точно знаю о Хейдене — это что он часто реагирует раньше, чем думает. Он из тех людей, кого воин хотел бы иметь рядом с собой во время битвы, из тех, кто никогда не оставит друга в беде.
— Он весь в этом.
— Как и любого Воителя, которого я знаю, Хейдена держит его прошлое. Именно поэтому он поступает так, как поступает, поэтому предпочитает одиночество.
Айла посмотрела Йену в глаза.
— Ты защищаешь его?
Его лицо сморщилось.
— Нет. Я просто показываю, что сказанное им в то утро в зале могло быть сказано опрометчиво.
— Нет, не было.
Хотя ей очень хотелось, чтобы так и было. Ее сердце болело тем сильнее, чем дольше она видела Хейдена на берегу. Он натянул свою шафранную рубашку и потянулся за килтом.
— Ненависть Хейдена к драу очень глубока. У него есть все права ненавидеть нас. Это драу убили его семью.
Йен пожал плечами:
— Я не очень уверен, что ты должна причислять себя к драу. Ты боролась со злом внутри себя и победила.
Тогда она повернулась к Йену, больше не в силах любоваться Хейденом и ощущать пустоту в груди.
— Я то, что я есть, Йен. Ничто не может изменить это, не важно, как бы я хотела другого.
— Соня забрала с твоей шеи сосуд, и ты ни разу не попросила вернуть его.
— Что это доказывает? — печально спросила она. — Он все равно пустой.
Челюсти Йена сжались, ноздри раздувались.
— Ты хочешь, чтобы мы обращались с тобой как с драу? Ты хочешь, чтобы мы думали, что каждое слово, вылетающее из твоего рта, ложь?
— То, чего я хочу, не имеет значения. Просто правда в том, что я драу.
— Если бы ты действительно была драу, зло уже столетия назад завладело бы тобой. Ты это отрицаешь?
Айла вздохнула. Она сама не знала, почему спорит с Йеном. Она не хотела быть драу и совершенно точно не хотела, чтобы остальные считали ее таковой. И все же она драу, и на запястьях у нее шрамы, доказывающие, что она прошла через церемонию посвящения.
— Ты убивала людей? — спросил Йен.
Айла нахмурилась, глядя в его мягкие карие глаза.
— Ты знаешь, что да.
— Нет. Ты сама кого-нибудь убила? Я не говорю о том, когда ты была под контролем Дейрдре, я говорю о случае, когда ты сама приняла решение, выбрала оружие и покончила с чьей-то жизнью.
Она сглотнула и подумала о своей племяннице.
— Нет.
— Ну а я убивал. И многих. Не важно, что они были Воителями и что мы на войне. Прежде всего, это были люди. Я забрал их жизни. Я смотрел, как жизнь вытекает из их тел.
Айла покачала головой и улыбнулась. Это был аргумент, на который она не могла возразить. Что бы она ни сказала, Йен будет защищать ее. Так сделал бы друг или член семьи, а не незнакомец, который едва знает ее.
Айла поскребла щеку, озадаченная тем, почему Йен так поступает.
— Почему тебя волнует, что я думаю о себе?
Йен протянул руку и нежно провел большим пальцем по щеке, которую она только что царапнула.
— Потому что нужна нам. Если ты уверена в себе и своей магии, тогда, я подозреваю, Дейрдре будет труднее охотиться на тебя.
— Я не помешаю?
У Айлы замерло сердце, когда она услышала позади себя голос Хейдена. Теплый взгляд Йена смотрел куда-то поверх ее головы, на его губах играла дерзкая улыбка.
— Вовсе нет, — ответил Йен. — У Айлы земля прилипла к щеке. Я просто стирал ее.
Хейдену хотелось швырнуть Йена со скалы. То, как он поднес руку к лицу Айлы, словно ласковый любовник, тут же пронзило Хейдена гневом и ревностью.
Хейден приказывал себе идти дальше или даже повернуть назад и прыгнуть на вершину скалы, но ничего не мог с собой поделать.
Айла повернулась к нему лицом. Кусочек прилипшей грязи все еще оставался на ее левой щеке. Хейден опустил взгляд и увидел грязь у нее под ногтями и на руках.
Ее волосы были убраны назад и заплетены в толстую косу, выбившиеся прядки по бокам трепал морской бриз, бросая их ей в лицо и цепляя за ресницы. Ему ужасно захотелось притянуть ее к себе и закрыть от ветра, нагнувшись к ней и завладев ее губами.
Ему хотелось этого так отчаянно, что Хейден обнаружил, что шагнул к ней, и если бы там не было Йена, он сделал бы именно это.
— Хорошо поплавал? — спросил его Йен.
Хейден заставил себя оторвать взгляд от очаровательного лица Айлы и посмотреть на Йена.
— Да.
Между ними троими воцарилось неловкое молчание. Хейден не хотел уходить, но не знал, что сказать Айле, особенно наедине. Очевидно же, что между этими двумя что-то происходило.
Хейдену было ненавистно думать, что Айла так быстро нашла ему замену.
«Ведь ты сам отверг ее».
Она могла бы по крайней мере подождать несколько дней. Она не ждала даже одной ночи. И именно это мучило Хейдена.
Он чувствовал, как кончики клыков упираются в его язык — явный знак, что его гнев нарастает и его бог рвется на свободу.
Айла первой нарушила тишину. Она встала перед ним, ее голубые глаза сверкали гневом.
— Держи себя в руках, Хейден! Ты ближе к грани, чем думаешь. Ты нужен Маклаудам. Каждой невинной душе в этом мире нужно, чтобы ты сражался против Дейрдре. Однако ты не сможешь никому помочь, если потеряешь себя в своем боге.
Ее ярость до такой степени застала его врасплох, что он мог только молча смотреть на нее. Он заморгал, когда Айла резко развернулась и зашагала прочь.
