class="p1">Вел молчал, периодически прижимая сильнее и поглаживая по плечу. И за всем этим потоком слов, слез и хлюпаньем носа, даже не замечала, что парень давно это делает машинально. Не видела я и того, как вытягивалось от удивления его лицо, пока, наконец, не застыло в окончательном выражении крайнего потрясения. И бросаемых на меня искоса недоверчивых взглядов тоже не поймала ни одного…
Когда слова иссякли, я еще какое-то время тихо плакала, избавляясь от остатков эмоций и переживаний. Вымотавшись постепенно до той степени, когда глаза сами по себе начали закрываться. Не от усталости, нет. Скорее требуя «перезагрузки» для души…
И Вел позволил моей голове лечь на свое плечо, а телу — расслабленно и тяжело привалиться к своему боку…
— Не хочу просыпаться, — с горечью пробормотала я в полудреме, когда от одной мысли вернуться в реальность снова на миг сжалось сердце. Здесь, на берегу ручья, на холодной неуютной гальке, рядом с малознакомым парнем, мне было куда комфортнее, чем в собственной постели. В собственном доме. В собственной реальной жизни…
И мне впервые захотелось остаться в этом сне подольше. Не на несколько часов, а на день, а еще лучше — на три, а совсем замечательно — на неделю. Захотелось так, как давно уже ничего не хотелось в жизни. И даже ладони на миг сжались в кулаки, а на веках выступила влага. А ведь мне казалось, что я выплакала все слезы до конца жизни…
— Что?
Вел откликнулся так тихо, почти шепотом, что я почти уверилась — показалось. Но все равно ответила, окончательно уплывая на волнах теплого и ласкового сна.
— Как жаль, что ты всего лишь мой сон…
Мужское тело рядом вздрогнуло, но я уже не почувствовала.
— Я не сон, Дара.
И последних слов я тоже не услышала…
Глава 20
Первое, что я почувствовала — запах.
Удивительно яркий аромат жарящегося мяса, аппетитный и щедро сдобренный дымком костра, от которого тут же свело в спазме слюнные железы и желудок одновременно.
— М-м-м-м, — не смогла сдержаться от тихого стона, в котором уместилось все — восхищение, желание, мольба и невероятные мучения от каждой секунды дополнительного ожидания.
Мне казалось, что в жизни не испытывала такого зверского чувства голода, как сейчас. И пальцы сами дрогнули, когда я представила сочный, истекающий соком кусок мяса в собственных руках, за миг до того, как вгрызться в нежную горячую мякоть…
И тут же распахнула глаза.
Чтобы не поверить картинке и закрыть их тут же снова…
Передо мной снова была стена пещеры. Только лежала я не на спине, а на боку, но на том же самом месте, спиной к костру. И, судя по невнятной возне позади меня, мясо жарилось именно на нем.
Странно, не думала, что сон продолжится. После того, как я от души выговорилась Велу, наплакавшись на двадцать лет вперед… Хотя, может, и не так уж и странно. Заснула в своей комнате я очень рано — едва ли начинался ранний вечер. Вот и сплю до сих пор, глубокая ночь на дворе, организм отдыхает после испытания и стресса. Все логично, если подумать.
Кроме того, что жрать уже охота до трясучки!
Я с трудом повернулась на спину, обнаружив, что завернута в одеяла, как в кокон. Интересно, это само так получилось или… Про «или» думать не хотелось. Представить Вела, заботливо подтыкающего одеяла оказалось непросто. И волнительно до румянца на щеках. Сначала наорала, потом заставила себя же успокаивать, продемонстрировав поток соплей и слез, потом еще и уснула на подставленном плече, вынудив транспортировать до лежачего места, чтобы не околеть до утра на неудобной гальке… Да уж, я бы не то, что одеяло подтыкать не стала — с размаху бы сбросила «ценный» груз на спальное место без угрызений совести.
Которая, как оказалось, у Вела вполне себе есть. После вчерашнего разговора я по-другому взглянула на парня. Да, резкий, да, порой грубый и бестактный. Но действительно ли настолько плохой, как показался с самого начала? Себе я могла признаться — мое мнение о нем изменилось в корне. Хотя и не понимала его по-прежнему. Впрочем, мне ли говорить о тайнах, откровенности и доверии.
— Проснулась? Доброе утро! — В своей привычно-позитивной манере поприветствовал меня Каст, аккуратно поворачивая палочки с кусочками мяса над костром. Пахло одуряюще. А в сочетании с улыбкой красивого парня утро стремительно набирало очки в рейтинге лучших.
— Доброе, — улыбнулась я в ответ, со вкусом потянувшись, а затем сев. Чтобы тут же заметить, как нахмурился мой собеседник.
— Ты как себя чувствуешь?
— Я? — Переспросила машинально, удивившись вопросу. — Замечательно.
И не соврала ни на грамм. Впрочем, на всякий случай прислушалась к себе. И — ничего. Самочувствие радовало, настроение — тоже. Что я молчаливо и продемонстрировала, улыбнувшись еще шире и пожав плечами.
— А плечо?
Теперь его недоумение стало понятным. Вот только я и правда не ощущала никакого дискомфорта. Скинув куртку и оставшись в топе, попыталась снять бинты. Быстро не получилось — парни явно не были профессионалами в этом плане. Но старались очень, хотя у меня и вырвалась пара непечатных выражений в процессе развязывания узла. Узлов. Похоже, процесс был сложным…
Но куда сложнее оказались эмоции парня в тот момент, когда я сняла последний виток…
Нет, я догадывалась, что примерно так и будет. Ведь это сон, не больше. Поэтому не особо удивилась, обнаружив, точнее, не обнаружив страшной раны. Гладкая кожа, может, чуть более покрасневшая кожа — как итог борьбы с бинтами. Если бы не засохшая кровь на этих самых бинтах, можно было подумать, что рана всем приснилась. Хотя, по сути, так оно и было.
А боли… ну, что ж, фантомные ощущения никто не отменял, а игры разума, особенно моего, и раньше «радовали» нестандартным подходом.
— Знаешь, я, конечно, помню про эффект твоего чудо-средства, но на тебе оно сработало похлеще живой воды, — оторопело пробормотал Каст, не отрывая взгляд от моего плеча.
— А Дара у нас вся, как одно большое чудо, — отозвался Вел, заходя широким шагом в пещеру и небрежно скидывая охапку толстых веток около входа.
Его взгляд, прямой и серьезный, выдержать не смогла — отвернулась. И тут же накинула куртку, ставя точку в этом непростом разговоре. Хватит и того, что я ему вчера наговорила. Поэтому, резво вскочив на ноги, я покинула пещеру, пробормотав что-то неразборчивое.
Ходила не особо долго. Во-первых, не настолько уже меня и взволновало случившееся. А во-вторых, есть хотелось
